Поединок на границе
Шрифт:
Обогнув кусты, Момыш-улы вышел на болото. На ровном месте лыжню уже успело замести. Еще сильнее заработал палками. Где-то недалеко должна быть дорога, утрамбованная тяжелыми самосвалами. Наверное, к ней и хочет выйти нарушитель. Попросится на машину — попробуй тогда найти! Да и кого искать? Приметы его неизвестны.
При одной этой мысли у Момыш-улы прибавилось силы. Он еще быстрее заскользил по лыжне. Внезапно до его слуха донеслось гудение самосвала — дорога совсем близко.
Вскоре лыжня запетляла между кочек и редких чахлых сосенок. И тут Момыш-улы увидел его. Проваливаясь в
Момыш-улы прошел еще несколько шагов и остановился. Такая досада его взяла: не успел рассмотреть этого человека. «Однако что же я стою, а след?»
Он подошел к обочине дороги. Следы уже начинало заметать. Момыш-улы сломал несколько прутиков и измерил, как учил его в отряде юных друзей пограничников сержант Афанасьев, ширину шага, длину и ширину подошв. Потом нагнулся, сдул с отпечатка снежинки и заметил небольшую вмятину на каблуке и носке. «Это от железок», — решил Момыш-улы. Нашел трухлявый березовый пень, отодрал от него бересту и положил ее на отпечаток, чтоб не засыпало снегом. А рядом воткнул прутик.
Теперь быстрее на заставу: надо все рассказать пограничникам. По знакомой лыжне Момыш-улы побежал обратно. Вскоре ему стало жарко. Он сбросил с себя пальто. Стемнело. Вдруг дорогу преградили два зеленых огонька.
«Волк!» — в замешательстве остановился Момыш-улы и угрожающе выставил вперед палку. Волк страшными скачками несся прямо на него. Момыш-улы зажмурился и закричал. И тут он услышал голос:
— Казбек, фу!
У Момыш-улы отлегло от сердца: пограничники! Открыл глаза, увидел перед собой овчарку и бессильно опустился на снег.
— Рядовой Елсуков, останьтесь, а то замерзнет хлопец.
Момыш-улы голос показался знакомым. Ну да, это же сержант Афанасьев!
— Там у дороги, возле лыжни, прутик… Я след берестой покрыл, — дрожа от холода, сказал Момыш-улы.
Афанасьев одобрительно кивнул головой: молодец. Потом круто повернулся и подал команду:
— Казбек, вперед! След!
Рассказывая эту историю на пионерском сборе, сержант Афанасьев подошел к Момыш-улы, поправил на его груди новенький значок «Юный друг пограничника» и протянул ему знакомую бересту:
— Здорово тогда она помогла мне, Момыш-улы. Возьмешь на память или на стенд следопытов поместим?
— На стенд! — хором ответили за Момыш-улы ребята.
СМЕЛОЕ СЕРДЦЕ
Вдруг сзади зашуршал песок. Так, по-кошачьи мягко, могла красться рысь. Васек, оставив весло и фонарь бакена, обернулся и вздрогнул. Перед ним стоял незнакомец.
— Напугался? — спросил он и засмеялся. — Что ж, давай знакомиться. Ибрагимов, гидролог.
— Я Васек.
— Не рассчитал малость, — продолжал Ибрагимов. — Думал, успею к вечеру на строительство, но, видно, придется ночевать под открытым небом. До стройки не дойду,
— Зачем же под открытым небом? — удивился Васек. — Переночевать можно у нас. Пойдемте. Мы живем недалеко.
Поправив лямки рюкзака, гидролог зашагал вслед за Васьком.
— Семья-то у вас большая? — заговорил Ибрагимов.
— Не маленькая — отец да я, — ответил Васек. — Каникулы кончились, — с сожалением добавил он.
— Да, жаль, — согласно мотнул головой Ибрагимов и тут же, без паузы, спросил: — Отец-то твой чем занимается?
— Бакенщик он, — ответил Васек, едва поспевая за гидрологом.
Когда подошли к дому, уже стемнело. Почуяв людей, залаяла собака.
— Это Джулька, — сказал Васек, открывая калитку. — Щенок, вырастет — пограничникам подарю.
— Молодец, — похвалил Ибрагимов. — А давно с пограничниками дружишь?
— Нет, я у них не бывал. Все нет времени.
У порога Ибрагимов скинул рюкзак и вытер сапоги.
— У нас гость, — сообщил Васек отцу. — Гидролог!
Ибрагимов вошел, поздоровался, устало присел на табуретку.
— Намаялся я, в баньку бы сейчас…
— Это проще простого, — откликнулся отец Васька. И сыну:
— Проводи гостя. Я как раз только напарился. Горячая вода в большом баке, холодная в ведре.
Ибрагимов мылся долго.
— Сходи проведай, не запарился ли? — сказал отец.
Окно было занавешено. Только узкая полоска света пробивалась из щели. «Ишь какой стеснительный!» — подумал Васек и прильнул к щели. Ибрагимов даже не разделся. Он сидел над картой и о чем-то думал. Васек с детским любопытством стал наблюдать за ним… Ибрагимов порылся в рюкзаке, надел крохотные черные наушники, повернулся к окну. Ваську показалось, что он встретился с ним взглядом. Отпрянув от окна, он постучал в дверь.
— Дядя, ужин остынет.
— Иду, иду, — отозвался Ибрагимов.
«Гидролог — и наушники, зачем они ему?» — недоумевал Васек. В комнату он вошел, опустив голову, размышляя, и вдруг заметил, что от порога к табуретке, на которой сидел Ибрагимов, тянется желтая полоска. Рассмотрел — глина. «Странно, — подумал он, — у нас берег песчаный. Глина на чужом берегу. Но ведь Ибрагимов гидролог…»
Ужинать гость не стал.
— Хочу спать, — сказал он и начал снимать сапоги. На подошве у каблуков Васек тоже увидел полоски глины. «А может, он и не гидролог?» — мелькнула мысль. Но как высказать ее отцу? Если позвать во двор, Ибрагимов может заподозрить недоброе. Надо действовать осторожно… Решение пришло неожиданно. Вынося на кухню посуду, Васек споткнулся.
На звон выбежал отец, но за ним следом появился и Ибрагимов.
— Я нечаянно, — пролепетал Васек.
— Ничего, — успокаивал отец. — Тарелки — дело наживное.
Васек готов был расплакаться — затея его срывалась.
— Будь мужчиной, — сказал Ибрагимов и вернулся в комнату.
— Это чужой! — торопливо зашептал Васек отцу.
— Знаю, — ответил отец. — Глина только на том берегу. Как уснет, беги к соседу — бакенщику. У него телефон…
Собрав осколки, отец и сын улеглись и сделали вид, что уснули. Вскоре и Ибрагимов захрапел. Он спал, подложив под голову рюкзак.