Подумайте еще раз. Сила знания о незнании
Шрифт:
Тем не менее переосмысление дается с трудом не во всех жизненных сферах [10] . Вещи мы обновляем легко и самозабвенно. Меняем одежду с приходом новых трендов. Делаем ремонт в кухне, когда прежний дизайн выходит из моды. А вот что касается знаний и мнений, здесь мы склонны цепляться за старое. Психологи называют это явление «схватить и застыть» (seezing and freezing) [11] . Нам милее покой привычных убеждений, а не дискомфорт сомнений. Вот только эти взгляды становятся хрупкими и уязвимыми раньше, чем утратят прочность наши кости. Мы посмеиваемся над теми, кто до сих пор пользуется Windows 95, но от своих воззрений 1995-го отказываться не собираемся. Мы внимаем тому, что нравится, а не идеям, которые заставляют задуматься.
10
Susan T. Fiske and Shelley E. Taylor, Social Cognition: From Brains to Culture, 2nd ed. (Los Angeles: Sage, 2013).
11
Arie W. Kruglanski and Donna M. Webster,
Многие слышали, что, если кинуть лягушку в кипяток, она выпрыгнет. Но если посадить ее в теплую воду и постепенно поднимать температуру, то лягушка сварится [12] . Она не способна переоценить ситуацию и не видит угрозы, а потом оказывается слишком поздно.
Недавно я решил проверить эту байку и выяснил, что это выдумка.
Брошенная в кипяток лягушка сильно обварится, и неизвестно – сможет ли двигаться. Зато в нагревающейся воде она быстро сориентируется и ускачет, как только температура превысит комфортный уровень. Так что это не лягушки не умеют переоценивать, а мы сами. Один раз услышав историю и поверив в нее, перестаем в ней сомневаться.
12
James Fallows, «The Boiled-Frog Myth: Stop the Lying Now!», The Atlantic, September 16, 2006, www.theatlantic.com/technology/archive/2006/09/the-boiled-frog-myth-stop-the-lying-now/7446/.
Увидев надвигающийся огонь, пожарные на Манн-Галче должны были принять решение. В идеальном мире у них было бы достаточно времени, чтобы остановиться, проанализировать ситуацию и взвесить возможные варианты. Но, когда меньше чем в сотне метров полыхает пламя, раздумывать некогда. «На большом пожаре нет времени и места сидеть и вести платоновские диалоги об усилении огня [13] , – писал ученый и бывший пожарный Норман Маклин в своей знаменитой, удостоенной премии книге Young Men and Fire («Юноши и огонь»), посвященной этой трагедии. – Будь Сократ во главе команды на Манн-Галче, он сгорел бы дотла вместе с остальными, рассматривая ситуацию во всех сторон».
13
Norman Maclean, Young Men and Fire, 25th anniversary ed. (Chicago: University of Chicago Press, 2017); см. также www.nifc.gov/safety/mann_gulch/event_timeline/event6.htm.
Додж жив не потому, что долго раздумывал, а потому, что быстро оценил ситуацию. Двенадцать пожарных не поверили ему и поплатились жизнью, не усомнившись в своих намерениях.
В стрессовых условиях люди обычно возвращаются к автоматическим, заученным реакциям [14] . С точки зрения эволюции это хорошо, но только при условии, что обстановка не меняется. Пожарные учатся тушить огонь, а не разводить его. Ища спасения, надо бежать от пожара, а не к нему. В нормальных обстоятельствах эта стратегия поможет сохранить жизнь. Но Додж избежал гибели потому, что сообразил: в этом случае привычные реакции бесполезны.
14
Barry M. Staw, Lance E. Sandelands, and Jane E. Dutton, «Threat Rigidity Effects in Organizational Behavior: A Multilevel Analysis», Administrative Science Quarterly 26 (1981): 501–524; Karl E. Weick, «The Collapse of SenseMaking in Organizations: The Mann Gulch Disaster», Administrative Science Quarterly 38 (1993): 628–52.
Никто и никогда не говорил ему о встречном огне – парень даже не знал о таком способе. Его действия были чистой импровизацией. Позже другие двое выживших подтвердили под присягой, что ничего похожего в курсе обучения не было. Более того, многие специалисты по лесным пожарам не подозревали, что можно остаться целым и невредимым, лежа под огнем на выжженной земле.
