Слониха 2 года в утробе слоненка,После в мир на 200 лет.В животе мозгов 1/4 века с пеленокЯ вынашивать этот бред.И у потомства в барабанной перепонкеВыжечь слишком воскресный след.
3
«Со святыми упокой» не страшно этим строчкам:Им в новой библии первый лист.Всем песням песней на виске револьверной точкойЯ — последний имажинист.
1919
В. Шершеневич. Листы имажиниста,
Ярославль, «Верхне-Волжское книжное издательство», 1997 г.
КРЕМАТОРИЙ
Поэма имажиниста
РАЗ
Протабаченный воздух и душныйКак сгоретые свечиПодвелиПознакомилиИ вотМедленно зрачков перевела глетчерПереползающий в пропасть с высотИ дальше поплыли вы плывью ОфелийВ этих волнах бесед между фраз ненюфарТолько пурпуром губы изогнутые зазвенелиКак красные рейтузы гусарКогда кинули странноИ немного надменноСвое имя сожженноеЖАННАОгляделсяОкланялся всем сторонамОбответил приветыБаЗнакомых здесь сколькоГоворивших простое люблю по ночамНеизменно на мотивЯ люблю вас ОльгаОтдававшихся слишком жестоко и грубоПотому чтоТак надоПотому чтоТак страхПотому чтоТолько лаской мужскою кровавые губыМогут так равнодушноГоворить о стихахИ далекий от нихСлишком верткий и звонкийИ раскрытее женщины во время родовСколько разЯ свой рот что обернут стыдомКак в пеленкиОтдавал этим нянькам привычных зубовВ этих лужицах глазГде каждая собакаУтолить свою жажду хотела моглаИ пилаЯ часто купался и плакалИ плакалТолько в сердце румянцем молитва цвелаА впрочем любовницы что мнеИ черта лиВы томуКто был молод потомуЧто не мог быть угрюмСвое тело хотелоеСтебельно отдали —Свое тело тягучийРахат-лукумТы Господь мой развратник создавший публичную землюВ Прейскуранте скрижалейПометивший цену грехов у людейСенбернарыо мою благодарность приемлиЧто мне лучших своих приводил дочерейМне надоевшемуЛюбви по ДостоевскомуМне не сумевшемуНезнакомку как БлокВ триппере Тверской и в сифилисе НевскогоЛучших отыскать помогОгляделсяЖуютСтал я чавкать самПересел усмешкою рядомК вашим очень холодным как стекла глазамПрислонился моим воспылающим взглядомВы улыбкой своейПытались закрыться этого взораТак любовники пробуют заглушить разговоромСкрип кроватиОт прильнувших за стенкой ушейЧто жЕще однаОченьОчень милоНастаньНаступиИ приблизится час твойИ словно вытягивают из телаЖилыЯ громко крикнуЗдравствуйЗдравствуйА после еще громчеПрощайРастасуемсяВ колоде Москвы мыПодобные картамИ в календаре памяти отмечу что не был майПотому что и этот год кончился мартомВот окончен каракуль икры до концаОбщипаны лепестки семги как спелая розаИз передней во дворИ в упорС крыльцаЗальется фиалками посвист морозаСтебли гнутого снегаСтружки снегаУ тротуаров сугробья как ваш меховой воротникИ ТверскаяВзлетаяК площади с разбегаЗапыхавшейся лошадью вмигМы летели как чьи-то оснеженные дребезгиИ на красные губы марлю свивали снегаНа заснувшей Садовой не видели в небе згиТолько вечеруМечетМачты мечтПургаИ где выстрелил в облакоВымысел многоэтажныйВажныйУ подъезда простерся и молился сугробВот уж лифт как в термометре ртуть протяжноВверх пополз обнаружив у подъезда ознобВот и у васПусть я каприз вашПусть ранаПусть только самоубийство ваших минутУпокой тело раба твоего ЖаннаИ вознеси в прозрачный приютПо стеклу когти снегаИ трещит сверчок паровых трубК вам выпускаю как из ковчегаГолубя ищущих губИ губы обратно возвратились пустыеВсе как по библииВремя волочит свой топГде же минут кустыЭй минутыСтопСлушаться надоСнова голубь крыли ночнойТишинойИ голубь возвращается И в клюве ваша губная помадаСлава БогуБерег близкоПричаливай НойПод рукою мигнулиРесницами кружев штанишкиКак под трепетом птицОснеженные ветки