Подросток в семье и Церкви. Преодоление зон недоверия
Шрифт:
Когда вдруг родители становятся свидетелями подобных вещей, не надо кричать, не надо топать ногами, не надо запугивать, не надо устраивать истерики, обвинять во всех грехах, плакать, хвататься за ремень. Раз это вылезло наружу, у вас есть прекрасный повод разговаривать уже напрямую. Так воспользуйтесь случаем! Ваш ребенок будет вам страшно благодарен за этот спокойный взрослый разговор. Вы снимете с его души огромный камень и поможете избавиться от этой зависимости. То есть вы его спасете.
Тема полового воспитания – одна из самых болезненных тем между родителями и детьми. Здесь возникает отторжение, непонимание. Подростку просто не к кому обратиться с его не очень удачным опытом первой влюбленности, первых отношений, ему не с кем поговорить, чтобы как-то все это осознать, обсудить. Он даже на исповеди
Какую тактику выбрать, когда подростка «понесло», может решить только сам родитель. Общего совета тут быть не может, потому что все дети очень разные. Можно попробовать идти жестким путем, но только в том случае, если тебе глубоко интересен сам ребенок, если ты хорошо понимаешь, что происходит с ним. Если ты это делаешь не для того, чтобы со стороны твоя семья выглядела благопристойно и благообразно, а только исходя из интересов ребенка. Просто ты знаешь, что может случиться беда, если ты его сейчас не остановишь. А если ты уверен, что твой ребенок сможет сам вовремя остановиться, можно дать ему свободу, дать почувствовать ответственность за свои поступки. Ответ на вопрос «как лучше?» всегда лежит в области понимания и любви, когда любишь ребенка не за что-то, а просто потому, что он есть. Вот если это чувство есть, то возможна и жесткость, и мягкость. Недопустима позиция «у меня своих дел по горло, делай что хочешь» или, наоборот, «ах ты, скотина, я тебя сломаю через колено». И в том и в другом случае сам ребенок родителю неинтересен.
И еще, прежде чем что-то требовать, стоит напомнить себе: подростки еще не имеют серьезного чувства ответственности. Более того, в этом возрасте ребенок старается максимально избегать ответственности, ему нравится быть безответственным, как ребенок. Но, с другой стороны, у него амбиции взрослого человека. Вот этот зазор между амбициями взрослого и детской безответственностью ставит подростка в шаткое положение. В этом нет ничего удивительного, это надо просто понимать и не требовать от ребенка больше, чем он может.
Внутри любого человека, мне кажется, стоит определенный духовный «ограничитель скорости». Это связано не только с совестью, но и с самой богоподражательной природой человека, с образом и подобием Божиим в человеке, в том числе в подростке. Есть какие-то ограничители, которые человек изначально должен перешагнуть. Даже когда подросток берет в руки сигарету, он это делает обычно, переступая через себя. Для того чтобы впервые закурить, подростку надо что-то в себе сломать, это всегда какой-то отчаянный шаг. Первая сигарета никогда не доставляет удовольствия, обычно бывает плохо, тошнит и так далее. Но это доставляет ощущение какого-то внутреннего прорыва, подвига, хотя одновременно с этим ощущением он получает опыт внутренней пустоты. Он решился на что-то, но что-то внутри себя потерял.
И вот такие события случаются в жизни подростка последовательно – так происходит с сигаретой, с пивом, с нецензурной лексикой. Это некие этапы преодоления себя в иллюзии взросления, в иллюзии становления себя как свободной взрослой личности. И каждое событие происходит через какой-то внутренний слом. Ранний подростковый сексуальный опыт, мне кажется, всегда травматичен. Если этот опыт связан с романтической любовью, с какими-то настоящими, скажем так, отношениями, все может закончиться благополучно – это бывает в редких случаях. Я знаю несколько супружеских пар, которые вместе чуть ли не с 16 лет, у них уже внуки. Была очень сильная подростковая любовь, и они просто не заметили, как оказались в жарких объятиях друг друга. Я не говорю, что этот опыт хороший или правильный, просто в этом случае яркое чувство может затмить момент внутреннего слома. Хуже, когда подросток ищет удовлетворения похоти или просто хочет подражать старшим.
