Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа (полная серия)
Шрифт:
– Потому что ваше желание было для меня приказанием.
– Сегодня, – продолжала графиня, – настало время рассказать вам обо всем, что я сделала и что намерена сделать для достижения своей цели.
– Я вас слушаю, графиня.
– Вы знаете, доктор, что мы уехали с Ролланом де Клэ в почтовой карете. Я была в мужской одежде и в продолжение всей дороги называлась секретарем Роллана. Замок покойного шевалье де Клэ, перешедший во владение племянника его, Роллана, находится в полутора милях от замка Го-Па, к нему ведет проселочная дорога через лес. Вечером,
«Но он узнает вас», – сказал мне Роллан.
«Не беспокойтесь, – отвечала я, – я увижу его, не показываясь ему на глаза».
На другой день, рано поутру, Роллан взял ружье и отправился в Го-Па пешком через большой сосновый лес. Здесь он встретил браконьера, с которым часто ходил на охоту. Браконьер рассказал ему, что д'Асмолль, маркиз де Шамери и герцог охотились недавно на медведя в Черной долине и что медведя убил маркиз, при этом он рассказал о геройской борьбе маркиза с медведем. Затем прибавил:
– Свадьба – дело уже решенное.
– Какая свадьба, – спросил Роллан.
– Свадьба маркиза с дочерью герцога, – отвечал браконьер, – кажется, она назначена уже на сегодня.
Роллан признался мне, что известие это до того его потрясло, что ружье чуть не выпало из его рук.
«Негодяй, называющий себя маркизом де Шамери, – подумал Роллан, – не должен жениться на девице де Салландрера».
Он скорым шагом продолжал свой путь к замку Го-Па, но еще не решил, какие меры принять к тому, чтобы помешать браку молодой испанки с низким самозванцем.
Но в то время, как Роллан подходил к холму, на котором стоял замок, он заметил всадника, в котором узнал старого доктора местечка Ольнеа.
– Это вы, доктор? – воскликнул Роллан.
– Здравствуйте, господин де Клэ, – отвечал доктор, казавшийся весьма озабоченным.
– Откуда это вы так рано, доктор?
– Из замка Го-Па.
– Разве там кто-нибудь заболел?
– Я приехал слишком поздно, – отвечал доктор со вздохом. – Герцог умер.
– Кто? – вскричал Роллан. – Герцог де Салландрера?
– Да.
– Чем же он заболел?
– Апоплексический удар. Несмотря на то, что я приехал довольно скоро, в нем не было уже признаков жизни.
И доктор подробно рассказал Роллану обо всем, что случилось в эту ночь в замке.
– Вообразите, – сказал он, – герцог испытал третьего дня сильные душевные потрясения, вызванные различными сценами охоты на медведя. Эти потрясения произвели сильное волнение крови, которое и было главной причиной апоплексии.
– Но когда же это случилось?
– Сегодня ночью, около двенадцати часов.
– Почему же так долго не подавали ему помощи?
– К несчастью, он пролежал в бесчувственном состоянии почти всю ночь. Его заметили только сегодня утром, когда вошли в его комнату.
– Кто же его заметил первый?
– Маркиз де Шамери, будущий зять покойного герцога. Войдя в комнату, он вскрикнул и стал звать на помощь. Маркиз когда-то служил во флоте, где приобрел кое-какие хирургические познания, он поспешил пустить ему кровь, а между тем послали верхового за мной. Я приехал и нашел, что кровопускание сделано было слишком поздно. Герцог умер на моих руках.
– Ужасное происшествие! – проговорил Роллан.
– Да, но оно еще тем ужаснее, что в замке в эту же ночь произошел и другой смертельный случай.
– Что вы говорите! – вскрикнул Роллан в испуге.
– Слепой англичанин по имени Вальтер Брайт…
– Вальтер Брайт? – перебил рассказ Баккара Самуил Альбо. – Это обезображенный матрос, которого я лечил?
– Тот самый, – отвечала Баккара. – И вот что Роллан узнал о нем.
В то время, как умирал герцог, под стенами замка Го-Па, в овраге, называемом Долиной мертвых, крестьяне нашли окровавленную и обезображенную массу, имеющую лишь незначительное подобие человеческого тела. Его подняли и принесли в замок. Маркиз при виде трупа упал в обморок, так что его едва могли привести в чувство.
– Каким же образом, – спросил Роллан, – случилось это несчастье.
– Злополучный англичанин был слеп.
– Знаю.
– Из его комнаты был выход на террасу замка. Ночью его, вероятно, беспокоила гроза, он вышел и, пробираясь ощупью, вероятно, зашел на парапет и потерял равновесие.
Оставшись посреди дороги один, Роллан долго не решался, идти ли ему в замок или возвратиться домой. В такой нерешимости он добрел до Го-Па, но, подумав, что делать приглашения теперь вовсе не время, так как д'Асмолль и де Шамери убиты двойным горем, он возвратился назад по дороге к замку Клэ, куда пришел через час и подробно рассказал мне обо всем случившемся.
«Герцог де Салландрера умер, – подумала я, – следовательно, свадьба должна быть отложена, по крайней мере, месяца на три».
– Итак, что же вы хотите теперь делать? – спросил меня Роллан.
– Ничего, – отвечала я.
Роллан посмотрел на меня с недоумением.
– Друг мой, – сказала я, – мы едем завтра в Париж. – Как! Не увидев маркиза?
– Слушайте, – продолжала я, – не могло ли случиться, что человек, с которым Цампа имел дело, и есть маркиз де Шамери?
– Гм… – сказал Роллан.
– Что нет ничего общего между шурином виконта д'Асмолля и негодяем Рокамболем, историю которого я вам уже рассказала?
– Справедливо.
– Теперь позвольте мне высказать еще одно предположение, что маркиз де Шамери существует, а тот, которого вы знаете, – не более как самозванец и обманщик.
– О! Я в этом уверен.
– Следовательно, чтобы обличить мнимого маркиза, надо отыскать настоящего.
– Без сомнения.
– А для этого нам нужно порядочно времени, но мы смело можем им располагать, так как свадьба должна быть отложена по крайней мере на три месяца. Во всяком случае, прежде чем приступить к розыскам, я должна увидеть мнимого де Шамери, чтобы увериться, действительно ли это Рокамболь.