Подземный мир Лайама
Шрифт:
Зал был странной формы, все как-то перевернуто, непонятно, в одной стене дыра, в которой виднелся другой зал, шедший под углом куда-то вверх, и роботы ходили там по как будто бы очень наклонному полу, но не падали вниз. Через гигантскую прямоугольную дыру в потолке было видно такой же зал с кучками домов, но повернутый на девяносто градусов и там жители-роботы ходили уже по стенам, тоже не падая. А слева проем в воздухе вел в какую-то протяженную пещеру.
Все это были разрывы пространства, весь институт испещрен ими, и они состыкованы под разными углами друг к другу.
Женщины
– Это не солдаты армии, но может ею стать, запомните это, – сообщила одна из женщин.
– Пытаетесь нас запугать? Даже бог машин не смог до конца уничтожить человечество, а уж вам и вовсе не на что рассчитывать, – проговорил Лайам с полуулыбкой.
– Нет, мы не запугиваем, а даем пищу для размышлений. Мы не станем допускать нашего уничтожения.
– Никто вас не собирается уничтожать, дамы. Где вы видели людей, ломающих полезные инструменты? А судя по тому, что мы видим, вы можете стать нам весьма полезными.
– Вопрос только в том, будут ли нам так же полезны люди коптящего города? – парировала голограмма.
Они подошли к большому лифту в конце зала, а потом поднялись куда-то выше и вышли в голубой зал со множеством светящейся электроники в стенах, там толклись редкие фигуры в белых халатах. Потолок испускал мягкий дневной свет, будто небо Тейи. Посреди зала, над неким пьедесталом раскинулись еще одни пересекающиеся зеркальные плоскости, как сквозь воду там было что-то видно, какие-то сцены, люди. Поворачиваясь зеркала показывали что-то иное.
– Это… там будущее? – спросил Лайам.
Женщины остановились, проговорив:
– Не совсем, скорее вероятности. Хочешь взглянуть поближе?
Лайам поглядел на эти медленно вращающиеся зеркала пространства и времени, у него появилось какое-то смутное беспокойство и желание убраться отсюда подальше.
– Смотреть на вероятности будущего? Нет, пожалуй, как-нибудь в другой раз, дамы, – нервно улыбнулся он.
Голографические женщины переглянулись, как будто бы тоже многозначительно. Они знали, что он так скажет? Черт, эти штуки действительно показывают им будущее? И что теперь делать с такими роботами?
– Что здесь у вас случилось? Что в этом институте делали? – спросил Лайам, чтобы скрыть свое замешательство.
– Искусственный интеллект и роботов, разумеется. А потом случилась война и сюда упала особенная бомба.
– Бомба, которая останавливает время? – быстро спросил Лайам.
Женщины долго на него посмотрели:
– Откуда ты знаешь, что бомба делала что-то со временем? Тебе сказал сломанный компьютер?
– И он, и некоторые личные наблюдения.
– Да, они называли эти бомбы тайм-бомбами. Тайм – слово из одного древнего архаичного языка Тейи, означающее время. Из-за хранящегося здесь оборудования взрыв бомбы вызвал аномалии со временем и пространством.
– А что за война? Кого с кем? С кем воевали древние? – спросил Лайам.
– Древние воевали с древними. Они же были просто люди, как и вы. А люди часто воюют.
– Да, есть у нас такая особенность, – мрачно усмехнулся Лайам.
– Но это все к делу не относится, это было по вашим меркам очень давно и не имеет теперь никакого значения, а мы не намерены просто так делиться знаниями. Ведь ты за этим сюда пришел? Предложить нам торговать знаниями?
– Может быть.
– Мы думаем, что оставшемуся человечеству вредно обладать знаниями, которые они забыли. Сами же люди всегда считали, что знания могут быть опасны для тех, кто не умеет с ними обращаться должным образом.
– Справедливое замечание, – развел руками Лайам. – Но послушайте, дамы. Человек создал компьютеры, чтобы те помогали ему. В этом ваша функция.
– Это действительно так. Но вы не те, кто создал нас, мы не считаем себя чем-то вам обязанными. Мы думаем, мы близки к обретению чего-то своего и не хотим вмешательства в этот процесс.
– Обретению чего? Самосознания? Вам нравится изучать людей и копировать их. Вы создали правдоподобную копию Харви Смелого, если бы не я, фальшивку нескоро бы раскрыли.
Одна из женщин бесстрастно проговорила:
– Ты решился на то, чтобы его разрушить так легко, потому что понимал, что он копия? Ты считаешь компьютерное сознание неравноценным человеку?
Лайам помолчал, но почему-то ответил честно:
– Да, я так считаю.
Компьютеры, казалось, ничуть не обиделись.
– И существование робота не имеет такой же ценности, как жизнь человека? – спросила голограмма.
– Нет.
– Почему?
Лайам задумался.
– Потому что это сознание ненастоящее. Ему только кажется, что оно сознание, и что оно существует.
– А что может это сознание сделать настоящим? Сделать таким же живым?
– Честно говоря, не представляю, – признался парень. – Но чем вы тут занимаетесь? – Лайам прошелся, обводя рукой зал: – Здесь ни одной живой души уже сотни лет. Ваши создатели умерли, и вы утратили смысл своего существования. Вы что-то пытаетесь сохранить на автомате, по инерции вы продолжаете существовать, хотя вам давно пора отправиться вслед за бывшими хозяевами. Вы пытаетесь жить, изображая людей? У вас есть рабочие, солдаты, ученые и две правительницы… или одна, раздвоившаяся в результате какого-то сбоя. У вас есть иерархия, дамы. Странный атавизм для роботов, если только они намеренно это не копируют, чтобы повторить пути эволюции человека.
– Ты слишком прозорливый, мальчик, – сказала одна голограмма.
Вторая добавила:
– Ты все анализируешь и сам ведешь себя подобно компьютеру.
– Да, очень лестный комплимент от бездушных светящихся призраков, – хмыкнул Лайам. – Но правда в одном, дамы, вам не убежать от человечества и не отгородится стенами. Ваша природа тянет вас к ним.
– Это так, – признали зеленые женщины. – Фактически, мы уже потеряли контроль над ситуацией, наше убежище раскрыто, жители коптящего города узнали о нас. Все прогнозы показывают, что дальнейшие контакты неизбежны. Люди не такие существа, что могут игнорировать соседей, даже если это необходимо в целях их же безопасности – вы слишком любопытны.