Поднимись
Шрифт:
Мы кое-как встали, а огонь плясал все сильнее. Все вокруг расплывалось, мы вдвоем подхватили тумбочку и кинули в окно. Она пробила окно, но решетку ей сломить не удалось.
– Твою мать! – кашляя, заорала я. – Ксю!
Подруга медленно задыхалась, оседая на пол. Я облилась страхом и подхватила ее.
– Срочно вставай! Ты слышишь меня? Срочно встала! Ксю!!!
Я кинулась на кровать и, схватив одеяло, укутала ее в него. Подруга кашляла и плевалась, ее глаза помутнели.
– Диан, сделай что-нибудь! – умоляла
Я резво сунула руку под подушку и нашарила айфон. Набрала номер пожарной службы и увидела: нет сигнала сети!
– Долбанный айфон! – завизжала я, отбрасывая его на пол и падая рядом с подругой. – Ксю! Ксюша, милая, где твой телефон?
– Там, - дрожащей рукой указала она в бушующее в коридоре пламя.
Сердце у меня заколотилось в три раза быстрее.
– Ты будь тут, ладно? Я мигом.
– Нет… - попыталась возразить подруга, но я, укутавшись во второе одеяло, резко вздохнула и кинулась прямо в пламя.
Оно обжигало до безумия, я не видела, куда бежать, зачем и почему. Я видела лишь огромное алое пятно, и задыхаясь, упала на пол.
Все не должно так закончится. Я не могу умереть, еще слишком рано! Мне нужно вернуться к Ксю, но без крика о помощи я не смогу. Схватившись за что-то, я ощутила, как опаляет пальцы. Бешено завизжав, я одернула руку и увидела на полу телефон Ксю.
Подхватив его, я поползла обратно в комнату. Огонь лизал мое одеяло, мне было ужасно горячо и страшно.
Вползя в комнату, я увидела, как Ксю лежит без сознания. Она угорела.
– Господи! – прошептала я, ползя к ней. Оказавшись рядом, я лихорадочно стала набирать номер пожарных, но пальцы не слушались, а глаза уже плохо различали цифры.
Когда мне все-таки удалось дозвониться, я уже лежала на полу ничком, понимая, что пожарные вряд ли успеют. Я задыхалась, а сил ни на что не оставалось. Назвав адрес, я бессильно выронила телефон.
Схватившись за тумбочку, я снова кинула ее в решетку, но она даже не шелохнулась.
– Будь ты проклята! – заорала я, ломясь в решетку с такой силой, что содрала все руки и кожу на локтях. – Откройся, твою мать!
Огонь все полыхал. Он, казалось, насмехался над нами, и совсем скоро я ощутила ужасные спазмы в легких, голова закружилась, я упала и легла рядом с подругой. Она почти не дышала, да и я скоро перестану.
Через целую вечность послышался вой сирены. Я, собрав в себе крупицы самообладания и сил, поднялась на ноги и была сбита мощным потоком огня, добравшимся уже до окна. Он ударил прямо в спину, я заорала от ужаснейшей боли и осела на пол. Ксю прохрипела что-то нечленораздельное, и я застонала от сильной судороги во всем теле.
Тут я заметила, что Ксю шевелится. Она стала подниматься и закричала:
– Диана! Ты слышишь меня? Приехали пожарные! – закашлявшись, подруга взвалила меня на свои плечи. – Ты меня слышишь! Вставай!
Я попыталась
Ксюша, накинув на нас обеих одеяло, глубоко вдохнула и заставила меня сделать то же самое.
– Что ты… - попыталась спросить я, но она уже тащила меня на себе в самый огонь.
Огромные языки пламени обхватили нас обеих, мы кое-как ковыляли через всю толщу огня, а он все хватал нас за ноги, заставляя падать и верещать от боли.
Когда нам удалось пройти коридор, мы оказались на полуразвалившейся лестнице, которую огонь уже опалил. Мы кубарем скатились по остаткам, которые больно впивались в тело. Я чувствовала, что вряд ли переживу сегодняшнюю ночь. Что-то резко врезалось нам в спины и опрокинуло на пол. В ушах трещало и скрипело, дыхание пропало вовсе – я лихорадочно хватала воздух ртом и пыталась сориентироваться. Огня на первом этаже практически не было, мы упали в холле, где до двери, выходящей на задний двор – около трех метров.
Одна рука оказалась подо мной, странно вывернутая. Секундой позже пришла мучительная, всепоглощающая боль. Перекатившись на спину, я не удержалась от крика из-за отвратительного хруста, за которым последовала новая волна боли. Я посмотрела на обгоревшую руку и увидела кровь, смешавшуюся с сажей и копотью. Предплечье было вывернуто под неестественным углом, а у локтя торчал белоснежный обломок кости с мясом. Я еле успела отвернуться – меня вырвало в угол. И тут меня, сильнее чем громом, поразила мысль – Ксюша!
Я резко заозиралась в поисках подруги и увидела ее в двух метрах от меня, около двери – ее изломанное тело было очень грязным, выглядело мертвым. Я, сдерживая истерические всхлипы, поползла к ней.
– Ксюш! Ксюша!
– закричала я, пытаясь ее перевернуть. Я кричала и кричала, скребясь ногтями по обгоревшему полу, но она все не переворачивалась. Я кое-как схватила ее и на коленях поползла к двери, опираясь на здоровую руку. Кровь заливала мне пальцы, но я не понимала, почему ее так много. Меня передернуло от боли, когда я неосторожно подтянулась, чтобы открыть дверь.
– Ксюш! Ксюшенька! – я слышала свой голос будто издалека – ее имя срывалось с моих губ отчаянным визгом.
Я перехватила ее здоровой рукой, а ногой со всей силы толкнула дверь – она выскочила из петель и упала. Я потащила подругу вперед, но запуталась в каких-то проводах и что-то сдвинулось в руке. От боли перехватило дыхание – я не могла ни пискнуть, ни крикнуть. Глаза широко распахнулись и встретились с полуприкрытыми глазами Ксюши – она улыбнулась.
– Ты нас вытащила, - прохрипела подруга и закашлялась, а я онемела от ужаса, когда увидела на ее пухлых губах, предназначенных для поцелуев, кровь. Дышала она с трудом, посвистывая при каждом вздохе. – Мать твою… я обожаю кислород.