кустовСорвана рубашкаКак обложкаКнижкиИ груди пахнулиКак первые строки стиховИ спокойно и строго как ученый историкПо порядку мою начинаю любовьРасступаются ноги как Чермное мореПропуская народы и смыкаются вновьЧто-то надо шептатьКакие-то нежные словаИ шлепая по телу губами как по затонуПарою мокрых веселЛепечу влюбленноАх как кружится у меня головаВспоминаяКуда же я запонки бросилБез запонок абсолютно невозможно уйтиГалстук тот помню лежит на стулеВы самая светлая на моем путиКак сладко усталиИ глазки заснулиИ вот вскочилОдеваться скорейТоропитьсяНа лежащую во всколыхнутой полумглеСмотрюКак на ненужную жертву убийцаНе нашедший ни денег ни колец в столеПроститьсяПроститьсяПроститьсяБежатьБежатьБежатьЧтоб
склеил мороз мне ресницыЧтоб дома забитьсяВ кроватьА вместо этого здорового бредаГоворю благодарность откинувши штору окнаТак наверное Пирр кричал после победыТак Наполеон прошагнул по стонам БородинаРассветаетСпускаюсь Мглу вылизало дочистаОпрятное солнце лучи распустив как слюнуКак досадноЗабыл спросить имяотчествоС каким названьем к телефону прильнуВсе равноОграблен как исповедьюХорошего священника ты прислал мне ГосподьХорошо что хоть душуХоть душуЯ высвободилМою душуНе сохнущий срезанный Богом ломотьДомаОднаТишинаХолодноватоСтыльГлядят упречливо томыПахнет бисквитомВ неночеванной комнате пыльДомаРазглаживаю сердце смятое в мукеВспоминаю спростаТак Иисус расправлял затекшие рукиВознесшись в небо с крестаТолько вдруг показалосьБахромой катафалка высокогоТраурны веки твои и странныНетНе можетВедь был я околоЗапах трупа учуял бы ЖаннаЭто только сердце икаетПосле слишком соленой духотыИ тахтыУспокой жеПрошепниНе такаяНе такаяКак хочешь тыЯ в блуждавших полями пестреющей похотиСтолько лет проискал всем желаньем моимТу сжигающую в хохотеТруп любимого сердцаНе желая расстаться с ним
ДВА
Медленно февраль подбирался к своему концуУже в середине полный заботыПодобно начинающему оперному певцуКоторому к концуНадо взять какую-то высокую нотуИ случилось не вдругИ на уличном телеЗакраснелиЗнамена подобные бабьим соскамИ фабричные трубы герольдами пелиВозглашая о чем-то знавшим все небесамВ этот день так молились дома и калиткиТы прекрасно мгновеньеТак тпруИ воздух прополненный пеньем и зыбкийЗатоплял марсельезой и щель и дыруВ эти дни отречемся от дряхлого мираОтрекались от славных бесславии страныИ уже заплывали медлительным жиромКрылья у самой спиныЛишь ученый поэт да одна с тротуараРавнодушно глядели на зверинец людейИбо зналиЧто новое выцвело старымИбо зналиЧто нет у кастратов детейА в воздухе жидком от душевных поллюцийОт фанфар варшавянки содрогавшей балконКто-то самый безумный назвал революциейМенструациюЭтих кровавых знаменЖАННАЖанна здесьИ на площади вымятой в жертвахУзнаю поступь глаз ваших к пальцам припавСнова выИ Христос воскресе из мертвыхСмертию смерть поправЯ прошелНо ударили звонким румянцемТак промчавшихся в поездеХлещет листвойСлишком близкая ветка в зеленеющем танцеСквозь окноИ сквозь быстрьИ сквозь вихрьИ сквозь знойЯ прошел но ваш смехЭтот смехИ улыбкиИ забывчивость бывших испугающих днейСловно воздух из улиц пролыощийся гибкийВыступают из подвига скуки моейЭтот смех еще вьется как след за улиткойКак последний платок из вагонных дверейПели глоткиПоходкиИ молилисьКололисьПальцы трубКаждый дом до солнца вознесКто-то бросил на мой леденеющийПолюсЭтот мрамор и пурпур пламенеющихРозВы прошли или спуталЯ спуталЯ спуталЯ прошел а не вы но вы были со мнойСловно кровь на виске былые минутыЧтобы смыть их и я завопил за толпойОтречемся от дряхлого мираОтряхнем с наших ног его