Когда я рассказываю о спасении Доджа, слушатели изумляются его изобретательности в экстремальных условиях. «Это гениально!» Но восторг сменяется унынием после вывода, что простым смертным подобные озарения недоступны. «Я даже домашнее задание по математике за четвертый класс не могу сделать». Но чаще всего в переосмыслении не задействуются специальные навыки и находчивость.
Незадолго до неожиданного поступка Доджа пожарные упустили еще одну возможность переосмысления, не заметив очевидного. Прежде чем поджечь траву, он распорядился сбросить балласт – восемь минут они карабкались наверх с топорами, пилами, лопатами и десятикилограммовыми рюкзаками.
Казалось
Этого мы не узнаем, но Манн-Галч не единственный инцидент такого рода. С 1990 по 1995 год двадцать три борца с лесными пожарами погибли, не успев оторваться от огня, взбирающегося за ними по склону: они тащили на себе тяжелые инструменты [15] . В 1994 году из-за сильного ветра пламя охватило ущелье у горы Сторм Кинг в Колорадо [16] . Четырнадцать пожарных – четыре женщины и десять мужчин – не успели добраться до спасительной вершины, хотя оставалось преодолеть всего 60 метров.
15
Ted Putnam, «Findings from the Wildland Firefighters Human Factors Workshop», United States Department of Agriculture, Forest Service, Technology & Development Program, November 1995.
16
John N. Maclean, Fire on the Mountain: The True Story of the South Canyon Fire (New York: HarperPerennial, 2009).
Расследуя обстоятельства происшествия, специалисты подсчитали: без инструментов и рюкзаков скорость людей была бы на 15–20% выше [17] . «Большинство выжили бы, если бы бросили всё» [18] , – сделал вывод один из экспертов. Согласно заключению Службы охраны лесов США, «без инструментов и рюкзаков пожарные могли бы опередить огонь и раньше него добраться до вершины» [19] .
Логично предположить, что, сорвавшись с места, все попросту забыли о рюкзаках и снаряжении. Один из выживших в Колорадо вспоминал: «Пробежав около трехсот метров вверх по холму, я вдруг осознал, что все еще тащу на плече пилу!» Он принял разумное решение скинуть с себя ношу в одиннадцать килограммов, но потом задумался – и потерял драгоценные секунды: «Я непонятно почему стал искать, куда ее положить… помню, не мог поверить, что собираюсь ее бросить». Одного из погибших нашли с рюкзаком, его рука охватывала рукоять пилы. Почему столько пожарных не бросили инструменты, хотя от этого зависела их жизнь?
17
Ted Putnam, «Analysis of Escape Efforts and Personal Protective Equipment on the South Canyon Fire», Wildfire 4 (1995): 34–39.
18
Ted Putnam, «The Collapse of Decision Making and Organizational Structure on Storm King Mountain», Wildfire 4 (1995): 40–45.
19
Report of the South Canyon Fire Accident Investigation Team, August 17, 1994.
Чтобы расстаться с оборудованием, пожарному надо не просто отказаться от заученных привычек, а признать поражение и отбросить часть идентичности. Это требует переосмысления цели работы и своей роли в жизни. «Пожары тушат не телом и руками, а инструментами, с которыми люди до некоторой степени себя идентифицируют, – пояснил организационный психолог Карл Вейк, – Работа пожарных предполагает, что оборудование всегда при них… Его утрата – экзистенциальный кризис: кто я без моего инструмента? [20] »
20
Karl E. Weick, «Drop Your Tools: An Allegory for Organizational Studies», Administrative Science Quarterly 41 (1996): 301–13.
Лесные пожары сравнительно редки. Большую часть жизни нам не приходится за доли секунды принимать решения, по итогам которых наши инструменты угрожают безопасности, а огонь указывает путь к спасению. Тем не менее необходимость переосмыслить ситуацию возникает удивительно часто и, похоже, перед всеми без исключения.
Мы совершаем те же ошибки, что и пожарные, но последствия оказываются не столь трагичны и потому часто проходят незамеченными. На нас давит груз привычек, но мы не сомневаемся в них, пока не станет слишком поздно. Мы надеемся, что скрипящие тормоза проработают вечно, а потом они отказывают на шоссе в самый неподходящий момент. Мы верим, что фондовый рынок будет расти, хотя аналитики предупреждают о скором пузыре на рынке недвижимости. Мы пребываем в иллюзии счастливого брака, хотя партнер все больше отдаляется эмоционально. Считаем свою работу надежной, хотя многих уже сократили.