Это чаще всего происходит с подростками во время летних каникул, в каких-то больших компаниях, где нельзя быть малолеткой, где нельзя повести себя по-иному. И вот они возвращаются в школу уже совсем другими.
Мне приходилось разговаривать с подростками из верующих семей, пережившими ранний сексуальный опыт и живущими с занозой в сердце. Если у ребенка была более-менее выстроена внутренняя христианская жизнь, его не покидает чувство греха, и он все-таки приходит на исповедь. Он не понимает себя, не понимает, как жить дальше. Он задается вопросом, как вообще можно этого избегать, если все вокруг так живут и ничего страшного в этом не видят. Для каждого ребенка, для каждого подростка надо находить те слова, которые нужны именно ему. Тут нет таких формулировок, которые сразу раз – и все разрешат. Прежде всего ребенка надо понять, почувствовать, выслушать и потом постепенно завести с ним разговор о настоящей любви. Подросток уже может понять такую закономерность: когда ты берешь чужое, берешь и ничего не отдаешь, ты теряешь самого себя. А любовь настоящая – это чувство, когда человек умеет правильным образом себя отдать другому, посвятить себя другому. Если ты растеряешь себя, что же ты будешь отдавать? Целомудрие – это цельность человеческой личности, которая возрастает, которая созревает для любви.
У детей есть понятие влюбленности, а понятия любви еще нет. Есть любовь по отношению к родителям, к бабушкам, но она совершенно непродуманная, совершенно естественная, как будто так и должно быть – это в тех семьях, где любовь есть. Эта любовь никуда не девается, никуда не уходит и в общем за нее ты не отвечаешь. А вот когда у человека возникают серьезные отношения с девушкой, он пытается их правильным образом построить и вдруг понимает, что есть какое-то препятствие. И оказывается, дело в том, что он до знакомства с этой девушкой успел совершить нечто, называемое грехом. Он однажды вдруг почувствовал себя необыкновенно взрослым, необыкновенно свободным, ему просто голову снесло. А потом он остался сам по себе со всем случившимся, и ничего кроме чувства горечи, досады, опустошения и ужасной обиды на самого себя, на окружающий мир, у него не было.
В этом возрасте для ребенка необходим разговор о любви. Такие ключевые понятия, как свобода, любовь, красота, у нас сегодня вывернуты наизнанку, современный мир их использует в качестве рекламных слоганов. Вот о реальном значении этих слов и надо говорить со своим ребенком. Это должно стать темой разговоров в любой подходящей ситуации. И вот когда эти понятия будут сформированы, можно будет говорить о сексуальных отношениях, о том, почему свободные отношения разрушают, не дают возможности реализовать себя именно в свободе, красоте и любви.
Надо говорить о том, что такое ум, что такое истина, что такое правда. И я повторюсь: мне кажется, что кино сейчас огромный помощник нам в воспитательном процессе. Через обсуждение фильмов мы можем говорить с подростком не напрямую, а через опыт кого-то другого, через эмоциональные переживания героев.
Надо сделать так, чтобы вашему ребенку просто хотелось говорить с вами или просто быть рядом. Надо заслужить его доверие. Я приведу пример, который, может быть, многих шокирует. У одного подростка был сложный период. Он часто выходил на балкон покурить, и вот его отец, некурящий, тоже начал курить, чтобы выходить с сыном на балкон. Через это «пойдем покурим» у них появилось общее взрослое мужское пространство. В конце концов, отец дождался, когда сын сказал ему: «Папа, мне надо с тобой поговорить». И у них состоялся нормальный серьезный разговор. Правда, потом отец долго и трудно бросал курить. Но это уже другой вопрос. Но в тот момент он выбрал этот путь, а не путь морализаторства.