Подводный патруль
Шрифт:
На российской секретной мини-субмарине «Адмирал Макаров» устраивалось представление.
Вырвавшись из ледяного плена, экипаж быстро провел внешний осмотр, устранил мелкие неполадки и со всей скоростью двинулся на пеленг радиомаяка, наверстывая потерянное время. Лодка шла на перископной глубине. Неподалеку от пеленга были обнаружены идущие параллельным курсом на расстоянии всего нескольких десятков кабельтовых американский военный корвет и китобойный корабль под флагом Новой Зеландии. Это обстоятельство очень насторожило Морского Волка. Во-первых, весьма и весьма странное соседство. Ни один гражданский корабль, тем более такая лохань, как китобоец, не позволит себе приближаться к военному кораблю другой страны. Да и вояки вряд ли позволят это сделать. Сначала
Загадок Морской Волк не любил, а вот поиграть в прятки-пятнашки – с удовольствием. Поэтому Илья Валентинович отдал приказ лечь на параллельный курс и двигаться за этой смешанной американо-новозеландской эскадрой. Быть замеченным с корвета Морской Волк не боялся: не того полета эта птица, чтобы обнаружить секретную российскую субмарину, но тем не менее на всякий случай все меры предосторожности на лодке были приняты.
Так эта «эскадра» и двигалась: впереди корвет и китобоец, за ними и чуть слева, на расстоянии мили, «Адмирал Макаров». Шли, правда, недолго, и спустя двадцать минут китобойное судно отвалило, взяв курс прямо на подводную лодку.
Морской Волк мирно пропустил над собой новозеландцев, продолжая следовать за военным кораблем. Однако спустя еще минут пятнадцать тот застопорил ход и остановился. Замер под водой и «Адмирал Макаров». Осторожно подняв перископ, Морской Волк стал наблюдать за странными действиями палубной команды, которая зачем-то стала спускать шлюпку, хотя никаких видимых и слышимых причин для этого не было. Сам корвет не тонул, на море не видно было никаких следов крушения какого-либо другого судна. Значит, шлюпку точно спускали не для спасения тонущего экипажа. Странно… Не порыбачить же, в самом деле, решили американцы?
И что самое интересное – сигнал от нашего радиобуя был где-то здесь, совсем рядом. Значит, поблизости должен быть и батискаф, но его нигде не было ни видно, и не слышно. Радары тоже фиксировали только корвет и китобойное судно. Запеленговать сигнал радиомаяка американцы не могли, да и сам сигнал был хоть и близко, но шел с другой стороны. Так что шлюпку спускали не для того, чтобы выловить радиобуй.
Шлюпка тем временем отвалила от борта и стала табанить недалеко от корвета.
– Максимальное увеличение на перископ, – распорядился Морской Волк, пытаясь разглядеть с помощью электроники суть действий американских матросов, и наконец понял, чем они заняты. – Вон оно что… Ребята, а ведь они тянут связь от аварийного буя своей подводной лодки. Значит, штатовская субмарина находится где-то прямо под нами.
– Похоже на то, – согласился старший помощник, которому Морской Волк уступил место у перископа, и теперь тот воочию мог убедиться в верности выводов командира.
– Новозеландское китобойное судно застопорило ход, – доложили акустики состояние дел на поверхности, и Морской Волк развернул перископ на сто восемьдесят градусов. Китобоец действительно сбросил скорость и по инерции медленно двигался вперед. Судя по сгрудившейся на верхней палубе команде, члены которой пристально вглядывались в одну точку, новозеландское судно не просто останавливалось, а осторожно подходило к какому-то объекту, скрытому от радаров «Макарова» корпусом китобойца.
– Что-то мне во всех этих маневрах не нравится, – задумчиво произнес Морской Волк, попеременно вращая перископом то в одну, то в другую сторону, – сдается мне, что оба этих судна из одной команды, хотя ходят и под разными флагами. Как ты считаешь, Николай Давыдович? – поинтересовался он мнением старшего помощника, снова уступая ему место у перископа.
