Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Подвижники и мученики науки
Шрифт:

Так в чем же проявилась приверженность Павлова религии? Да в том, говорят обличители, что его видели с женой в церкви. А если он при этом не молился, а только слушал привычное с детства церковное пение? А если он заходил в церковь не по собственному побуждению, а лишь сопровождая свою верующую жену?.. Но вот что не вызывает никакого сомнения и никаких кривотолков, так это тот факт, что всю свою сознательную жизнь Павлов посвятил борьбе со слепой верой, неутомимо исследуя закономерности природы, исключающие всякую мысль о божьем произволе, о существовании чего-либо сверхъестественного и непознаваемого.

Павлов верил в науку, в ее плодотворную, способную изменить мир роль. Но эта вера Павлова в науку не была слепой: она покоилась на доказуемости ее завоеваний, на постоянной тщательной проверке ее положений. Отсюда его страсть экспериментатора, его потребность тысячу раз повторять любой опыт, привнося в него каждый раз новые и новые условия.

Неутомимый правдоискатель и человеколюбец, Павлов горел жаждой служить трудовому народу, служить своей родине. Это ярко сказалось, между прочим, в тяжелые годы гражданской войны в его отказе уехать из России за границу, под крылышко капиталистов, куда они старались увлечь его всяческими соблазнами благополучия, богатства и почестей…

Завоевавшее мировую известность павловское учение об условных рефлексах и о высшей нервной деятельности человека оказывает большое влияние на ряд других наук. Оно помогает философии тем, что, утверждая материальные основы психологии, подтверждает некоторые важные положения диалектического материализма. О влиянии учения Павлова на науку психологию мы говорили выше. Очень много дает учение Павлова медицине, ибо нет такой отрасли ее, на которой не сказалось бы влияние исследований Павлова, — это особенно относится к пониманию и лечению нервных, психических, сердечных, гипертонических, язвенных и других болезней. Педагогика также находит в работах Павлова исключительно полезный для себя материал.

Хочется еще раз остановиться на поразительном сходстве Павлова с Дарвином. Необычайная честность мысли, тонко развитая научная совесть — вот что составляет одну из характерных черт Павлова как ученого. Он беспощадно удалял все ложное, наносное. Он сурово преследовал в своих замечательных лабораториях всякое верхоглядство, поспешные, необоснованные заключения; ему были прямо ненавистны «мнимо ученые болтуны, легко порхающие над фактами…» И как ученый, и как человек Павлов никогда не занимался приспособленчеством, никогда не кривил душой, никогда не лицемерил. Это был настоящий человек.

Павлов прекрасно знал — и другим это внушал, — что сделанная им и его лабораторией огромная работа — далеко еще не все, что нужно знать для полного понимания деятельности головного мозга: необходимо еще постичь и ту наиболее сложную часть этой деятельности, которую мы называем словом «сознание» (мысль, чувство, воля). Материалистическая база для понимания этого процесса была Павловым заложена. Пути для познания его были открыты, общие законы установлены. И все же осталось сделать многое. Со всем присущим ему беспристрастием Павлов сознавал это. И горячо, страстно мечтал довести начатое им дело до конца. Незадолго до смерти он с жаром говорил:

«Я хочу жить, хочу долго жить — до ста лет и даже больше. Я только начал работу и своими руками, непременно своими руками, хочу ее закончить хотя бы вчерне».

Закончить не привелось… Это задача его талантливых учеников и идущей за ними молодежи. Это их долг перед великим учителем, и лучшего памятника для него не нужно.

Лучшая характеристика Павлову невольно дана им самим в прекрасном письме-завещании его советской молодежи. Основные мысли этого письма должны стать руководящим принципом, путеводной нитью в работе каждого ученого, особенно начинающего.

