Подвиги бригадира Жерара. Приключения бригадира Жерара (сборник)
Шрифт:
Но Лючия, выскочив из соседней камеры, схватила Лоренцо за руку и рассказала ему всю историю от начала и до конца.
– Этот благородный джентльмен поменялся со мной местами, Лоренцо. Он вытерпел боль ради меня. Ему пришлось страдать, для того чтобы спасти меня.
Следы внутренней борьбы на лице итальянца не укрылись от меня. В конце концов он протянул мне руку.
– Полковник Жерар, – произнес Лоренцо. – Вы заслужили большую любовь. Я прощаю вас. Вы с лихвой искупили ту боль, которую мне причинили. Я не ожидал увидеть вас живым. Вы стояли перед трибуналом, когда я покинул здание. С тех пор как французы разрушили венецианские мозаики, ни один француз не мог рассчитывать на милосердие.
– Жерар ничего не разрушал! – воскликнула Лючия. – Напротив, он помог
– По крайней мере, одну драгоценность я сохранил, – сказал я и, наклонившись, поцеловал руку Лючии.
Вот так, друзья, я потерял свое ухо. Через два дня после нашего освобождения Лоренцо нашли мертвым возле собора святого Марка. Его сердце пронзили кинжалом. Что касается трибунала и его членов, то Маттео и трое остальных негодяев были расстреляны, остальных выслали из города.
Лючия, моя дорогая Лючия, удалилась в женский монастырь в Мурано, как только французы покинули город. Сейчас она, должно быть, почтенная аббатиса и, вероятно, давно забыла те славные дни, когда наши сердца бились вместе, а весь огромный мир казался незначительным по сравнению с любовью, которая огнем жгла нашу кровь. А может быть, и нет. Может, она ничего не забыла. Вдруг безмятежный покой монастыря нарушается воспоминаниями о старом солдате, который когда-то давно любил ее! Миновала юность, улеглись страсти, но душа благородного человека не меняется: Этьен Жерар готов снова склонить перед этой женщиной свою седую голову и с удовольствием ради нее лишиться второго уха.
Как бригадир захватил Сарагосу
Я когда-нибудь рассказывал, друзья, при каких обстоятельствах я вступил в ряды Конфланского полка? Что произошло при штурме Сарагосы {128} ? И какие подвиги я совершил при взятии города? Нет? Тогда вам стоит послушать. Вы узнаете от меня, как все было, первыми, не считая нескольких мужчин да пары десятков женщин.
Вы, должно быть, знаете, что в ту пору я служил лейтенантом, а затем капитаном во втором гусарском полку под названием Шамберийский. Тогда мне было двадцать пять лет. Я был горяч и безрассуден, как и положено человеку моего возраста, служащему офицером в Великой армии.
128
…при штурме Сарагосы. – Город Сарагоса прославился своей героической обороной, длившейся почти полгода во время Испанского похода наполеоновской армии в 1808—1809 гг.
Случилось так, что война в Германии подошла к концу, а в Испании все еще пылала. Император, желая усилить испанскую армию, перевел меня в Конфланский полк, который сражался в составе Пятого армейского корпуса под руководством маршала Ланна.
Путешествие от Берлина к Пиренеям заняло немало времени. Подразделение, в котором мне предстояло служить, участвовало в осаде испанского города Сарагоса. Я направил коня в сторону осажденного города. Неделя понадобилась для того, чтобы достичь штаба французских войск. Оттуда меня направили в расположение Конфланского полка.
Вы, без сомнения, читали о славной осаде Сарагосы. Я могу лишь сказать, что ни один генерал на свете не сталкивался еще с задачей, подобной той, которую предстояло решить маршалу Ланну. Огромный город был наводнен ордами испанцев: солдат, крестьян, монахов. Сердце каждого было переполнено лютой ненавистью к французам и дикой решимостью умереть, а не сдаться в плен. Всего осажденных было восемьдесят тысяч человек. Их осаждала тридцатитысячная армия. Правда, у нас была мощная артиллерия, а наши инженеры были лучшими в мире. Ни одна осада не походила на эту. Обычно город капитулирует, когда стены пали. Но при штурме Сарагосы настоящие бои начались лишь после того, как были взяты фортификационные сооружения {129} . Каждый дом превратился в крепость, а каждая улица – в поле битвы. Медленно, день за днем мы были вынуждены расчищать дорогу внутрь, взрывая дома вместе с их гарнизонами, пока б'oльшая часть города не превратилась в руины. Но оставшиеся защитники города были преисполнены решимости защищаться. Сейчас они находились даже в лучшей позиции для обороны, ибо огромные монастыри со стенами, превосходящими стены Бастилии, давали им превосходное укрытие. Именно так шли дела в тот момент, когда я присоединился к армии.