– Товарищ командир, – снова обратились к Морскому Волку с боевого поста, – рядом с китобойным судном зафиксировано присутствие постороннего предмета, по всем параметрам похожего на наш батискаф.
– Что? – несколько рассеянно вскрикнул командир, быстро разворачиваясь в сторону новозеландцев. – Не вижу… – напряженно пробормотал он. Однако приборы обманывали редко, и через минуты две напряженного наблюдения Морской Волк увидел, как из-за корпуса китобойного судна показалась задранная корма. Вне всяких сомнений – это был батискаф. Судя по углу наклона, корма глубоководного аппарата ушла под воду, что свидетельствовало о том, что на борту подводного судна произошла какая-то авария.
– Прошляпили… – раздраженно бросил командир, хотя понимал, что своих наблюдателей винить здесь не в чем. Сам виноват. Увлекся детской погоней за корветом, а когда опомнился, запеленговать неподвижный батискаф, скрытый за металлическим корпусом китобойного судна, было невозможно. Да и что было бы проку, если бы «Макаров» обнаружил его раньше? Не могла же секретная российская субмарина всплыть среди бела дня под носом у американского корвета и приступить к спасению экипажа научно-исследовательского судна? Иногда интересы секретности стоили гораздо выше человеческой жизни…
– Вот что, Николай Давыдович, – обратился Морской Волк к старшему помощнику, – давай-ка разворачивай нашу антенну. Будем слушать, что там у них происходит.
Через десяток-другой минут сканирующая антенна была приведена в полную готовность, и, собственно, с этого и началось шоу.
Ничего нового в плане физики эта антенна собой не представляла. Еще Попов, придумывая радио, не обошелся без электричества. Всем давным-давно известно, что радиопереговоры – это не что иное, как слабые электромагнитные колебания. Если их можно перехватить (что несложно) и усилить (что гораздо сложнее сделать на большом расстоянии), то можно прослушивать любые переговоры в каютах, на палубе китобоя или корвета, если это, конечно, не простая речь, а переданная с помощью радио. Чувствительная антенна «Адмирала Макарова» как раз и была способна улавливать самые слабые колебания магнитного поля. Ну а поскольку на корвете, как и на любом другом судне или корабле, установлены динамики внутренней связи, из них-то и извлекалась вся проходящая информация. Одним словом, физически этот процесс описан уже давно. Другое дело – техническое воплощение. Такой прибор, как уже говорилось, на «Макарове» имелся.
Как опытный подводник, Морской Волк с первых же слов доклада командира американской субмарины Сайруса Ричардсона понял, что произошло с лодкой. Помочь им наша субмарина практически ничем не могла да и не имела права. Рядом находились два спасательных судна, шел спасательный корабль, чего ради было встревать в эту заваруху и обнаруживать себя? Тем более что возможностей спасти экипаж у американцев было больше. Поэтому он распорядился пустить по внутренней громкой связи трансляцию переговоров экипажей корвета, подводной лодки, базы в Туле и штаба ВМС США. Пусть его офицеры послушают предполагаемого врага, потешатся и заодно сделают для себя кое-какие выводы. Попозже Морской Волк устроит показательное занятие по этой теме. А пока офицеры наслаждались перепалкой растерянных янки, командиру «Макарова» следовало сосредоточиться на нашем батискафе и решить, как действовать дальше.
Складывая в единую мозаику отрывки перехватов из радиоэфира, Илья Валентинович смог определить несколько позиций. Во-первых, с батискафом было все в полном порядке. Ну, или почти все. Внутрь глубоководного аппарата попало изрядное количество воды, но не от течи или повреждения обшивки – там был полный порядок, а, скорее всего, через наружный люк. Вероятнее всего, научно-исследовательское судно просто накрыло волной. Сейчас члены команды китобойного судна занимались откачиванием жидкости, и глубоководный аппарат снова окажется на плаву и в полном порядке. Точнее, почти в полном порядке, если не считать полностью разряженных аккумуляторных батарей. Но и это дело поправимое. Необходимую часть энергии можно перекинуть с того же китобойца или с корвета.