«Последовательность, последовательность, последовательность… — подчеркивает Павлов. — Изучите азы науки, прежде чем взойти на вершины ее. Никогда не беритесь за последующее, не усвоив предыдущего. Никогда не пытайтесь прикрыть недостаток знаний хотя бы самыми смелыми догадками и гипотезами. Приучайте себя к сдержанности и терпению. Научитесь делать черную работу в науке. Изучайте, сопоставляйте, накопляйте факты… Но, изучая, экспериментируя, наблюдая, старайтесь не оставаться у поверхности фактов. Не превращайтесь в архивариусов фактов. Пытайтесь проникнуть в тайну их возникновения. Настойчиво ищите законы, ими управляющие.

Второе — это скромность. Никогда не думайте, что вы уже все знаете… Не давайте гордыне овладеть вами. Из-за нее вы будете упорствовать там, где нужно согласиться. Из-за нее вы откажетесь от полезного совета и дружеской помощи…

Третье — это страсть. Помните, что наука требует от человека всей его жизни. И если у вас было бы две жизни, то и их бы не хватило вам. Большого напряжения и великой страсти требует наука от человека. Будьте страстны в вашей работе и ваших исканиях!»

Сам Павлов является идеальным воплощением этого беспримерного по глубине и искренности завещания.

Всю свою научную жизнь он последовательно и терпеливо изучал, сопоставлял и накоплял факты, наблюдая и экспериментируя, производя опыты, отличающиеся удивительным остроумием и тонкой, «кружевной» отделкой. Но факты не заглушили творческих взлетов его ума, ибо он никогда не останавливался на их внешних показаниях, никогда не был «архивариусом фактов», а всегда старался проникнуть в тайну их возникновения и упорно искал законы, ими управляющие.

Свою научную работу он вел, не преувеличивая того, что знает, и не преуменьшая того, чего еще не успел узнать: ученая спесь, гордыня, упорство, не желающее из ложного стыда признавать свои промахи, — были чужды ему.

Всю жизнь свою он горел страстью к науке, твердо памятуя, что она требует всего человека, и без оглядки отдавал ей все свои огромные силы.

Пятьдесят восемь лет такой работы — разве это не благороднейший из подвигов во имя человечества?

Хочется особо отметить блестящую роль И. П. Павлова в утверждении высокого достоинства советской науки в глазах ученых всего мира, провозгласивших Павлова в 1935 году на XV международном конгрессе физиологов «Главой Физиологов Мира»…

* * *
Популярные книги

Внешники такие разные

Кожевников Павел
Вселенная S-T-I-K-S
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Внешники такие разные

Искатель боли

Злобин Михаил
3. Пророк Дьявола
Фантастика:
фэнтези
6.85
рейтинг книги
Искатель боли

Кодекс Охотника. Книга XIV

Винокуров Юрий
14. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XIV

Верь мне

Тодорова Елена
8. Под запретом
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Верь мне

Крепость надежды

Михайлов Дем Алексеевич
1. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.31
рейтинг книги
Крепость надежды

Хочу тебя любить

Тодорова Елена
Любовные романы:
современные любовные романы
5.67
рейтинг книги
Хочу тебя любить

На границе империй. Том 8. Часть 2

INDIGO
13. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 8. Часть 2

Тайный наследник для миллиардера

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
5.20
рейтинг книги
Тайный наследник для миллиардера

Последний попаданец 12: финал часть 2

Зубов Константин
12. Последний попаданец
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Последний попаданец 12: финал часть 2

Люби меня

Тодорова Елена
7. Под запретом
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Люби меня

Измена. Я отомщу тебе, предатель

Вин Аманда
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.75
рейтинг книги
Измена. Я отомщу тебе, предатель

СД. Том 17

Клеванский Кирилл Сергеевич
17. Сердце дракона
Фантастика:
боевая фантастика
6.70
рейтинг книги
СД. Том 17

Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19

Михайлов Дем Алексеевич
Фантастика 2023. Компиляция
Фантастика:
боевая фантастика
5.00
рейтинг книги
Низший - Инфериор. Компиляция. Книги 1-19

На границе империй. Том 10. Часть 1

INDIGO
Вселенная EVE Online
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 10. Часть 1