Подвижные игы для принцесс

Тимошенко Наталья

— Да-да, конечно… Уже верю. Наивная деревенская дурочка: пальчиком помани — глазки выпучу, рот раззявлю и хоть на край света отправляй… Впрочем, уже поперлась… А мне за то даже историю рассказывать не хотят.

— Да расскажу. Расскажу… Иначе, нам житья не видать… Надо будет тебя с нашим казначеем познакомить. Поговаривают, у него лишнюю монетку не выдавишь, а у тебя талант вымогать. Интересно, кто кого переупрямит?

— Принцесса, сжальтесь над беднягой Мальвером. Он старый человек. Натравливать на него нашу ведьму просто бесчеловечно. И потом… Вашему отцу тогда придется взять опеку над его детьми. Сыновья-то ладно. Их можно в армию пристроить. А вот, чтобы дочь замуж выдать — надо будет изрядным куском королевства пожертвовать. На приданное. Потому как красавица она, писанная, от которой даже лошади шарахаются.

— Лорд, как можете вы так говорить о даме?

— Я лишь повторяю самого Мальвера. Когда он рассказывает, почему о слепом зяте мечтает… Не след над ним еще и зло шутить.

Ох, дождется у меня Алеис ответной любезности. Вот сила в норму вернется, я на нем одно заклинание из Диолмара опробую. Как раз подопытный

нужен. А тут доброволец сам напрашивается…

Принцесса подумала несколько мгновений и соизволила согласиться с лордом, неожиданно попавшим под власть сострадания к старикам.

— Пожалуй ты прав. Нельзя издеваться над пожилым человеком.

— А надо мной значит можно?

Я повыразительнее надула губы. Эдакое безвинно уничижаемое существо, погребенное под лавиной насмешек…

Но вместо извинений, получила брызнувшие по комнате горошины золотистого Лининого смеха.

— Ох, Рина, да кто тебя обидит…

— Того только пожалеть останется. — Закончил мысль Алеис.

«Вот так! На ведьму сострадание не распространяется…»

— Ладно… — Пока длилось очередное коллективное «избиение ведьмы», Лина отложила на тарелочку самые аппетитные кусочки и поставила их передо мной. Причем сделала это под носом у менестреля, который, увлекшись процессом созерцания за моим «притеснением», даже не заметил, как его лишают еды. — Значит, хочешь узнать, почему в Андарре нет магов?

— Это я уже знаю. Их изгнал твой отец. А вот почему он это сделал?

Я подтащила подушку повыше, подтянула колени к груди и всем видом изобразила готовность внимать.

Лина присела рядом и взяла с тарелочки яблоко.

— Я не знаю всех подробностей… — Задумчиво покрутив зеленый шарик в руках, она стала фруктовым ножиком счищать с него кожуру. — Это случилось давно. Мне года два было… Наверное… Видишь, я даже этого точно не знаю. Но, вроде бы два. Или около того… Мой отец второй раз женился. Да-да, королева Иверис, которая и по сей день правит Андаррой вместе с моим отцом, мне не мать. Не родная. История чем-то похожа на твою, Рина…

«Похожа? Неужто король и королева тоже нашли подкидыша под дверью своего дворца?»

Мне оставалось лишь хмыкнуть. Похоже, Лина поняла мои сомнения и пояснила свою мысль.

— Я имею в виду, что мы обе зовем матерью не ту женщину, что дала нам жизнь, а ту, что вырастила… Ты Виадарию, а я — вторую жену отца.

— А твоя мать? Что с ней случилось?

— Умерла в родах.

— Извини.

— Не стоит…Такое случается.

— Особенно, когда нет хороших целителей.

