Поезд следует в ад
Шрифт:
Анна вздохнула, медленно встала и пошла на крохотную кухоньку разбирать сумки. Так, соль — в шкафчик, на верхнюю полочку, крупа — на нижнюю, консервы — в холодильник.
Ну, вот вроде и все. Остается только вырезать ножницами купон бесплатного объявления из газеты и аккуратно вывести черной ручкой: «Даю уроки игры на фортепиано. Недорого». Анна почти закончила, когда вруг случилось маленькое происшествие, изменившее ю ее дальнейшую жизнь.
Сидя на табуретке у шаткого раскладного столика (зато можно убрать его, когда нужно!), она потянулась к шкатулке с нитками и иголками, стоящей на подоконнике, убрать ножницы на место. Анна повернулась
Анна села прямо на пол и засмеялась. Почему-то впервые за долгие годы ей вдруг стало легко. Ну в самом деле, почему бы не обратиться к специалисту за решением своих проблем? Услуги психолога, наверное, дорого стоят, но ведь спросить-то можно! К тому же некоторые работают и вовсе бесплатно… Так или иначе, а за спрос денег не берут.
Она встала, оправила помятую юбку и решительно пододвинула к себе телефон.
Ольга Новоторцева купила газету вечером, возвращаясь с работы. Измученная поездкой в забитом до отказа вагоне метро, она буквально «выпала» на свежий воздух и направилась к автобусной остановке. Теперь придется минут двадцать катиться в маршрутке и она дома. Да уж, добираться в час пик до Бирюлева — удовольствие маленькое.
Ольга остановилась возле бойкой тетки, торгующей газетами.
— «Из рук в руки» есть?
— Есть, есть, вам целиком или частями?
Ольга вздохнула и полезла пересчитывать скудную наличность в кошельке. Что ж, нет денег — и это не деньги, как когда-то говорила мама.
— Давайте целиком.
Кое-как уместив в сумке толстый газетный сверток, Ольга встала в хвост длинной очереди на автобус. Постепенно смеркалось, похолодало, начал накрапывать мелкий противный осенний дождик, и она изрядно продрогла в тонком плаще. Внутри маршрутки отвратительно воняло бензином. Ольга кое-как примостилась на жестком неудобном сиденье, подобрав ноги под себя, откинулась на спинку и закрыла глаза. Наконец-то можно хоть немного расслабиться.
Сегодня на работе выдался на редкость тяжелый день. Маленькая фармацевтическая фирма, где Ольга последние три года трудилась вторым бухгалтером, после кризиса оказалась на грани краха. Утром директор Александр Николаевич собрал служащих у себя в кабинете и, глядя в пол, объявил, что за этот месяц зарплата будет выплачена, но всем предстоит искать себе новое место работы. Всем, кроме главбуха, завтра уже можно не приходить.
Вспомнив об этом, Ольга чуть не заплакала. Мало того, что зарплата — и прежде невеликая, но вполне позволяющая сводить концы с концами — в одночасье оказалась обесцененной в несколько раз, так еще и работу придется искать заново! А сделать это сейчас совсем не просто — кризис, кризис…
Погруженная в эти грустные мысли, Ольга чуть не проехала свою остановку. Машину сильно тряхнуло над каком-то ухабе, и это привело ее в чувство.
— Водитель! На Элеваторной улице остановите, пожалуйста! — спохватилась она.
— Девушка, вы что, спите, что ли? Написано же — об остановках предупреждайте заранее! — Водитель недовольно ворчал, высаживая
Вот и дом — блочная девятиэтажка, длинная и зеленая, как гусеница. Как всегда, у подъезда под козырьком тусуются местные алкоголики, да сидит на лавочке сумасшедшая баба Маня — огромная, седая, безобразная старуха с палкой. Завидев кого-нибудь, кто ей не нравится, она начинает стучать палкой по асфальту и кричать вслед матерные гадости. Ольга каждый раз съеживается, когда приходится проходить мимо отвратительной старухи, и старается проскочить побыстрее.
Вот она и дома. Ольга, как всегда, с трудом подавила желание крикнуть с порога: «Мамуля, я пришла!» С тех пор как мама умерла, прошло уже восемь месяцев, но так трудно привыкнуть, что дома тебя никто не ждет!
Она сняла туфли и аккуратно поставила их на коврике у порога, пристроила на вешалке изрядно промокший плащ, сунула ноги в уютные домашние тапочки и пошла на кухню — ставить чайник. Макнула в любимую кружку с собачками пакетик чая «Бодрость». Мама, конечно, такого не позволяла, она признавала только настоящий чай, заваренный по всем правилам, но сейчас просто не хочется возиться. Да и к чему заваривать целый чайник для себя одной?
Ольга уселась за столом, помешивая сахар ложечкой, и развернула газету. Она чувствовала себя немного смущенной, будто делает нечто неприличное и недозволенное, и уверяла сама себя, что всего лишь хочет продать старую швейную машинку «Чайка» Подольского завода с ножным приводом.
Но… Дело было совершенно не в этом.
Позавчера Ольга отпраздновала тридцатилетие. Никогда еще у нее не было такого грустного дня рождения. Раньше всегда собирались подруги, резали торт, пили чай, приносили немудрящие подарки… Но это было давно, еще до того, как заболела мама. С тех пор как у нее случился инсульт, собирать компании стало как-то неудобно — в доме больной человек. Но даже оставаясь вдвоем, они всегда устраивали себе маленький праздник.
Ольга росла ответственной и порядочной девочкой — одинокая мама-библиотекарша воспитала ее в строгих принципах, с многочисленными примерами из жизни великих людей и героев классической литературы.
Она и сама любила читать. Там, в книгах, был удивительный мир, где жили, боролись, любили и умирали настоящие герои — красивые, гордые люди. Окружающая действительность была намного скучнее прозаичнее. Ровесники и одноклассники вовсе не походили на капитана Грея или Смока Белью и в сравнении с ними выглядели куда как бледно. Подружки уже не пропускали ни одной дискотеки и вовсю бегали на свидания, но Ольга не хотела размениваться по мелочам. С самого детства она ждала чего-то необыкновенного и прекрасного, что — она точно знала — обязательно должно было с ней произойти.
После школы она легко поступила в институт. Не потому, что так уж сильно интересовалась химическим машиностроением, просто надо было куда-то поступить, а конкурс в технические вузы был совсем не велик. Как говаривал завкафедрой высшей математики, «скоро мы студентов на улице будем отлавливать, как бродячих собак». Но мама настаивала: необходимо высшее образование! И Ольга покорно училась. Она была вполне успевающей студенткой — молчаливой, аккуратной, всегда приветливой и спокойной. Она чуралась студенческих компаний и бурных, скоропалительных романов — все это не имело никакого отношения к ее мечтам.