Подобие жизни
Шрифт:
— И, наверное, пытался избавиться все эти годы! — Кондратенко стал ходить из стороны в сторону — кусочки мозаики сложились в его голове. Всё остальное — трагические смерти, убийца, который и сам оказался жертвой — отошло на второй план. — Да, он тебя использовал. Думаю, какие-то документы должны остаться. Такой человек должен был записывать все свои действия.
— Вы меня не обманываете? — человек с частичкой Семёна внутри убрал руки от лица. На него было жалко смотреть.
— К сожалению, нет, — Трофим отрицательно покачал головой.
— Я никогда не пропущу Голос вперёд. Обещаю. И больше никому не причиню вреда.
— Думаю, нужно вернуться на локацию Карасёва, — Владислав, наконец, справился с собой. — Что бы ты не обещал, как бы не переживал, ты всё же убийца. И должен понести наказание.
Эпилог
В кафе было тепло и уютно, хоть и непривычно многолюдно — население Мегаполиса всё ещё опасалось виртуальности и предпочитало отдыхать в реале. Хотя все новостные каналы, да и никому не нужное телевидение безостановочно вещали о том, что кризис миновал и Виртоград абсолютно безопасен.
Трофим и Элеонора сидели за угловым столиком возле камина и пили глинтвейн. Кузина слушала с интересом, почти не перебивая, а парень, как и обещал, рассказывал все подробности.
— Мы так и не выяснили, кому принадлежала та самая, первая душа, которую вобрал в себя Семён. Ясно одно — это была очень сильная личность. Иначе она давно растеряла бы остатки адекватности.
— Ну ты сказал, братец. Можно подумать, он нормальный был.
— В рамках вселенной, которую придумал и тщательно поддерживал дядя, вполне. Его поступки были последовательны, а мотивы — благородны. Другое дело, что ошибочны. Как бы там ни было, он безропотно вернулся на локацию, ограниченную сервером. И заранее согласился с любым нашим решением. Ну, мы с папой и Владиславом Александровичем и стали думать, что с ним делать.
— Спорим, твой папенька очень хотел продолжить опыт?
— Нет, — Трофим покачал головой из стороны в сторону. — Пока мы бегали за Семёном в виртуале, он полистал дневники и журналы опытов. Дядя не просто хотел избавиться от раздвоения личности — он пытался создавать полноценные личности из умерших. Вот смотри — человек погибает в реале, какое-то время живёт в виртуале, а потом что?
— Не знаю, — пожала плечами Эля. — Попадает в иной мир?
— Нет. Он словно бы растворяется в Сети. А Семён смог этот процесс контролировать. Полностью сохранять личность так и не научился, но кое-какие фрагменты закрывал в кубе, а потом соединял с собственным сознанием. Точнее, той, чужой частью. Это, кстати, позволяло ему самому быть психически здоровым. Чужак и его жертвы всё время находились на сервере.
— Жуть, — родственница сделала глоток. — А смысл?
— Ну… Семён думал, что в какой-то момент доберёт нужное количество чужой, скажем так, памяти, которой хватит на целое.
— То есть, он хотел склеить сбитую чашку?
— Ага. При этом используя осколки разных чашек.
— Во дурак, — протянула Элеонора, — Трофимка, чего у нас родственники такие стрёмные?
— Не знаю, — серьёзно ответил парень. — Ты не дослушала. Следующим этапом должна была стать попытка новосозданную личность подселить в чьё-нибудь тело. Он хотел убить какого-нибудь подопытного и по каналу связи, пока сердце не остановилось, запихнуть получившееся сознание в чужое вместилище. Если бы получилось, он бы сам потом так сделал. С собой. Хотел жить вечно. Вот папа и решил, что такое дальше не стоит изучать.
— Ты уверен? — протянула Эля с сомнением. — Леониду Зигфридовичу под сотню лет. Да и остальным старшим немало. Думаешь, они откажутся от такой возможности?
— Так не вышло ведь ничего! Знаешь, сколько психологи вычленили личностей в том виртуальном человеке? Триста двадцать четыре! А о цельности даже и речи не идёт! Кто же захочет быть дурачком беспамятным?
— Кстати! Как дядя так долго это проворачивал? Столько смертей, и не заметил никто?
— Ай, он каждые десять лет в Муниципалитете находил кого-нибудь нечистого на руку и подчищал за собой, — отмахнулся юный сыщик. — И не он один. Управление такие схемы походя вскрыло… Будут трясти ещё долго. И, наверное, планку рейтинга поднимут. Скоро там только высший социальный слой сможет работать, чтобы малоимущие не соблазнялись.
— И маргиналов станет ещё больше, — хмыкнула Эля.
— Я всегда утверждал, что ты самая умная в семье, — сделал комплимент Трофим. — В общем, мы решили сервер уничтожить. Отправить всех запертых в нём несчастных на покой. А чтобы они точно исчезли, предварительно отключим от Сети. Деваться этому созданию будет некуда.
— И всё-таки мне кажется, что твой отец тебя обманул. Ну, или не всё рассказал, — озабоченно заявила Элеонора.
Рыболовная платформа мягко покачивалась на волнах. Элис в зимней куртке и шапке выглядела очень мило. Холода она не испытывала, но Влад не хотел какой-нибудь лёгкой туникой испортить атмосферу.
Сам он сидел, завернувшись в плед, и попивал коньячный чай. Андроид рассказывала новости, которые она прочла перед выездом, и её щебет Кондратенко очень нравился.
— Элис, — в конце концов сказал он, — ты подумала над моим предложением?
— Конечно. Но я не уверена в целесообразности эксперимента.
— Да ладно. Ты бы видела Мэри — она была такой забавной! Давай попробуем. Миша очень аккуратно извлечёт тебя из этого симпатичного носителя и запустит в сеть. Я разорюсь на какого-нибудь подходящего женского перса. Очень хочется знать, какая ты на самом деле.
— Мне сложно представить, о чём ты говоришь.
— Ты будешь абсолютно свободна. Хоть определишься со своим отношением ко мне — вдруг ты меня терпеть не можешь? Мэри даже плакала, когда её носитель был готов. Мне показалось, что Трофимка тоже не очень-то хотел её возвращать в обычное состояние — они почти всё время в Виртограде вдвоём проводили, он даже Ларису свою забыл. Но старший Горохов был неумолим. Очень жаль, кстати. Ну да это их проблемы. А мы прикупим виртоквартирку, буду в гости приходить…
— Хорошо, — Элис согласно кивнула. — Давай попробуем. Но если это приведёт к непредсказуемым последствиям, ты сразу прекратишь эксперимент и вернёшь меня в стандартный, реальный носитель.
— Конечно, дорогая. Обязательно.
Влад отпил из чашки и довольно зажмурился.
Леонид Зигфридович говорил убедительно, как и всегда:
— Мы попробуем подключить тебя к андроиду. Возможно, процессор сможет структурировать тот хаос, который ты из себя представляешь. Если всё получится, ты обретёшь новую жизнь, Сеня.