Подражая Давиду
Шрифт:
Иногда мне кажется, что раньше люди были просты и смелы, а потом я читаю про современных святых, и что же? Вслух молился Иоанн Кронштатский, тут же совершались чудеса по его молитве, громко говорила простые слова к Богу Матрона Московская. Чтобы люди не думали об
Я пишу стихи, а кто-то в это время тайно, ради Бога, поступает красиво. Это трудно. Достижимо, но так ТРУДНО. Такие люди настоящие творцы.
Ревекка.
Который день земля плывет, шуршит,
Ссыпается под тяжестью верблюда,
Оторванное больше не болит,
А этот путь вовек не позабуду.
Его лицо, которое потом
Склоняться будет ночью надо мною,
Мелькает неоформленным пятном,
Меж туч сияет ясною луною.
Мне слуги говорят, что он красив,
В руках его отца поводья власти…
Я чувствую начало сильной страсти,
Как-будто я в реке и нету сил
Ни вплавь себе помочь, ни прыгнуть в лодку;
Но и не тонешь, словно ты – листок,
Плывешь себе, доверчивый и легкий,
А под тобою пенится поток!
Проходят так часы, потом недели,
Комфорт и безопасность не нужны,
Пока плывем мы вместе к тайной цели
Упрямой неприрученной волны.
Скорей к тебе, заранее любимый,
Так выбрал Бог и я согласна с Ним.
Пылает солнце словно серафим,
И я пылаю, обретая силы
На
На нежность терпеливую, на роды:
От наших сыновей пойдут народы,
Которые не будут тратить кровь
На жертвенники идолов. Мой Бог,
Спаси меня от призрачных дорог,
Пускай приходит радость через боль -
Благослови Ревеку на любовь.
Руфь и Ноеминь.
В этой истории опять встречаются непонятные по современным меркам преданность и доверие, без видимой выгоды для себя. Как нежно отправляла невесток домой Наеминь: «Пойдите, возвратитесь каждая в дом матери своей, да сотворит Господь с вами милость, как вы поступали с умершими и со мною! Да даст вам Господь, чтобы вы нашли пристанище каждая в доме своего мужа! Возвратитесь, дочери мои, зачем вам идти со мною? Разве еще есть у меня сыновья в моем чреве, которые были бы вам мужьями? Возвратитесь, дочери мои, пойдите, ибо я уже стара, чтоб быть замужем. Нет, дочери мои, я весьма сокрушаюсь о вас, ибо рука Господня постигла меня». И Орфа ушла после этих слов, а Руфь осталась. Благородство в простой женщине, которую никто так специально не растил. Наверное, и нельзя в ком-то вырастить благородство. Только в себе. Пошла за убитой горем свекровью в чужую страну, с пустыми руками. Буквально разделила все: горе, нищету, страх. Не потому, что выбора не было, выбор сделала ее душа и осталась верна ему! А как она пошла ночью к будущему мужу? «И сказала ей Ноеминь, свекровь ее: «Вот, Вооз, со служанками которого ты была, родственник наш; вот, он в эту ночь веет на гумне ячмень.
Конец ознакомительного фрагмента.