129
…фортификационные сооружения. – Инженерные сооружения для укрытия и наиболее эффективного применения оружия, боевой техники, размещения пунктов управления, а также для защиты войск, населения и объектов тыла от средств поражения противника. От позднелат. fortificatio – укрепление.
Должен признаться, что кавалерия не совсем пригодна во время осады, хотя было время, когда я не позволял никому усомниться в роли кавалеристов. Конфланские гусары расположились лагерем к югу от города и патрулировали окрестности. Кроме того, в их обязанности входило наблюдение за передвижением сил противника: нужно было удостовериться, что испанские силы не покинули расположение. Командир полка не был хорошим солдатом, а сам полк тогда не представлял собой образцового соединения, каким он стал в дальнейшем. Сразу по прибытии я успел обнаружить недостатки, которые шокировали меня. Так как я привык к высоким стандартам, неумелая организация лагеря, плохой уход за лошадьми и небрежный внешний вид солдат ранили меня в самое сердце. В ту ночь я выпил немного со своими двадцатью шестью новыми братьями-офицерами. Боюсь, что не смог сдержать обеспокоенности и недвусмысленно выказал, что нахожу порядки в новой части весьма далекими от тех, к которым привык в Германии.
Мои замечания были встречены гробовым молчанием. Судя по взглядам, которыми обменивались офицеры, я понял, что поступил неблагоразумно. Особенно негодовал полковник, а также некий майор Оливье, который слыл записным драчуном и задирой полка. Майор уселся напротив, стал накручивать на палец длинные черные усы и враждебно пожирать меня глазами. Меня, однако, нисколько не смутило его поведение. Я лишь сожалел о том, что поступил неосмотрительно и в самый первый вечер испортил отношения с вышестоящими командирами.
Таким образом, я вынужден признать, что сделал ошибку, а пока должен продолжить историю. Полковник и несколько офицеров покинули собрание. Поскольку квартира находилась в крестьянской лачуге, вокруг царили грязь и беспорядок. В комнате оставались с дюжину человек. Кто-то принес бурдюк испанского вина, общее настроение понемногу улучшилось. Майор Оливье стал задавать мне вопросы о состоянии армии в Германии и о моей роли в кампании. Разгоряченный выпитым, я рассказывал истории одну за одной. В этом не было ничего необычного, друзья. Вы должны меня понять. До сих пор я служил примером для всех офицеров своего возраста. Первым из сверстников я был представлен к награде почетным мечом. Я был отважным наездником и героем множества приключений. Здесь же обо мне не только ничего не знали, но и сразу невзлюбили. Разве не было совершенно естественно рассказать своим бравым товарищам, что за человек станет служить рядом с ними?
– Ликуйте, друзья, радуйтесь! Неординарный человек присоединился к вам сегодня. Ведь я Жерар – герой Ратисбона, победитель при Йене, человек, который прорвал каре при Аустерлице.
Я мог бы не упоминать обо всем этом, но должен был похвастаться некоторыми историями, хотя бы ради того, чтобы заставить их самих рассказать все это мне. Так я и сделал. Мои слова не произвели особого впечатления. Я рассказал еще. Наконец, после рассказа о том, как я провел армию через Дунай, раздался оглушительный взрыв хохота. Я вскочил на ноги. Щеки горели от стыда и гнева. Они намеренно втянули меня в этот разговор. Они играли со мной. Им показалось, что перед ними лжец и хвастун. Разве я предполагал, что гусары Конфлана примут меня подобным образом? Слезы досады выступили у меня на глазах. Это развеселило офицеров еще больше.