— Особенно, когда нет желающих помочь… Я не знала своей матери. Но было время, когда хотела узнать о ней как можно больше. О чем после не раз пожалела, потому что мне стало известно СЛИШКОМ многое… — Принцесс грустно улыбнулась, отложила очищенное яблоко и потянулась за следующим. — Моя мать была страшным человеком, Рина. Происходила она из очень древнего и знатного рода герцогов Павиерто. По могуществу и влиянию эта семья была второй после королевской. Но амбиций и апломба любого ее члена, хватило бы на дюжину королей. Постоянные козни и интриги, вечное недовольство судьбой — «как так, трон опять ускользнул у них из рук! А ведь они куда достойнее его, нежели нынешняя правящая династия…». К тому же, и в их жилах достаточно королевской крови — как-то давно, одна из принцесс стала женой герцога Павиерто… Много поколений правителей Андарры не могли спокойно спать из-за этой семьи, постоянно ожидая удара в спину. Наконец, моему деду это надоело. Он нашел гениальное, по его мнению, решение — женить своего сына на наследнице герцогов Павиерто. Этим он решал сразу две проблемы. Пристраивал своего ветреного и влюбчивого, а мой отец именно таким и был в молодости, отпрыска в «заботливые» руки супруги. А заодно — бросал кость ставшему поперек горла семейству, подпустив их к трону на столько близко, на сколько это вообще возможно… Сперва казалось, что затея удалась. Павиерто в кой-то веке перестали мутить воду и гордо шествовали по жизни превознося жену наследника престола… А потом все покатилось кувырком. Дед умер. Совершенно по-глупому свалившись с коня на охоте. И это человек, в два года севший на лошадь и за всю жизнь ни разу с нее не упавший… На трон взошел мой отец. Еще совсем юный и неопытный, он полностью полагался на мнение министров и советников, которых ему рекомендовала… его любимая супруга. Увы, он ее и вправду любил. Говорят, она была очень красива и умела произвести весьма благоприятное впечатление своими манерами. Когда хотела…

«Кровь не водица. Теперь понятно в кого Лина. Тоже ведь, порой, кажется мягкой и податливой, а поведешься — зубки пообломаешь…»

…В общем, благодаря неопытности отца и интригам материного семейства, власть в стране большей частью перешла в руки Павиерто и их сторонников. Но хуже было другое: королева Барилан, так звали женщину, давшую мне жизнь, заполучив трон, стала просто несносна. Она более не считала нужным прятать за маской благовоспитанности свои пороки. А их у нее было предостаточно: жестокость, злопамятность, властность, жадность… И чем больше власти она получала в свои руки, тем более несдержанной в своих выходках становилась… Когда мой отец прозрел — было уже поздно, дворец наводнили подхалимы и лизоблюды, пресмыкающиеся пред его женой. Все ключевые посты были в руках ее протеже. Зато темницы переполняли люди из поколения в поколение преданно служившие королевской семье… Отца, как говорят охотники — обложили. Да так, что не дернешься: армия под рукой кузена жены, казной заведует ее дядя, а закон и порядок блюдет «брат жены внучатого племянника»… Лишь часть стражников сохранила еще прежнюю преданность своему королю. Только такими силами много не добьешься… Но тут подошло время королеве разродиться от бремени. Что было бы со страной, останься моя мать жива — не известно. Но многие из прочитанных мной летописцев склонялись к мысли, что родив

наследника трона, Барилан вряд ли стала бы и дальше делить власть с мужем… Думаю, мой отец тоже это понимал. Возможно поэтому, рожала королева в присутствии лишь одной повитухи. Официально: это случилось из-за того, что роды начались преждевременно, да еще ночью — вот никого поблизости и не было… Это в замке-то! Где всегда полно народу. Одних фрейлин несколько десятков. И добрая треть из них уже знали о материнстве не понаслышке! В общем, королева Барилан родов не пережила. Еще несколько лет после ее смерти отец занимался уборкой — чистил ряды своих придворных от ее «любимчиков». По мере возможности, пытался исправить причиненный ущерб тем подданным, что остались ему верны не только на словах. Одним из них был старый капитан дворцовой стражи. Не слишком знатный, совсем не богатый, зато всецело преданный своему королю. И эта преданность была вознаграждена хорошим имением, новой должностью, повышением в звании и приглашением ко двору его семьи. Вот только из всего семейства, после «игр» королевы Барилан, только дочка у капитана и осталась. Зато какая! Увидев ее на балу, мой папочка потерял речь, аппетит, разум… и вообще, все, что можно потерять от любви. Месяц набирался храбрости, чтобы к ней подойти, еще пару вардов, чтобы заговорить и вард — пригласить на танец. Зато потом… Через четыре варда после того памятного танца, во время которого мой отец чуть не лишился чувств, потому что забыл дышать от счастья — он сделал ей предложение. Которое было благосклонно принято. Сыграли свадьбу. И на трон рядом с отцом села новая королева. Говорят гуляния по этому случаю были грандиозные…А менее чем через год, Иверис родила.

— У тебя есть брат?

— Нет, но у меня могла быть сестра.

— Могла?

— Да…Давай я расскажу все по порядку.

