Подвиги морского разбойника
Шрифт:
Пираты-капитаны кренгующихся кораблей умели устраиваться так, что им не грозила никакая опасность. Иногда они даже, оставив кренгующееся судно под присмотром нескольких людей, сами отправлялись в большой лодке в увеселительную экспедицию. Чаще всего пираты в это время кутили в соседних портах, ухаживали за женщинами или поили обывателей на площадях вином, угрожая смертью каждому, кто откажется от угощения.
Иногда пираты появлялись даже в таких городах, как Чарльстон, и разгуливали по его улицам, гремя саблями и открыто насмехаясь над правосудием. Не всегда, впрочем, эти выходки сходили пиратам безнаказанно. Все помнят, например, как лейтенант Майнар отрубил голову пирату, который был известен населению под именем Черной Бороды. Голова преступника была прибита гвоздями к носовой части его же корабля.
Но такие случаи были сравнительно редки. В большинстве же случаев пираты скандалили и безобразничали безо всякой помехи, а затем снова и без всяких препятствий уходили в море грабить.
Единственным пиратом, который никогда не показывался в прибрежных городах, был зловещий Шаркэ, капитан «Счастливого Освобождения». Шаркэ был мрачный, необщительный и злой человек; кроме того, на нем тяготело слишком много отвратительнейших преступлений. Вот причины, в силу которых он не осмеливался показываться в местах, где жили покорные закону люди.
Когда нужно было чистить судно, Шаркэ поручал присмотр за ним своему главному квартирмейстеру Нэду Галловею, а сам отправлялся в лодке в продолжительное путешествие. Одни говорили, что пират в этих случаях отвозил в укромное место свою долю добычи, но в то же время доподлинно было известно, что в это время Шаркэ любил охотиться за дикими быками в Испаньоле. Эти животные приготовлялись особенным образом, жарились целиком и грузились затем на баржу. Шаркэ предварительно условливался с Нэдом Галловеем о месте встречи. «Счастливое Освобождение» приходило в условленное место и брало на борт своего начальника и убитых им быков.
Жители острова поклялись изловить Шаркэ во время одной из этих экспедиций. И вот однажды в Кингстоне было получено известие такого рода, что на его основании становилось возможно попытать счастья и изловить пирата.
Известие привез старый дровосек, попавший в руки Шаркэ, но спасшийся каким-то чудом: Шаркэ в это время пьянствовал и был в благодушном настроении. По отношению к дровосеку он ограничился «пустяками»: наказал его палками, разрезал нос и затем отпустил на все четыре стороны.
Рассказ дровосека был точен и толков. Он сообщил, что «Счастливое Освобождение» кренгуется в Торбеке, к юго-западу от Испаньолы, а сам Шаркэ с четырьмя пиратами охотится на соседнем Коровьем острове.
Кровь многих сотен зарезанных пиратами моряков взывала к отмщению. Надо было попытаться изловить злодея.
Сэр Эдвард Кэмптон, губернатор Кингстона, человек с красным лицом и большим носом, немедленно же приступил к торжественному совещанию с комендантом и президентом совета. Из этого совещания ничего не вышло, и сановники решительно не могли придумать, каким способом изловить пирата. Военных судов ближе Джемстоуна не было, да и там стояло только одно старое и тихоходное суденышко. Нечего было и мечтать о том, чтобы это судно догнало пирата в открытом море или же подстерегло его в Торбекской бухте. Солдат, годных для экспедиции, тоже не было. В Кингстоне и Порт-Рояле стояли только артиллеристы.
Вообще администрация оказывалась бессильной, нужно было обратиться к личной инициативе частных лиц.
В Кингстоне многие ненавидели Шаркэ смертельной ненавистью, но что могли сделать эти люди? Пиратов было много, и они были свирепы. Предположим, что можно отправиться прямо на Коровий остров и устроить облаву на Шаркэ и его четырех товарищей, но как их там найти? Остров весь покрыт лесом, и на нем на каждом шагу попадаются горы и непроходимые джунгли.
И вот губернатор объявил, что выдаст награду тому, кто укажет, как поймать Шаркэ. В результате появился человек, у которого был свой собственный план экспедиции, и, мало того, он брался сам привести этот план в исполнение.
Стефэн Краддок был человек незаурядный, это был пуританин, сбившийся с пути истинного. Вышел он из хорошей семьи, жившей в Салеме, и многие говорили, что его порочность была протестом против сурового религиозного воспитания, полученного им в детстве. Встав на стезю порока, он принес туда громадную физическую силу и энергию, полученную им от предков. Краддок был изобретателен, неустрашим и упорен в преследовании намеченных целей. Он был еще совсем молод, когда имя его гремело по всему американскому побережью.
В молодости этот Краддок убил вождя семинолов. За это его судили в Виргинии, и ему угрожала смертная казнь. Краддок был оправдан, но все знали, что этим оправданием он обязан подкупу свидетелей и судьи.
Впоследствии Краддок занимался работорговлей и, как сплетничали, пиратством. Так или иначе, в Беннине о Краддоке ходили дурные слухи, но с годами он остепенился и вернулся на постоянное жительство в Ямайку. Теперь он был человек богатый, жил одиноко и сильно кутил.
Таков был этот худощавый, суровый и опасный человек. Он-то и предложил губернатору свой план истребления Шаркэ.
Принял его сэр Эдвард далеко не с восторгом. Несмотря на то, что в городе говорили, что Краддок исправился и стал совсем другим человеком, губернатор продолжал глядеть на него как на паршивую овцу, которая может испортить все его маленькое стадо.
Видя сухое и вежливое обращение с ним сэра Эдварда и прекрасно понимая причины этой холодности, Краддок сказал:
— Не бойтесь меня, сэр. Я стал совсем другим человеком. Многие годы я блуждал во мраке греха, но теперь снова увидел свет. Обязан я этим своему земляку, преподобному Джону Симонсу. Побеседуйте с ним, советую вам: вы получите от него большую духовную пользу.
Губернатор принадлежал к епископальной церкви, и поэтому совет Стефэна Краддока ему совсем не понравился.
— Но мы, кажется, должны беседовать о Шаркэ, мистер Краддок, — произнес он сухо.
— Муж Шаркэ есть сосуд гнева, — ответил Краддок, — рог его беззакония переполнился, и я имею такую мысль, что сделаю богоугодное дело, если мне удастся его истребить. Если я его истреблю, мне простится много грехов, совершенных мною в моей неразумной молодости. Провиденье открыло мне, каким образом я могу истребить Шаркэ.