Поединок отражений
Шрифт:
— Закрой глаза и расслабься, — сказала она необычно низким для нее, грудным голосом. — Еще лучше, если ты сам войдешь в транс…
— Попробую…
Я мысленно сосредоточился на ощущении кончика большого пальца правой ноги, затем одновременно постарался почувствовать мочку левого уха, потом попытался подключить сюда образ собственного пупка и… «поплыл». Мысли потеряли четкость, пропали осязательные ощущения, все звуки скачком отодвинулись куда-то почти за предел слышимости. Возникло чувство медленного и плавного полета, тело стало невесомым, и по нему снизу вверх покатились волны солнечного жара. В голове с
— Все в порядке, родной, спи спокойно…
Он показался мне знакомым, но я не стал отвлекаться, полностью отдаваясь неспешному, мерному полету нирваны. Это было чудесное ощущение! Я вдруг понял, почему все начинающие йогины стремятся овладеть этой техникой.
Тела не было. Точнее, я его просто не чувствовал. Меня окружал безбрежный океан всепоглощающего блаженства, я купался в нем, я пил его, я дышал им, я был им, и больше ничего не хотел, кроме спокойного движения в никуда…
Потом, спустя вечность, на грани слухового восприятия возник голос, тень голоса:
— Открой Врата Силы, любимый…
«Какие Врата?..» — шевельнулась разомлевшая мысль, но разум — сторож личности — уже начал привычную работу и тут же выдал результат: «Свадхистана». Некто советует активировать вторую чакру — центр накопления и преобразования энергии Кундалини. Но зачем? Ведь тогда придется постоянно сбрасывать куда-то неиспользованную часть энергозапаса, иначе физическое тело просто сгорит в огне «биохимического пожара», и я за несколько месяцев превращусь в дряхлого старика! Либо, что хуже, еще одним необъяснимым случаем самовозгорания станет больше…
— Если ты не создашь Щит Шамбалы, ты погибнешь… — снова пришел знакомый шепот.
«Какой еще Щит, мудру что ли?..» — недовольно заворочалась следующая мыслишка, и снова на выручку пришел вечно бодрствующий разум: «Аджна». Тот же неизвестный доброжелатель предлагает включить и шестую чакру — третий глаз, центр реализации и контроля над экстрасенсорной системой организма, а Щит Шамбалы — это полная ментальная защита. Вот куда должна пойти Кундалини!..
Океан нирваны неожиданно пронзили в разных направлениях бесшумные золотисто-алые молнии, нарушив неспешное блаженство тела и души, и я вдруг снова осознал себя лежащим навзничь на теплой кушетке. Одновременно закончилась и тишина. Еще не открывая глаз, я услышал мерный шелест кондиционера и тихое гудение компьютерного процессора и понял, что Ксении рядом со мной нет.
Тогда я сел в позу «лотоса», попытался привычно включить «кожное зрение» и спустя несколько секунд определил, что Меньшикова находится справа от меня, там же, где и незамеченный мною ранее компьютер. Удовлетворенный собственной кондицией, я наконец открыл глаза и… убедился, что ошибся! Ксения сидела прямо передо мной, на другом конце кушетки, тоже в позе «лотоса» с закрытыми глазами и по-прежнему обнаженная.
От неожиданности и досады я фыркнул, и лишь тогда она улыбнулась и взглянула на меня заботливо и тревожно.
— Тебе нельзя выходить в астрал! — категорично заявила Ксения, грациозно спрыгивая на ковер и подбирая свое изумительное белье.
— Что за глупость?! Почему? — Я все еще был раздосадован своей неудачей.
— У тебя нет защиты. Тебя растворят. — Она подошла к шкафу и стала неторопливо одеваться.
— Ерунда! — Я уже понял, о чем идет речь, но спорил из чистого упрямства. — Я умею ставить ментальные блоки.
— Блок — пассивная защита, и хорош только от обычного информационного нападения. — Меньшикова снова превратилась в надменно-неприступную бизнес-леди. — От астральных хищников он не спасет, ты знаешь. К тому же блок лишает возможности вести активный поиск информации. Тебе нужен именно Щит, Дима! — Она пристально посмотрела на меня, продолжавшего сидеть на кушетке, потом вдруг одним сложным движением пальцев извлекла из воздуха зажженную длинную черную сигарету и сказала уже совершенно другим тоном. — Ты долго еще собираешься испытывать мою сексуальную стойкость?
— А что, у меня есть шанс? — Я соскользнул с кушетки и постарался принять позу опытного стриптизера, поигрывая мускулами.
— Никакого! Старый, толстый, волосатый… — Ксения презрительно вытянула губы в трубочку и пустила в мою сторону струю дыма. — Все, Котов, выметайся, у меня больше нет на тебя ни времени, ни желания!
— Когда женщина говорит «нет», это означает «да» — первый закон женской логики, — отпарировал я и принялся неторопливо одеваться. — Мне нужна твоя помощь, Ксюша.
— Да пойми же ты! — взорвалась она. — Нельзя тебе в астрал! Тебя там ждут!
— Кто? Уж не Нурия ли? — Я попытался изобразить голосом небрежную браваду. — Давно что-то не встречались.
— Это — не Нурия! — раздельно и веско сказала Меньшикова. — Гораздо хуже и… страшнее.
— Тем более интересно. — Я застегнул последнюю пуговицу на рубашке, подошел вплотную к девушке и взял ее за вздрогнувшие плечи. — Мне очень нужна твоя помощь, — повторил я, заглядывая в ее расширившиеся, полные тревоги и надежды глаза. — Помоги мне со Щитом, Ксюша. Я не знаю, кто там еще за мной охотится, но уверен, что мадхъя Саликбекова вернулась. Я видел ее, Ксюша! И без тебя мне с ней не справиться.
Несколько долгих мгновений она всматривалась в мое лицо, будто пытаясь прочитать на нем нечто, неведомое даже мне самому, потом коротко вздохнула и сказала:
— Хорошо, Дима. Я согласна потренировать тебя на включение Щита, но в астрал с тобой не пойду. Извини.
— Спасибо, Ксюша, — у меня словно гора с плеч упала. — Я тебе завтра позвоню?
— Послезавтра. — Она решительно высвободилась и шагнула к двери. — Жду тебя в центре «Световид» с девяти до десяти. Это твое время. До свидания!
— Дакшина, гуру! — поклонился я ей без намека на улыбку. — Благодарю, учитель! — и покинул кабинет, не оглядываясь.
Выйдя из здания, я угодил под настоящий летний ливень, какие бывают только у нас в Сибири. Абсолютно отвесные струи толщиной в мизинец шипели по дымящемуся разогретому асфальту, грохотали по блестящим крышам авто и клокотали в решетках дождевых стоков. Публика, несмотря на разгар рабочего дня, попряталась кто куда, и лишь отдельные смельчаки и торопыги передвигались в этом водяном аду короткими перебежками от подъезда до подъезда. Деревья и кусты же, казалось, наоборот тянули вверх, навстречу живительной, освежающей влаге свои изнуренные жарой и пылью ветви.