прахИз былого я новое вырылСловно чудо нашел я в знакомых строкахВы смеялись но виделИ теперь не обманутНе ресницы не веки бахромаБахромаАх от страшного смехаВдруг возьмут и завянутГляжу завядают и взыправь домаЭто память хихикаетНу а тоНу а тоВрешь старуха меня не поймаешьТого что было не знает никтоИ ты не знаешьЗаблудилось сердцеПо грустнеющим улицамРебенком заплакало а дьявол взялТы же знаешьКак он караулит самЗаблудившихся и что-то нашепталРебенок прибежалДомойС перепуга баснейЗарыдалИ в страшный сон отходя затихПамять бас рычагом поднимает тугойЧто романтичней и прекраснейЧем плениться однойИз любовниц своихПосле ночи исчерканной криком тревожнымЖаннаЖаннаИ ЖаннаНежнейВ рощах сердца свиститИ свиститОсторожноТвой влюбленность грустящий слегка соловейВы сегодня еще веселейИ скорбящейПод глазами беспечий цветутСинякиВидно древний могильщик все глубже и чащеРоет яму лопатой тоскиВот и вместеКак мальчик стыдливый и дикийЛепечу и глупею на дне этой мглыЖаннаСлышишь ли вопли и сгущенные крикиЭто душу свергают с Тарпейской скалыЭти слезы из глаз моих карихВдруг заржавели болью и пятнами мукЭто сердце тянет свой воркот глухарийИ не видя незримо токует свой тукВы сегодня еще отдаленней вчерашнейНо по-прежнему смех ваш звенитИ надменный всегдаИ всегда бесшабашныйЯ беспомощен нынче навзрыдИ волос этих ржавых кудрявые кольцаГоризонт серых глаз над предместьем минутМои губы последней слезой добровольцаВ завоеванный город неужель не войдутКричуДовольноИ звуков тяжелые гириПадают и рот кривится вбокТы с кудрями летящих к победе ВалькирийВидишь белые пятна бледнеющих щекНе взмечтай что взмолясь о моем перемирииПоднимаю сдаваясь свой белый платокСнова близкиИ губыЭто жалость иль что жеПобежденный не врагИ не может быть другПосвящаю луне и мучительной дрожиЭтот хрустЭтот храп запыхавшихся рукКак когда-то гонец добежал и ликуяО победе вскричал чтоб упасть как трупПусть сегодня достигнув тебя упаду яУ порога торжественных губНет не жалости ждал яВ грохотеВ грохотеУбегу безнадежным позорным смешнымСтрашно жалости женщинСжигающих в хохотеТруп любимого сердцаНе желая расстаться с нимСердцем глупыйХотел оторваться и выселитьсяИз тоски небывалой моейИ вот оскален на шаткой виселицеРуками опытных днейЕще в браунинге пульса есть зарядыЯ спокоенУстал мой страхЕще и еще заблудиться мне надоВ этих сутолокой полных ногахЯ за вами любовью следить буду издалиИ стихи будут пеной из губ уставших коняНетПосмертным изданьем не издалиЕще демоны меняЕще будет не эдак а иначеКаруселью завертим горло МосквеЛюбовь без ответаКак голова Змей-ГорынычаТы одну отсекаешь вырастают двеЕсли залито сердце любовьюКак чернилами рукиЗакрывая губы как веки тяжелые ВийЯ огромным и свежимЛимоном разлукиСмою красную кляксу любвиИ настанет наступитЧто нужно что жданноВ мою боль как в гниющий свой зубЗаложу креозотБуду ждать и знаю что имя сожженное ЖанныРаненоеВ берлогу сердца моего приползетДни качайтесьЗвените как серьгиКак серьгиУшейМоейЖизни в бредуЯ высокий похожий на звукиБергенВ одиночестве подождуПосижуПососу как мишка зимоюМохнатую жирную лапу тоскиДаЯ знаю придешь чтобы взвить бахромоюНад душоюНе видевшей згиВозле глаз позвоните словно в калиткуРаспахну тяжелые губы дверейИ возьму ваше сердце как будто закрыткуЗагрязненную краской штемпелейШтемпелюйПочтальон ШтемпелюйПо конверту в отвагеОтмечай города отделенья и срокПолучивший за липким конвертомНа нежно пречистой бумагеНайдет серебро еще теплых строкА пока рыдатьВозведенным к выси лицомИ ждатьИстомительно ждатьВо имя ееЧерез виселицы по виселицамВ евангелье небытия