«Погранец». Зеленые фуражки
Шрифт:
Ну совсем оборзели эти из НКВД! Он что, девочка? Но подошел к машине.
– Товарищ лейтенант, подойдите к заднему борту.
Федор обошел машину. Ба! Лица-то, оказывается, знакомые! Те самые офицеры НКВД, что труп осматривали. Только сейчас на них не форменное обмундирование, а селянская одежда, и даже помятые шляпы не забыли, по местной моде.
– Удивлен, лейтенант? Маскировка!
– Стрижки у вас короткие, уж тогда бы парики надели, что ли…
– Шутник хренов! Докладывай
Федор доложил.
– Вот так, да? Ну, мы тогда в машине пока посидим. Как стемнеет, выедем с заставы, и ты с нами. Остановимся в безлюдном месте. Потом ты нас к этой Дануте проводишь.
– Засада?
– Именно так! Ты нам половину десятирублевки отдай. Тебе она не нужна, а нам – в самый раз.
– Рация в мешке у предсельсовета.
– В деревню идем пешком, внимание ни к чему не проявлять. Ты рацию забираешь – и к Дануте. А дальше наше дело, ты можешь возвращаться на заставу.
– А грузовик?
– Меньше задавай вопросов, лейтенант, лучше спать будешь.
– Да я уже и забыл, когда спал нормально.
Федор вернулся в казарму. Теперь он понял, почему кузов полуторки закрыт брезентом. Это укрытие не только от непогоды, но и от чужих глаз тоже. Похоже, НКВД хочет взять того, кто явится за рацией, и размотать всю цепочку. В принципе – правильно. Только ведь за грузом может явиться человек посторонний, пешка. Дали денег и велели забрать… С настоящим агентом разведки другой страны в виде Юзека Федор столкнулся впервые, да и то на расстоянии. Вблизи он увидел его уже мертвого.
Как только начало темнеть, Федор вышел к грузовику – водитель его стоял тут же, и, не торопясь, покуривал папироску. Увидев лейтенанта, он бросил окурок на землю, затоптал его сапогом и завел мотор.
Фары светили подслеповато. Едва они проехали полкилометра, водитель остановил машину – наверняка проинструктирован был.
Псевдоселяне уже выпрыгнули из кузова.
– Веди, Сусанин!
Выделываются, корифеев из себя строят. Ну-ну, посмотрим, что у вас получится…
До деревни шли молча.
Окошки светились только в сельсовете.
– Мешок забери и иди к дому Дануты. Мы следом, – услышал Федор.
Федор забрал у председателя мешок с рацией.
– Ну, заждался я уже, – засуетился председатель. – Велено было не отходить…
Дом Дануты был рядом. Осторожно, чтобы не услышали соседи, Федор постучал.
Калитку открыли быстро, видимо, не впервые ночные гости приходили.
– Пан офицер? – удивилась женщина.
– Тихо! – раздался тот же голос, и мимо нее проскочили двое мужчин в цивильной одежде.
Женщина взвизгнула от неожиданности:
– Это кто такие?
– Они встретят того, кто придет за мешком. Вас они не побеспокоят, в амбаре посидят. А гость придет – ваше дело его не спугнуть и проводить к амбару.
– Мы так не договаривались…
– Так мы и не договаривались, что вы стране вредить будете, – отрезал Федор. – Спокойной ночи…
И снова он шел к заставе. Устал за прошедшие полутора суток. Не выспался, а уж километров намерил!
В казарме старшина доложил, что на заставе без происшествий, и, едва раздевшись, Федор рухнул на кровать.
Днем служба шла заведенным порядком. Дал приказ нарядам выступить на охрану государственной границы, несколько человек отправил валить деревья: конюшню ставить нужно, за дождями зима придет. И так уже в воздухе морозцем по утрам слегка пахнет, пар изо рта идет. Временами Федор мельком вспоминал об оперативниках НКВД, о Дануте – как-то пройдет захват?
Сутки прошли. И вторые в служебных заботах минули… И вдруг ночью – свисток со сторожевой вышки, Федор только спать улегся.
Натянув сапоги, он в одних трусах выскочил на крыльцо.
– Товарищ лейтенант, – обратился к нему часовой, – я слышал в деревне слабые хлопки, похоже, стреляли.
Ах, мать твою!
Федор ворвался в казарму. Бойцы уже спали, и он разбудил старшину, Борисова и Комарова.
– Старшина, за меня остаешься! Борисов, Комаров, одеться и седлать лошадей!
Сам Федор оделся за тридцать секунд – за это время сгорала спичка, которую во время его учебы зажигал командир учебного взвода. Все курсанты должны были одеться и обуться за то время, пока она горела.
Выбежав из казармы, Федор увидел, что бойцы уже седлали лошадей. Буквально взлетев в седло, они галопом понеслись к деревне.
У двора Дануты стоял председатель сельсовета – в телогрейке на голое тело, в брюках и калошах на босу ногу.
– Стреляли! – встретил он пограничников.
– Потому я здесь.
Калитка была открыта, и из хаты доносился громкий плач хозяйки.
Первым делом Федор бросился к амбару. Раз была стрельба, значит – не предусмотрели чего-то, что-то пошло неладно.
Он включил фонарь. Открытым огнем пользоваться нельзя, постройки деревянные, а в амбарах сено. Вспыхнет все на раз.
Его глазам предстала ужасающая картина: один оперативник лежал у самого входа, второй – поодаль, и оба без признаков жизни. Рубашки обоих были обильно залиты кровью. Тот, что у дверей, был без оружия – не успел достать. У второго, лежащего в глубине амбара, в руке был пистолет.
Федор достал из его пистолета магазин – в нем было шесть патронов. Пару раз оперативник выстрелить успел. Вопрос – попал?