Поэмы-сказки
Шрифт:
Речь великопостная,
Шумок свечной.
Ему — капли воску две
Из Божьих сот,
А нам, значит, слезки две —
Из разных вод.
Та из моря Ч'eрмного,
Акульих мест,
Та из моря верного —
Жемчужный всплеск.
Двух печалей первенцы:
— Вернись! — Вернись! —
Две слезы-соперницы
В одну слились.
Жаркими руками
Вдоль
Шалыми скачками
С лестничек крутых.
Какой тут заморыш!
Богатырь, ей-ей!
Одним махом — сорок
Спрыгнул ступеней.
Бугор ему — кочка,
Страш'oн ему — кто?
Море бы в примочки
Взял, каб не мелк'o!
Ох, ожог, знать, лютый!
Не простой, знать, мед!
Гляди, вихрь пол'y-то
Сейчас оторвет!
По камням-колючкам
Шпарит-жарит — и-их!
А ведьмухи внучкам:
«Ошалел жених!»
Только — Царь Небесный! —
Из тьмы теремной
Что за знак за кр'eстный
Вслед ему — чудн'oй?
«На измор-отраву,
На позор-на-вред,
Слева — да направо,
Снизу — да наверх…»
Не глаза под бровью:
Черные дела!
Не наестся кровью
Ревности игла!
Ох ты воля! — дорогая! — корабельная!
Окиянская дорога — колыбельная!
«Не спи, крепись!
Взгляни на птиц:
Заснем — так вниз,
Заснешь — так вниз…
Не та уж синь
Промеж ресниц
Пойдет, —
Морская синь пойдет!
Морская синь,
Морская соль,
Всё море в грудь твою взойдет, —
И будешь ты
Не Царский сын:
Морской король.
Аминь.
Не спи — встряхнись!
Учись у птиц!
Смекай наш писк,
Смекай наш свист!
Не звон монист —
Змеиный шип!
Держись!
С змеищей вперегиб
Не стой в ночи!
Шелками шит, змеей зашит
Твой вороток!
Не спи, крепись!
Встряхнись!
Смекай наш свист!»
И ветер этой песне вторил
Широким свистом кучерским.
Тогда заговорило море
Роскошным голосом морским:
— Доверься морю! — Не обманет!
Плыви, кор'aбель-кораб'eль!
Я нянюшка — всех лучше — нянек,
Всем колыбелям колыбель.
Уж скоро ты в кулак — канаты
Сам разорвешь, своей рукой.
Припав к груди моей богатой,
Крепчай, мой выкормыш морской!
Клади себе взамен подушки
Мою
Тебе в игрушки-погремушки
Я само солнце подарю!
Не будет вольным володеньям
Твоим ни краю, ни конца…
Испей, сыночек двухнедельный,
Испей морского питьеца.
Испей, испей его, испробуй!
Утробу тощую согрей.
Иди, иди ко мне в учебу —
К пенящейся груди моей!
Волна челн колышет,
Жар утробу сушит.
Одно дело — слушать,
А другое — слышать.
Кому жить ох'oта —
К мощам не паломник,
Кому пить охота —
Лишь стакан и помнит.
Ох, стакан твой полный,
Голубые волны!
Ох, медок в нем ценный,
Чересчур уж пенный!
Выпьешь, — ничего не
Скажешь, — мед хвалёный!
Ох, твой ужин ноне
Весь пересолёный!
Кровь ли это в жилах,
Аль волна об челн,
Как та песнь сложилась —
Нам-то знать почем?
Не своей охотой —
Дуло у виска!
Не своей работы —
Смертная тоска!
Как ременным кушаком сжата грудь.
Ручку поднял — вороток отстегнуть,
Да от темени до пят — как вздрогнёт!
Да как ручку-то назад дерганёт!
А всего-то на тебе, дурачок,
Пустяковина сидит: паучок.
Шейкой крутит, аж в лице покраснел!
А паук-то уж на грудку приспел.
«Не дави меня, Господь не велит.
Не простой я паучок, — крестовик!»
И тон'eнько так, комарьей струной:
«Не простой я паучок, — теремной!»
Ну и страху-тут-смятенья был'o!
Ровно судорогой парня свело.
Тут бы дрянь ему да в воду щелчком!
Ан уж кончено и так с паучком:
Солнце светит, ветерок, значит, свеж…
Только нового — что дядькина плешь!
— Чтоб ты лопнул с той мушиной крови! —
А старик ему: «Бог в помощь, плыви!»
— Чтоб огнем тебя — мушиная кровь! —
А старик ему: «Совет да любовь!»
— Чтоб на гроб тебе не стало дос'oк! —
А старик на то ни слова, — молчок.
То не Свет-Егорий
Спор ведет с Советом,
То посередь моря —