— Ой, извини…

Лина кивнула головой и задумчиво принялась кромсать очередное яблоко.

— Когда Иверис оправилась от родов, во дворце, конечно же, устроили бал по случаю увеличения королевской семьи. Толпы гостей, море вина, радость, веселье, смех… Праздник! Закончившийся слезами. Утомившись от суеты, король и королева отправилась отдыхать, зайдя перед сном в детскую полюбоваться на свое дитя. А обнаружили пустую колыбель и мертвую нянечку. Ясное дело, тут же всех подняли на ноги. Дворец перевернули кверху дном и осмотрели вплоть до последней песчинки. Тайная стража, королевская гвардия и просто прислуга — все искали принцессу. Первую зацепку обнаружил один из придворных магов, почуявший следы чар в детской. Разматывая эту ниточку, вышли на одного из учеников-магов, от него к его учителю и так далее пока не дошли до заказчика — лорда Ержина Иммиаси. После непродолжительного общения с палачом, он признался в организации похищения новорожденной принцессы. Повод? Самый распространенный — месть. Семья Иммиаси состоит в отдаленном родстве с Павиерто, и сильно пострадала после смерти прежней королевы. К тому же, Ержин был влюблен в Барилан и даже в юности просил ее руки. Когда же она предпочла ему трон, он смирился, решив, что это то, чего она достойна. Ее смерть стала для него ударом. Он даже открыто обвинил короля в убийстве. Родственники дело замяли, сославшись на его помешательство от горя, и увезли подальше от столицы. В сельской глуши он немного успокоился. Но когда мой отец женился снова и даже прижил с новой женой ребенка, лорд Иммиаси расценил это как оскорбление памяти королевы Барилан. Ко всему прочему, рождение еще одной принцессы было воспринято им, как угроза дочери его любимой на пути к трону. И он решил устранить это препятствие, а заодно, отомстить королю. А вот за что именно: за смерть своей возлюбленной или же за то, что она предпочла моего отца — Ержин не уточнил… Детальное расследование всех обстоятельств похищения малышки, выявило активное участие в этом деле нескольких магов из числа бывших сторонников королевы Барилан. Если верить слухам, моя мать была просто помешана на магии и за период своего правления приблизила к себе целую толпу колдунов. Что это в большинстве своем были за люди, думаю не трудно догадаться. Пребывая в горе и гневе после исчезновения дочери, отец приказал казнить всех явных участников похищения, а остальных магов просто, всех без разбора, выставить за пределы королевства. А если кто попробует вернуться — холодный каменный мешок в сыром подземелье для них всегда отыщется. С тех пор магов у нас и не жалуют… Вот такая вот история.

— А твоя сестра? Что стало с ней?

— Ержин приказал слуге убить ее.

— Младенца?!

— Он видел в ребенке лишь отродье ненавистного ему человека.

— И слуга выполнил этот приказ?

— Его так и не нашли. Когда хозяина арестовали, он исчез. И его жена тоже… Но это не дает повода сомневаться в его исполнительности. Если верить сказанному лордом Иммиаси под пытками, это был его самый верный и проверенный человек… Так что, моя сестра мертва. Хотя мама и не хочет верить в это.

— Порой слабая надежда лучше полной обреченности…

— А порой она подтачивает человека, как река берег… Знала бы ты, как часто мама сидит у окна теребя в руках покрывальце с колыбельки моей сестры и задумчиво смотрит в никуда. В эти моменты она так печальна, что, глядя на нее, я начинаю плакать… И тогда она же меня и утешает. Говорит, что вполне счастлива, ведь у нее есть я. А мне стыдно, ведь из-за несчастья вся любовь мамы досталась мне одной.

— Ну не пропадать же добру!

— Какая же ты меркантильная! — Лина пихнула меня локтем в бок.

— А то! Мне подавай всего и побольше.

— Жадина!

— Мы, маги, такие…

Какие именно, объяснить не успела. Ибо была оглушена рокочуще-раскатистым громом. От неожиданности, чуть с кровати не шмякнулась.

Недолгие поиски выявили причину звона в ушах. Ею оказался Огал. Наш певун так расчувствовался принцессиным рассказом, что теперь вдохновенно и оглушительно сморкался в простыню, заменяющую ему носовой платок. Поймав на себе наши недоуменно-испуганные взгляды, менестрель хлопнул пару раз глазами, заглянул в кувшин и растерянно пролепетал.