Подставные люди

Томас Росс

— Я поговорю с Падильо, как только он вернется.

— Этот парень не может ждать долго.

— Пока Майка нет, говорить не о чем.

— Я позвоню этому парню и скажу, что беру машину.

— Послушай, мы еще ни о чем...

— А вот и ваш гость, — оборвал меня Карл.

Я обернулся. Пломондон прямиком шел к бару. Невысокого роста, плотный, лет сорока, с пружинистой походкой.

Подойдя вплотную, он кивнул мне и протянул руку.

— Я — Билл Пломондон.

Мы обменялись крепким рукопожатием и я сказал, что рад его видеть, и поинтересовался, не желает ли он откушать

в отдельном кабинете?

— Я предпочитаю общий зал, — последовал ответ. Я кивнул и оглядел салун. К счастью, Пломондон пришел, как мы и договаривались, в третьем часу, когда волна желающих перекусить спала и появились свободные столики. Я поймал взгляд герра Хорста и тот поспешил к нам.

— Думаю, номер восемнадцать, герр Хорст.

— Разумеется, герр Маккоркл, — несмотря на то, что он работал у нас почти пятнадцать лет, отношения наши оставались подчеркнуто формальными, как на людях, так и без оных.

Мы могли бы поставить в зале еще с десяток столов, и никто не пожаловался бы на тесноту, но многие клиенты предпочитали наш салун именно потому, что им не приходилось, описывая свои последние триумфы и поражения, понижать голос до шепота из боязни, что их услышит не только собеседник.

Меня Пломондон раскрывать не стал.

— Мне бифштекс и салат. И «мартини».

Я поддержал компанию, остановившись на том же. Когда принесли запотевшие бокалы, он отпил из своего, поставил его на стол, наклонился вперед и взгляд его карих глаз уперся в мою физиономию.

— Как Майк?

— Нормально.

Пломондон покачал головой.

— Если в все было нормально, он бы не попросил вас пригласить меня на ленч.

— Он сказал, что вы нужны ему на три дня в Нью-Йорке. Вознаграждение гарантируется.

Пломондон ни кивнул, ни нахмурился. Лицо его осталось бесстрастным.

— Нет. Так ему и скажите. Нет.

— Он ждет вас сегодня. К семи вечера.

— Все равно нет.

— Хорошо.

Пломондон посмотрел налево, направо, за спину. Убедившись, что никто нас не подслушивает, вновь наклонился ко мне.

— Вы об этом не распространяетесь, не так ли?

— О чем?

— О Падильо и его делах.

— Он — владелец салуна.

— А у меня сантехническая компания. И довольно-таки крупная.

— Я видел на улицах ваши грузовики.

— Я также подрабатываю на стороне. Не часто. То одно, то другое. Не высовываюсь.

С тем он и замолчал. И пока нам не принесли бифштексы, не произнес ни слова, отдавая должное «мартини».

Свой бифштекс Пломондон сразу же разрезал на кусочки размером с квадратный дюйм. Ел он не спеша, тщательно пережевывая мясо. Покончив с бифштексом, принялся за салат.

Герр Хорст приглядывал за нами, и, как только наши тарелки опустели, на столе появились чашечки с дымящимся кофе. «У Мака» — единственный ресторан в городе, где меня обслуживают так, как мне этого хочется. В остальных я словно становлюсь невидимым для официантов. Но Пломондон, похоже, не придавал ни малейшего значения ни уровню обслуживания, ни качеству блюд. Я чувствовал, что он с тем же аппетитом слупил бы и жареную кошатину, при условии, что ее подадут кусочками в квадратный дюйм.

Допив кофе, он наклонился ко

мне, показывая тем самым, что желает продолжить разговор. Для начала он дважды кивнул.

— Хороший ленч.

— Благодарю.

— Я ем тут довольно часто.

— Я знаю.

— Чтобы приходить сюда регулярно, надо иметь или много денег, или неограниченный расходный счет.

— Именно по таким критериям мы подбираем клиентуру.

— Понятно. Когда я начинал заниматься сантехникой, как раз после войны в Корее, я не мог позволить себе такой ленч. Иногда я не мог зайти на ленч даже в «Белый замок» [5] .

5

Сеть дешевых закусочных.

— В начале пути многим приходится довольствоваться малым.

— А вот вам не пришлось, — заметил он и, прежде чем я успел спросить, откуда ему это известно, продолжил: — Мне достаточно одного взгляда, чтобы понять, приходилось ли человеку сталкиваться с трудностями. Думаете, шучу? По вас сразу видно, что вы сразу бросили бы то дело, которым занимались, если в вырученной прибыли хватало только на ленчи в «Белых замках», и переключились бы на что-то еще. Наверное, потому вы и остановили свой выбор на ресторанном бизнесе, что не хотели питаться в «Белом замке»?

— Возможно, но есть в этих закусочных мне приходилось.

— Но не из нужды?

— Нет, по собственному выбору.

— Так я и думал. Начав собственное дело, я не хотел работать по мелочам. Мечтал о крупных заказах. Но для этого требовался начальный капитал. Потому пришлось поработать в другой области. Делал я примерно то же, что и Падильо, но выполнял поручения не столько государства, как частных лиц и компаний. Вы меня понимаете?

Я заверил его, что вопросов у меня нет. Пломондон кивнул и продолжил:

— Поручения эти обеспечили меня необходимым капиталом, моя компания крепко стоит на ногах, так что теперь я могу без них обойтись. Но Падильо я отказываю по другой причине.

— Какой же?

— Мы с ним ничего не должны друг другу. Никогда не работали вместе. Но я знаю о нем, а он — обо мне, и я всегда предполагал обратиться именно к нему, если мне понадобится помощь. Наверное, и он видел во мне потенциального союзника.

— По всему видно, что да.

— Так вот, я по-прежнему держу нос по ветру и, кажется, знаю, чем озадачили Падильо и с кем он схлестнулся. Я не хочу в этом участвовать. Надеюсь, он на меня не обидится?

— Думаю, что нет.

— Амос Гитнер, — произнося эти слова, он не отрывал взгляда от моего лица. И, наверное, что-то да углядел, потому что впервые улыбнулся. — Я в этом практически не сомневался. А теперь уверен на все сто.

— В том, что это Гитнер?

Пломондон покачал головой.

— В том, что не хочу в этом участвовать.

Он поднялся, протянул мне руку.

— Передайте Падильо, я сожалею, что не смогу сотрудничать с ним, — я пожал ему руку, он повернулся, чтобы уйти, но опять наклонился над столом. — Пожалуй, лучше сказать ему, в чем причина.