Поедательницы пирожных
Шрифт:
— Историю про мужа она рассказала, про бывшего любовника — тоже. Вот про сослуживцев я не очень поняла.
— Так это самое главное. — Марьянов сразу стал серьезен.
— Да, Маш, это, наверное, самое главное. А история такова. Аркадий Конокрад, коммерческий директор, воровал деньги, причем значительные суммы.
— Я очень доверял ему, — грустно заметил Родион.
— На это он решился не сам, его подтолкнула жена, Ванда. Это целиком была ее инициатива. У этой семейки все получалось до поры до времени, но тут возникла история с заговором двух дам против Родиона,
— Это тот самый разговор, который ты услышала, когда решила, что я готовлю убийство жены, — напомнил Марьянов.
— Ну да. Родион сказал про это Конокраду, уверенный, что финансовый директор на его стороне и поможет людям Чижова разобраться в делах. Но Аркадий уже по уши увяз в воровстве. Ему эта проверка — смертный приговор. Он решил повиниться перед Родионом — приходил к нему, ждал приема, даже на дачу приехал именно с этой целью — признаться во всем.
Но разговор так и не состоялся. При этом Аркадий не скрывал от жены, что хочет во всем признаться. Она не смогла его отговорить, угрозы не помогали. И вот тогда Ванда Конокрад задумала убийство. Женщина грубая и прямолинейная, она решила убрать с дороги генерального директора, рассудив, что в таком случае никакой проверки не будет, а у них с Аркадием хватит времени замести следы.
Для осуществления своего плана она выбрала яд. Знаешь, почему? Тут есть одна пикантная подробность — Ванда недолгое время была любовницей Савелия Триллера, о чем никто даже не догадывался.
— Цирк какой-то, — пробурчал Марьянов.
— Цирк получился страшноватый. Она, будучи особой корыстной, не только тянула из него деньги, но и присматривалась, как использовать любовника в задуманной ею комбинации с устранением Родиона. В итоге ничего не придумала и просто украла редкий яд, который тщеславный Триллер имел глупость ей продемонстрировать. Она с тех пор постоянно таскала склянку с ядом на работу в надежде подлить в чай или кофе, который понесут Родиону. Поэтому последнее время просто не вылезала из приемной.
— Прямо монстр, а не женщина, — вздрогнула Маша. — И вот такие ходят рядом!
— Ты бы ее видела, — вздохнула Карина. — Марс атакует. Короче, дальше происходит следующее. Звонит Нателла, вызывает Родиона на дачу, в офис приносят продукты, в том числе — пирожные. Ванда находится в это время в приемной — караулит собственного мужа, который рвется на прием к шефу с целью покаяться. Видимо, от испуга ее окончательно перемкнуло, и она решилась на убийство. Поняв, что Марьянов берет эти продукты с собой на дачу, Ванда стала судорожно соображать, куда же ей добавить яд, чтобы убить шефа наверняка. И тут Родион, сам того не зная, направил ее по ложному пути. Помнишь, — обратилась Карина к Марьянову, — ты ей сказал, что сам слопаешь все пирожные.
— Это была дурацкая шутка, — слабо улыбнулся Родион. — Чтобы Ванда отстала.
— Так ведь у нее напрочь отсутствует чувство юмора. И об этом все в агентстве знали.
— Я не знал, какое мне было дело до нее?
— Правильно.
Нона, которая, проголодавшись, вышла из кладовки и съела корзиночку, и Лена, питавшая к ним особое пристрастие.
Для Ванды произошедшее стало полной неожиданностью. Однако через какое-то время она поняла, что эти убийства ей только на руку. Ведь Марьянова могли осудить пожизненно. И тогда цель все равно достигнута. Понял это и Аркадий Конокрад, поэтому вел себя так нагло, когда Родион пришел к нему в больницу. Сам или под давлением жены, но он раздумал признаваться в хищениях, надеясь, что Марьянов больше не вернется в агентство. И вроде бы у четы Конокрадов все получалось. Но неожиданно начались проблемы.
Во-первых, милиция никак не могла разыскать Родиона. Во-вторых, Триллер обнаружил сначала пропажу яда, а потом выяснил, что им были отравлены Нона и Лена. Он сопоставил факты и понял, кто убийца. И тогда Ванда, зная, что ее любовник — человек слабохарактерный, импульсивный, взбалмошный и может легко проговориться или что-то рассказать следователю, решает его убрать. Она расставила Савелию Львовичу довольно простенькую ловушку, в которую он и угодил. И если бы не мы…
— Да, — прервал ее Родион. — Мы появились вовремя. Даже милиция это признала.
— Кстати, о милиции, — спросила заинтригованная рассказом Маша. — А как ты объяснил свое поведение? И вообще, все это ваше самодеятельное расследование. Вас не арестовали?
— Как тебе сказать? Во-первых, победителей не судят. А во-вторых… — замялся Марьянов.
— Во-вторых, — пришла ему на помощь Карина, — прежде, чем идти сдаваться правосудию, мы позвонили его тестю, папочке Нателлы и Ноны, очень влиятельному чиновнику господину Сорокину. Популярно объяснили ему, что если у нас будут неприятности, то его младшая доченька сядет вместе с нами.
— И? — Маша восхищенно посмотрела сначала на Родиона, потом на Карину.
— Поверишь ли — помогло. Административный ресурс в России — великая сила. Родион проходит лишь свидетелем по делу. Ну а я — вообще фантом, меня там не было. Такой скромный маленький фантом, в прошлом — большой любитель пирожных.