Подводная газета
Шрифт:
Щучья школа
Долго плавал я не ныряя, и солнце так накалило гидрокостюм на спине, что плечам стало жарко. Тогда я, как тюлень ластом, брызнул рукой на спину. И сейчас же все плотицы, что кружили вокруг, метнулись в разные стороны. Так и стрельнули врассыпную! Плеск, всплеск — и нет ни одной!
"Так, — догадываюсь я. — Мой всплеск взрослые плотицы приняли за "бой" щуки!"
Тогда я заплываю в облачко плотвичных мальков и нарочно начинаю плескаться "под щуку". Но тут никто меня не боится.
"Так, — догадываюсь я. — Мальки ещё не
Отхожие промыслы
После дождей на дорогах и в канавах вода. А в воде прямо кишит всякая живность! Да ещё сверху нападали мотыльки, бабочки. комары и жучишки. Неизвестно уж как, но проведали про богатую добычу жуки-плавунцы. Стали вылетать по ночам из рек и озёр — пустились в отхожие промыслы.
Хоть плавунец и подводный жук, но он и в воздухе молодец. Мчится над тёмной землёй и высматривает, где лужи блестят. С лёту ныряет в них. Правда, бывает, спутает лужу с освещённым окном да так брякнется в стекло, что все вздрогнут. А ему хоть бы что: бока крепкие. Зато уж если доберётся до лужи — попирует на славу. Все синяки и шишки залечит.
Рыбки в клетке
Однажды, нырнув особенно глубоко, я вдруг увидел на дне железную клетку, похожую на птичью!
Я подплыл ближе: в клетке были рыбки!
Я подхватил клетку и вынырнул из воды. На берегу разглядел находку. Клетка оказалась рыболовным садком, дверца садка закрыта на защёлку. В садке пять ершей.
Кто их запер и зачем опустил на дно?
Ершей я выкинул в воду, а садок забрал в деревню. Там и нашёлся его хозяин — дед Степан. Оказалось, что этот садок он потерял ещё в прошлом году! Наловил живцов-ершей, посадил их в садок, привязал садок на бечёвку и опустил с лодки за борт. Но бечёвка перетёрлась, и садок вместе с ершами утонул. Так и просидели ерши в клетке под водой целый год!
Как они жили взаперти и чем питались — неизвестно.
Рыбы и наводнение
Прогремели грозы, и в реке началось наводнение. Вода с рёвом хлынула из русла на плоские берега. Вместе с водой на затопленные берега устремилась и рыба. То и дело слышались громкие всплески. В иных мелких заливах вода бурлила и кипела от взбудораженных рыб. Но не спасения от стремительного и мутного потока искали рыбы на мелководье — рыбы паслись. Они хватали вымытых из земли червей, всплывших личинок и насекомых. Пир во время беды!
А скоро на шум явились и щуки: всплески стали ещё яростней.
Так рыбы пировали на берегу, пока не схлынула вода.
Таинственные знаки
Летом то и дело видишь на водяных листьях и стеблях непонятные, таинственные знаки.
Это нерасшифрованные письмена обитателей воды, неразгаданные иероглифы. С лупой в руках, как настоящий сыщик, вглядывался я в эти "подписи" и "надписи" — и кое-что разузнал.
Вот такие "письмена" оставляет на листьях кувшинки гусеница бабочки-огнёвки.
А это "росписи" ползучей мшанки на листе.
Это "многоточие" на нижней стороне листика элодеи поставил красный водяной клещик.
Это его "гнездо" с яичками.
А это "строчки" стрекозы-дедки, тоже на исподе листа.
Эти "подписи" сделала на нижней стороне листа кувшинки стрекоза-стрелка. Тут она отложила яички.
Это "знаки" стрекозы-коромысла на телорезе.
Ещё "многоточие", но не на листе, а на стебле. Тут "расписался" — отложил яички — клоп-водомерка.
А вот всякими вопросительными и восклицательными знаками, точками и запятыми разукрашены почти все листья кувшинок. А чьих это "рук" дело, я до сих пор не разгадал.
Посылка
Однажды на берегу чудесного озерка заночевали неряхи. После их ухода осталась на берегу груда хлама: пустые жестянки, битые бутылки, грязная бумага, старые носки, окурки, тряпки и другая дрянь. И мятый конверт с их адресом.
Другие туристы, настоящие любители природы, не поленились, собрали весь хлам в кучу, упаковали его в посылочный ящик и отправили посылку по адресу. И вложили записку: "Если чешутся руки, разбросайте этот мусор у себя в комнате".
Заслуженная щука
Называлось озеро — Щучье. Не потому, что было в нём много щук. А потому, что жила в Щучьем озере такая щука, каких больше нигде не было. Особая щука, заслуженная.
И не то чтоб уж очень была велика. Но была она неуловима. Блесны хватала, на тройники засекалась, но вытащить её никому не удалось. То в корягах леску запутывала, то зубами ухитрялась перехватить.
А какие мастера подкидывали ей блесны! И свои и приезжие. А результат один: обрыв.
Скоро свои от неё отступились: блесен жалко. Но приезжие нет-нет да и покушались: у этих блесен много.
А щука жила, и слава её катилась.
И ныряльщики на неё гарпуны точили. Да где им: днём щука стояла в непроглядной глубине.
И вдруг разом всё кончилось.
Суровая и малоснежная выдалась зима. Лёд на озере чуть не до дна замёрз.
Много задохлось под ним рыбы. Весной, когда лёд растаял, нашли на мелководье и заслуженную щуку.