Подставной киллер

Макеев Алексей Викторович

Он даже не предлагал ей добраться как-нибудь до города и позвонить в Москву, как они раньше договаривались. А сама Глория об этом не напоминала – из вредности. В конце концов нянька она, что ли, этому взрослому дяде? Пусть сам решает, что ему делать, да еще пусть хорошенько попросит, чтобы Глория согласилась оплачивать его переговоры. Из-за него она практически на мели. Похоже, выбираться отсюда придется автостопом – со всеми вытекающими отсюда последствиями. Называется, взяла интервью! Хорошо хоть, если она вернется домой живой и здоровой. В журнале, видно, что-то чувствовали, когда ей, стажерке, давали это задание. Догадывались,

что ни черта она здесь не выгадает. Ну, ничего, если даст бог вернуться в Москву, она все равно притащит в редакцию материал – опишет все, что здесь происходило, все до мельчайших подробностей, – и ей наплевать, если кто-то на нее после этого обидится.

Такое решение поддерживало боевой дух Глории, но унылый замкнутый вид Дудкина все равно доставал ее, выводил из себя. И наконец она не выдержала.

– Ну и что вы молчите? – разозлилась она, когда Дудкин пропустил мимо ушей ее первый вопрос. – Вы решили остаться навеки в этой дыре? Замечательная перспектива! Отшельник Дудкин в одинокой келье предается мыслям о вечном!.. В чужих обносках, питаясь консервами… Вам самому-то не тошно, гений современного кинематографа?

Дудкин наконец повернулся в ее сторону и хмуро посмотрел на Глорию. Он даже кое-что сказал.

– Заткнитесь, пожалуйста! – сказал он. – Чем упражняться в остроумии, лучше бы нашли способ связаться со своим необязательным другом. Долго мы еще будем тут торчать?

– Вот это мне нравится! – воскликнула Глория. – Меня же еще и выставили идиоткой! Между прочим, он мне такой же друг, как и вам, уважаемый Валентин Сергеевич! Если вы намекаете, что я с ним спала, то я с ним не спала – некогда было, да и не слишком хотелось. И вообще, за то, что я с вами вожусь, могли бы относиться ко мне с уважением. Без меня бы вы давно сидели в камере, и уголовники проигрывали бы вас в карты…

– Закройте наконец рот! – раздраженно перебил ее Дудкин и резко сел. Его грязные волосы стояли на затылке торчком. В старых джинсах и старой рубашке Виктора Дудкин сейчас был похож на заспанного огородника, а не на продюсера, затевающего крупноформатные проекты. – У вас воображение провинциалки! Есть обстоятельства, над которыми человек не властен.

– И это, конечно, ваши обстоятельства? – ехидно вставила Глория.

Дудкин ненавидящим взглядом посмотрел на нее и безнадежно откинулся на диван. Глория подождала еще несколько минут, но Дудкин больше ничего не сказал и даже не пошевелился, и она, вздохнув, опять включила телевизор. К счастью, электрический провод к домику не был обрезан, хотя за электричество Виктор не платил уже года полтора. Его телевизор был сомнительным развлечением, но это было все-таки лучше, чем молчащий Дудкин.

– Что вы скажете об убийстве, которое буквально всколыхнуло весь город? – вдруг прозвучало по телевизору, и Глория невольно напряглась, бросив тревожный взгляд на Дудкина. Голос был женский и звучал с характерными интонациями ведущего. Видимо, где-то в местной студии брали интервью у кого-то из милиции.

Дудкин зашевелился, привстал и недоверчиво уставился на мигающий экран. Видно там ничего не было, но Дудкин не отводил глаз.

– К сожалению, пока ничего конкретного сказать не могу, – ответил солидный мужской голос. – Ведется расследование, задействованы все силы и средства. Мы круглосуточно наблюдаем за автовокзалом, посты ГАИ проверяют каждую машину,

выезжающую из города. По нашим сведениям, преступник до сих пор находится в городе. Но он затаился и вряд ли представляет сейчас какую-то опасность. Могу только пообещать, что этот подонок не избежит справедливого возмездия. Мы приложим все наши силы, чтобы найти этого человека.

– Надо понимать, что вы хорошо знаете, кого следует искать? – не отставала ведущая. – Ходят слухи, будто этот человек – приезжий. Что вы скажете по этому поводу?

– Да, вы правы, – не слишком охотно сказал мужской голос. – Действительно, это приезжий, по некоторым данным, москвич. Прежде чем совершить это зверское преступление, он останавливался в нашей гостинице. Сотрудники гостиницы помогли нам составить его словесный портрет, очень, как говорят, похожий, кстати. Этим портретом мы и руководствуемся в работе. Кроме того, нам известно, в какой одежде был этот человек, в нашем распоряжении имеются отпечатки его пальцев. Деться ему некуда, уверяю вас. Рано или поздно мы его достанем.

– И все-таки, не могли бы вы сообщить его имя?

После этого вопроса наступила короткая пауза, а потом мужчина совсем уже скучным голосом ответил:

– К сожалению, имени его мы не знаем. Настоящего имени, я имею в виду. Он зарегистрировался в гостинице под чужим именем, а портье не проявил достаточной бдительности, не стал проверять документы. В результате мы имеем, что имеем. На имя мы сейчас не ориентируемся, но это для нас и не так важно. Когда на преступника наденут наручники, вся информация о нем станет доступной широкой общественности.

– Они лгут! – точно завороженный, произнес вдруг Дудкин.

Глория с интересом посмотрела на него.

– Наконец-то слышу что-то живое, – сказала она. – И что же вас так задело в этой благостной беседе, неуловимый преступник?

– Я регистрировался под своей фамилией, – ответил Дудкин. – И портье десять раз проверил мой паспорт. Почему они скрывают мое имя? Я уверен, что они сняли отпечатки пальцев, подозреваю, что они даже раздобыли мой настоящий портрет, но почему они скрывают, кто я такой?

– Причины могут быть разными, – неуверенно сказала Глория. – Может быть, они пекутся о презумпции невиновности? Или блюдут тайну следствия…

– Скорее потому, что начальник милиции пообещал прикончить меня своими руками, – мрачно заключил Дудкин. – И похоже, не собирается отказываться от своего намерения. Они меня поймают, а когда все поутихнет, пристукнут в темном уголке.

– Вы как-то пессимистически смотрите на вещи, – заметила Глория. – Зачем им вас убивать?

– Вы же сами говорили, что об этом судачат в очередях, – напомнил Дудкин. – Что, забыли? Ревнивый любовник, пристрелю собственными руками…

– Ну-у, это все-таки преувеличение, по-моему, – не слишком уверенно сказала Глория. – Все-таки у нас не Мексика. Да и мужики у нас… – Она многозначительно вздохнула.

– Да, мужики у нас из-за баб не убивают, – жестко сказал Дудкин. – Во всяком случае, как правило. А вот из-за бабок могут вполне. И причину искать нужно именно в этом.

– Вы задолжали начальнику милиции деньги? – удивилась Глория.

– Ничего я никому не задолжал, – отрезал Дудкин. – Но приехал я сюда из-за денег – вы были правы, когда сели мне на хвост. Жареным вокруг меня пахло сильно. Вот и сбежались хищники.