Подразделение 000
Шрифт:
Пиво имеет свойство быстро кончаться. Бежать за добавкой напарник отказался, мотивируя это тем, что вес объекта в любой момент может измениться в силу объективных причин, и тогда нам точно придется все переделывать.
— А это премия и отгулы, — заключил он, и я не мог с ним не согласится.
— Тогда за дело, — вздохнул я, направляясь к задним воротам нашей Милашки. — Делай разметку.
Задние створки долго не хотели открываться, так что пришлось слегка полаяться с Милашкой относительно соблюдения исправного состояния вверенной ей техники.
Проклиная тех, кому спокойно не сидится в прохладных помещениях, тех, кто самостоятельно занимается мытьем окон, я, то и дело, спотыкаясь о расставленные повсюду железяки, пролез к экскаватору.
— Ржавчине доложить о готовности.
— Горючее в норме. Техническое состояние в порядке. Рабочие нормативы проверялись согласно штатному расписанию. Не желаете узнать последние компрессионные данные? А сводку погоды на Караибских островах? Хозяин, мне бы маслице в правой верхней втулке сменить, а?…
Подсобные механизмы иногда бывают такими нудными.
— Ты, ржавчина, не умничай. Заведись и трогайся. Да не гони, как в прошлый раз. А о маслице подумаем на выходных.
Съехав на мостовую по услужливо подставленному Милашкой помосту, я направил довольно порыкивающий экскаватор в сторону расчетной точки.
Боб уже закончил разметку и теперь соединял флажки синей лентой, на которой красовалась надпись “ …Вход запрещен. Работает служба “000”. Штраф — три минимальных оклада. Служба 000… Вход запрещен. Работает служба “000”. Штраф…”
Я поправил сползший на подбородок связь-микрофон и спросил:
— Разметка?
— Обижаешь, командир. Как в аптеке.
— Глубина?
Боб взглянул в записную книжку, пикнул раза два кнопками.
— Два метра плюс десять сантиметров на основание. Дно чистое. Без примесей. Два процента вероятности залежей.
Могло быть и хуже. Иной раз попадаются старые мостовые, под которыми сплошная грязь и археологические древности. Тогда без санкции ООН и сантиметра не выкопать. Пока согласуешь все бумажки, семь потов сойдет. Но сегодня счастливый день.
Нутро ржавчины заурчало, и ковш, выплевывая взрывные снаряды, легко вгрызся в сверхплотный пластик всеми пятью стволами.
Выкопать яму площадью в двадцать пять квадратных метров и глубиной в два, задача плевая. Отработку по сторонам. Еще пригодится тем, кто придет за нами разбирать конструкцию.
Те самые два процента залежей, о которых упоминал Боб, в виде объемистого ржавого сундука с желтыми кругляками, тоже в сторону. Копаться в древностях не наша задача. Это потом явятся из департамента и станут ахать над этим хламом, недобрым словом вспоминая Службу за пренебрежительное отношение к предметам старины. Либералы, что б их.
Теперь слегка утрамбовать землю и свериться с приборами. Точно и надежно. Помнят еще руки!
Выехав из аккуратного котлованчика, я заглушил экскаватор.
— Хорошая работа, командир! — Боб, на правах второго номера, стоял наготове с раскуренной сигаретой.
— Хорошая работа, напарник, — привычно ответил я, принимая сигарету. Мои любимые. “Космос с запахом деревни”. — Как со временем?
Боб вскинул бинокль, и некоторое время что-то внимательно рассматривал среди разноцветных небоскребов.
— Да вроде… Но гарантировать ничего нельзя. Слишком мало времени у нас.
Докурили мы уже молча. В такие минуты, когда жизнь честного налогоплательщика весит на волоске и зависит, может быть, всего от нескольких секунд, ничего говорить нельзя. Не тот момент.
— Сгоняй пока в кафе. Мне пару бутербродов с семгой.
— А попить? — Боб любил бегать по магазинам. — Пепси?
— Не. От нее живот пучит. Лучше кваску. Да и тебе советую. Ты прекращай всю эту заморскую гадость пить. Там же витаминов с гулькин нос. Вот квас, ну или там пиво, другое дело. Знаешь, почему в Африке постоянно сокращается поголовье обезьян?
— Почему?
— Потому, что пива не пьют. Так ты как, идешь?
Боб вытащил из Милашки спинной рюкзак и рванул в ближайший супермаркет.
Пока он мотался за едой, я еще раз проверил состояние котлована. В нашем деле не должно быть никаких неточностей и недоработок. Потом загнал ржавчину в нутро Милашки, а вместо нее выкатил автономную бетономешалку и полный комплект для работы на местности. Ну, там, знаете, несколько кубов упакованного бетона, пластиковый цемент и прочую ерунду, без которой не обойтись в нашем, спасательском деле. Не забыл даже ветошь. Это такая штука в одноразовых пакетах, из чистого хлопка. Изготавливается в Иваново специально для подразделения 000.
— Быстро я? — Боб с трудом стащил с плеч рюкзак, поковырялся в нем и вытащил маленький такой бутерброд.
— Это все? — я, конечно, понимаю, что янкель большой жлоб, но до такой степени…
— Один заказ, один бутерброд, — заталкивая рюкзак в кабину, констатировал Боб. Видимо, недельный запас. На случай непредвиденных природных катаклизмов. Однозначно, жлоб.
— Второй номер! — лучшее средство отыграться, заставить американца поработать. Пахать, зная, что где-то там, внутри Милашки есть еда — не для слабонервных. Ничего. В следующий раз подумает два раза, прежде чем предлагать первому номеру какой-то вшивый бутерброд.
— Что? — Боб, недовольный тем, что его оторвали от раскладывания по полкам сейфа продуктов, высунулся из окна.
— Мне необходимы полные данные метеосводки. Направление и сила ветра. Ожидаются ли в этом районе дожди, снегопады, тайфуны и землетрясения. Через две минуты нужна сводка Воздушной Авиации о возможных рейсах над точкой падения Объекта. И последнее. Мне нужна полная тишина.
До Боба быстро доходит. Если командир запрашивает столько сведений, то дело принимает серьезный оборот. Лучше не спорить. И с продуктами подождать.