Поглощенный
Шрифт:
Ладонь парня врезается в мое лицо, снова выбивая весь воздух.
Вытягивая руку, шарю пальцами по земле, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы помочь мне бороться, отбиться от этого мужчины. Когда пальцы нащупывают кольцо с ключом, хватаю его и пытаюсь вогнать ключ в лицо мужчины.
Ключ от моей машины встречается с его щекой, и парень откатывается от меня, а кровь с его щеки стекает по лицу. Спотыкаясь, я поднимаюсь на ноги, пытаясь собраться и удержать равновесие, чтобы побежать. Я слышу откуда-то чей-то крик, но не могу сориентироваться откуда именно.
– Иди сюда, сука, - рычит мужчина,
Я не думаю.
Просто действую.
Мой большой палец нажимает на баллончик с перцовым спреем, что дал мне Синджин, и я жму на него до тех пор, пока мужчина не падает на землю, крича и хватаясь за свое лицо.
Я не могу расслабить руку до того, как двое мужчин не прибегают на стоянку.
Потому что если отпущу баллончик, то окончательно потеряю сознание.
Глава 20
Лукас
– Ты пьешь, Люк, - выгибая бровь, Кайли водит пальцем по ободу своего стакана с клюквенным соком и спрайтом.
– Много. Тебе стоит ей позвонить.
Я выпиваю остаток пива, седьмого или восьмого, с того момента как вернулся за кулисы.
– Иисусе, я тебя прекрасно слышу, - отвечаю я. Рот Кайли приоткрывается, но я сморю прямо перед собой, на усмехающегося Кела и Брейди. Ребята стоят рядом с какой-то миниатюрной брюнеткой.
– Пять минут назад ты говорила о том, каким невероятным было шоу.
Опуская свой стакан на пол, моя сестра упирает локти о колени и наклоняет голову так, что ее темные волосы падают на одну сторону.
– Оно и было невероятным. Но сейчас ты напиваешься, и я волнуюсь.
Она говорит, что волнуется, с тех пор как встретилась с нами в Атланте сегодня утром. Сестра стала волноваться после того, как поговорила утром с Сиенной и продолжила донимать меня своим нытьем, после обеда с мамой и папой. И затем снова, когда я пропустил сегодня днем саундчек.
Никто не спрашивал меня, где я был, но Кайли разочарованно сморщила носик, когда я врезался в нее за кулисами прямо перед нашим выступлением. Она знает, что я ходил к Сэм, но я не рассказывал ей о том, что мне так и не удалось найти мою бывшую жену, потому что она все-таки переехала, а в ее старой квартире, которую я когда-то оплачивал, уже живут другие люди. И конечно, я не поведал Кайли, что причина, по которой хотел увидеться с Сэм, не связана с деньгами.
После всех этих лет сестра все равно не купилась бы на это.
– Я готов к тому, что это дерьмо закончится, - говорю я, откидывая голову на спинку дивана.
– Ты говоришь о туре?
О туре. О лжи, которой я позволил поселиться в своей душе.
– Ага, - я испускаю горький смешок.
– О туре.
Гм. Я столько всего хочу тебе сказать...
– Есть что-то, чего я не слышал раньше?
Кайли замолкает, и я поднимаю голову, глазами бросая ей вызов. Она приподнимает и опускает плечи.
– Кое-что, да.
– Тогда скажу, что я, бля, не заинтересован. С меня хватит. Я знаю, что облажался.
– Лукас...
Я киваю в сторону Уайтта, который разговаривает с двумя репортершами, и игнорирую головную боль, возникающую
– Ты прилетела сюда, чтобы увидеться со своим мужем, а не со мной.
Она втягивает щеки и схватывается с дивана, а ее карие глаза сердито смотрят на меня.
– Поверь, нянчиться с твоей задницей - последнее, что я хотела бы включать в свое расписание сегодняшнего вечера, - она отходит в сторону, и когда достигает Уайтта, он бросает на меня быстрый сердитый взор, а выражение его лица становится мрачным. Он прижимается губами к макушке Кайли, и когда через несколько секунд снова приподнимает голову, то говорит мне что-то одними губами. Угрозы.
Потому я делаю единственное, в чем вижу смысл.
Хватаю еще одно пиво.
Впервые с начала этого гребаного тура, я просыпаюсь в 7 утра. Остаюсь в своей спальне, в постели, позволяя сладкому аромату, оставшемуся после Сиенны, мучить меня. Она везде и нигде, и я знаю, что очень сильно запутался.
Мне следовало просто рассказать ей.
Это бы облегчило весь этот ад, и возможно - лишь возможно - я бы мог двигаться дальше.
Мой телефон вибрирует под подушкой, наконец-то выгоняя меня из кровати. Спускаю ноги с матраса и еще несколько секунд гляжу на незнакомый номер с кодом Нэшвилля на экране, только затем отвечая. Мне доводилось слышать прежде голос на том конце линии - голос брата Сиенны -, и это не то, что я бы хотел услышать спозаранку. Я сталкивался с этим мелким гавнюком раньше и готов к спору с ним и сегодня, но тут до меня доходит смысл его слов.
Сиенна ранена. Сильно.
На нее напали.
Избита на стоянке.
Одним из моих фанатов.
Когда ее брат кладет трубку, я не могу пошевелиться. Ко мне постепенно возвращаются чувства, и когда я прихожу в себя, то наконец-то осознаю, что сломленный крик, разносящийся по автобусу, исходит от меня.
Требуется двадцать минут на то, чтобы Кайли успела арендовать вертолет, так как после полученного от Сета звонка, я стал пинать всех с невиданной силой. Когда она передает мне мой телефон, то решительно смотрит в глаза.
– Я полечу с тобой в Нэшвилл.
Я не отговариваю ее. Не могу. Мой разум находится в одном единственном месте, и как только я до него доберусь, доберусь до Сиенны, то смогу мыслить ясно.
Но в конце концов, я благодарен сестре. Именно Кайли думает обо всем наперед и гарантирует нам арендованную машину к аэропорту Нэшвилля спустя три часа перелетаю. И именно она везет нас в больницу, игнорируя то, как я все время переключаю радио, критикуя песню Aranda и веля ей на хрен поторопиться.