Подопечный Перуна 3
Шрифт:
Гром кинулся к конюшням. Через пять минут оседланный Агат гарцевал под ним, вздымая копытами кучу земли.
Начался бешеный галоп на север навстречу с врагами его друзей. С врагами, воюющих под предводительством его покровителя, высокого Чуунила. Воюют его уважающие рыцари, которых и он от души уважает. А он мчится, чтобы с ними сразиться на стороне других своих. Странные дороги пролагаются по землям Аркадии. Дороги, которые не мы выбираем.
В паскудном душевном состоянии он вихрем мчался, не разбирая троп до тех пор, пока не стали попадаться на глаза первые валгорские секвойи. Эти великаны
Было уже далеко за полдень, когда до него, наконец, дошло, что изводит бедного скакуна. Какой бы мощной конягой ни был Агат, и ему требуется восстановление выносливости. Как, собственно, любому другому обитателю Аркадии. Поэтому, Гром осадил коня в тени ближайшего древесного великана, соскочил на траву. Пусть хотя бы часок вольно пасется, пока сам посидит, взвесит предстоящие дела горемычные.
Уселся меж толстенных корневищ, облокотился спиной к ребристому стволу, прикрыл веки.
"Ладно. С утрянки окажусь в тылу армии Чуунила. Что дальше-то?" - думал Гром напряженно. Что же он может сделать в одиночку такого, чтобы остановить кровопролитье? Скорее всего - ничего. Самому напасть на дружественных рыцарей будет большой подлостью с его стороны. Попробовать встретиться с Чуунилом, чтобы его отговорить воевать, очевидно, что безрезультатная затея. Может даже приказать арестовать. Все-таки в его понимании он обесчестил принцессу, и при этом не желает заключить с ней брак. Остается один выход: согласиться.
Гром аж скорчил гримасу от такой мысли.
Мартина будет потеряна для него навсегда. В реале тоже не простит ему такое предательство. И правильно сделает, потому что он тоже не простил бы ей подобное. Будь то реальность или виртуальность. Теперь-то это почти одно и то же. Собственно, как говаривал небезызвестный Герман: что наша жизнь? Игра. А терять ее он не собирается ни за какие аркадские коврижки. Любит ее. Выходит, нет решения проблемы. Тогда, какого дьявола он несется сейчас в баталию?
Он еще сидел с прикрытыми веками в состоянии отчаяния, когда услышал хриплый бас возле себя:
– Шеф. Я проголодался.
Гром вздрогнул, взлетел на ноги, стал озираться в поиске незаметно подкравшегося к нему "голодного". Но никого не видел рядом.
"С ума схожу, что ли?" - пронеслось в голове.
Но тут снова рядом раздался тот же голос:
– Шеф. Ты когда меня накормишь?
– Кто здесь?!
– заорал Гром, вырывая из-за спины клинки.
– Это же я, шеф, Дрон. Твой верный слуга.
И тут только Гром сообразил, что голос раздается не со стороны, а в самой голове его. Догадка стала столь потрясающей, что он грохнулся в прострации обратно на траву, тупо уставился перед собой.
– Я уже разговариваю с Драконом...
– прошептали губы.
– Конечно, - ответил тот же бас.
– Шеф, не удивляйся. Уже включена телепатическая связь. Теперь я всегда буду на проводе. Только прошу тебя, не называй меня драконом. Привычнее мне Дрон. Так, когда ты меня накормишь?
Несколько придя в себя от потрясения, Грон растерянно спросил, того, чем сам теперь частично является:
– И чем я тебя должен кормить? Мясом?
– Каким еще мясом?
– раздался в голове возмущенный рык.
– Врагами, конечно. Ты же читал инструкцию!
– А-а!
–
– Это что? Я должен заводить врагов каждый раз, как ты проголодаешься?
– Желательно так, шеф, - с готовностью подтвердил Дрон.
– Не могу же постоянно жить впроголодь.
– Потерпишь, - рассердился Гром.
– Теперь ты в полном моем подчинении. И будешь есть, пить, искать самок только тогда, когда я позволю тебе.
Наступила долгая пауза, прежде чем расслышалось в голове ворчливое: "слушаюсь".
– Куда денешься теперь, - позлорадствовал Гром, вновь поднимаясь с места, чтобы продолжить бешеную скачку в северном направлении. Правда, так и не определившись, зачем он туда сейчас прет.
...
Рассвет следующего дня застал его несущимся на коне по бездорожью. Взмыленный Агат израсходовал почти полностью свою выносливость ради такой спешки седока, но скоростью не жертвовал. А по карте Гром видел, что еще полчаса подобного галопа, и он должен уже заметить на горизонте сцены баталии.
Напряженно вглядываясь вдаль, так и скакал дальше, как взгляд различил впереди клубы пыли. А еще четверть часа спустя уже различал конницу, что так пылила копытами тяжелых боевых коней.
Гром осадил замученного Агата, потом легкой рысью направил туда. И вновь в голове занозила мысль: что делать теперь?
Он уже слышал звон мечей, вопли, когда вновь заговорил с ним Дрон:
– Шеф. Тут же полно пищи. Позволь мне утолить голод.
– Успеешь еще, - рявкнул Гром, а сам подумал: может действительно Дроном туда явиться, напугать вусмерть и потребовать перемирия у Чуунила.
– А что? Это мысль!
– усмехнулся он, озадачив сказанным Дрона: так можно поесть или нет? Но услышав последующие слова шефа, снова приуныл.
– Ты сейчас вылезешь из меня, Дрон. Но не вздумай жрать. По крайней мере без моего разрешения.
– Ладно, шеф, - пророкотал он недовольно.
Теперь Гром сошел тут с коня, накинул уздечку на ближайший куст, где может Агат вдоволь попастись и отдохнуть, а сам направился в сторону шума-гама войны.
Как прошел сотню метров, с трепетом полез в опции за "берсерком". Впервые преобразовывается с новыми условиями. Чем это обернется - пока не представлял себе.
Клик - и мгновенно Дрон пошел вылезать наружу. Стремительно вырастали кинжальные когти в разрывах сапог и рукавиц, в то время как земля быстро удалялась долой. Это он, Дрон, вырастал из его малогабаритного тела. Раскатистый рев прокатился далеко вокруг и докатился до слуха воюющих. Там наступила полнейшая тишина.
Гром слегка подпрыгнул, проверяя, как слушаются его перепончатые крылья, и остался доволен ими, когда по воздуху преодолел десятки метров вперед. Следом размял передние лапы, повертел еще шипастой шеей и вприпрыжку понесся к ним.
Дрон достиг границы военной арены за считанные минуты, преодолел ее, чтобы достичь и фронта. Стать между двумя армиями.
Тут он снова заревел, чтобы окончательно деморализовать воюющих. И это, кажется, удалось на славу; все вокруг оставались кто где до этого был. С ужасом уставились на черную крылатую махину, словно из преисподней выскочивший перед ними.