Подземелье рядом. Новичок
Шрифт:
— Руслан? — когда мужик пошёл к выходу из подвала, хозяин мастерской меня наконец-то увидел. — Рад тебя видеть. Какими судьбами? Или что-то случилось. Да, проходи, не стой на пороге, чай, не чужой.
За всё время, что я знаю деда, ни разу не был в его мастерской. И первое, что меня удивило, — словно в магазин попал: всё так чистенько, аккуратненько, инструменты на стене висят, на стеллажах стоят, не пыли, ни металлической стружки — показуха, вот что это было. Удивительно.
— Так что привело тебя ко мне, Руслан?
— Посоветоваться хотел, — и я рассказал Петру
— Это хорошо, что старика не забыл, — Пётр Аркадьевич нажал на что-то в торце одного из шкафов и тот, к моему удивлению, отодвинулся от стены и отъехал в сторону, открывая проход в соседнюю сарайку. — Твоя проблема и не проблема вовсе. Давай, проходи.
Соседнее помещение уже больше напоминало мастерскую, я увидел и верстак, и станки, а главное, большой сундук, стоящий в углу, очень похожий на тот, что находился у меня в личной комнате. А когда старик его открыл, все сомнения исчезли, — внутри сундука клубился всё тот же чёрный туман. Пётр Аркадьевич нисколько не смущаясь, сунул обе руки в этот туман. А когда вынул, я увидел, что он держит два деревянных щита.
— Тебе на первое время и обычные тренировочные пойдут. Кто знает, как быстро ты их на щепки переведёшь, пока нормально со щитами работать начнёшь.
— Спасибо. А я как раз сейчас этот свиток изучаю.
— Молодец, тогда давай, я тебе парочку самых простых примеров покажу…
Когда я уже собрался уходить, старик остановил меня вопросом:
— Руслан, а ты в приложение конторы заглядывал?
— Какой? — ляпнул я быстрее, чем сообразил, о чём спрашивает Пётр Аркадьевич.
— Надзорных органов. Нет? Мой тебе совет, загляни и начни выполнять их поручения…
Значок на приложении этих самых надзорных органов очень уж напоминал иконку Госуслуг на моём смартфоне, что уже наводило на неприятные мысли.
'Лёликс78, твой коэффициент лояльности равен: 0.
И что ты хочешь от нас с таким коэффициентом?
Что даёт этот коэффициент?
Лень объяснять, поспрашивай у стар… ладно, опытных товарищей…'
Фига! Я чего угодно ожидал, но не такого. Хотя… если вспомнить того же самого Баюна и его формальное отношение во время регистрации… Такое ощущение, что игроки, во всяком случае новички, для родимого государства мусор. А когда было по-другому? Если вспомнить рассказы моих родителей, то всегда. Но в то же время Виктория и Пётр Аркадьевич настойчиво рекомендовали сюда зайти. Ну, не для того же, чтобы я почитал и отвалил. Но, если честно, хочется. Очень!
'Хочешь исправить ситуацию с коэффициентом лояльности?
Придётся постараться.
Да/Нет/Другое?'
Бл@ть!
Глава 18
Эпилог
— Там кто-то есть! — сообщил ворон, грузно плюхаясь мне на правое плечо, но
В аномалию, найденную Хугином недалёко от дома, я отправился, когда уже стемнело. Неожиданный звонок от мамы спутал все планы. Пришлось срочно ехать к родителям. Слава богу, ничего не случилось, но пообедать пришлось остаться, а потом было неспешное татарское чаепитие с восточными сладостями и столь же неспешными и обстоятельными расспросами о моём житье-бытье.
Тут небольшой переполох внёс Хугин, которому надоело летать по округе, и он, усевшись на форточке, привлёк к себе внимание, постучав клювом по оконному стеклу. Пришлось успокаивать маму и запускать птица в дом.
— Опять зверюшку завёл, — посетовала мама, ставя перед вороном блюдечко с нарезанным кубиками сыром и кусочками колбасы. — Лучше бы уж с девушкой какой сошёлся.
Пришлось почти не соврать, что вот совсем недавно познакомился с отличной девчонкой.
— Так пригласи к нам, посидели бы, чайку попили, — сразу закинула удочку мама, поглаживая между ушами свою любимицу Мару, дворовую, полностью чёрную кошку, отличавшуюся завидным интеллектом. Увидев моего фамильяра, киса лишь глаз один прищурила и тут же меланхолично отвернулась, признав право птица находиться в доме.
Помню, я очень удивился, когда узнал, что кошку Марой назвали.
— Какая тебе разница, сынок, — ответила тогда мне мама. — Хорошее имя, татарское.
Ага, знаю я эту черту, присущую всем татарам, — как понравится им какое имя, так всё — оно исконно татарское и никаких вопросов. Так дед хотел меня Марсом назвать, а мама Пушкина с детства любила.
Вот так и пришлось у родителей задержаться…
Присев на корточки у железного гаража, я осторожно заглянул за угол. Там, почти прижимаясь к пошарпанным стенам, стояли два мужика средних лет и смотрели куда-то в центр, когда-то асфальтированной, а сейчас залитой лужей, площадки.
— Рыба, ты уверен, что нам туда? — хрипло спросил тот, что повыше, мотнув головой в центр лужи.
— Стрелка туда показывает, — как-то визгливо ответил его напарник. — Если не веришь, можешь свой браслет активировать.
— Ех, хотел же сапоги одеть, да тебя послушал.
— Ладно, Сидр, не бухти. Не должен ты тут ноги промочить, всё-таки асфальт. На тебе конфетку — враз настроение поднимет, — Рыба залез в нагрудный карман куртки и вынул небольшой пакетик. — Тебе какую: красную или синюю?
— Какая разница, — буркнул долговязый, протягивая руку. — Они только цветом отличаются.
— Дремучий ты, Сидр, классики не знаешь. Ты, кстати, измерительные приблуды захватил?
— На хрена они мне? Что я, красный, что ли, чтобы с админами сотрудничать.
— Ты только Алмазу об этом не говори, — всплеснул руками Рыба, — он тебе враз про масти всё разъяснит. В общем, как с делюги вернёмся, сразу на их приложение залазишь и со всем соглашаешься. А то, если меня Алмаз спросит, я молчать не буду.