Музыка качала, в глазах двоилось и троилось, переплетение миров впечатляло и провожало прочь с разума, Юзернейм отчаянно танцевал, Света колбасилась поблизости, парочки покойников также веселились, а то и предавались всевозможным утехам,
сверкая розовыми огоньками гениталий и переливаясь оранжевыми энергиями. Мёртвые и живые теряли разницу и значения, равняясь в вечном движении перед беспредельной любовью.
Когда пляж образовал некогда уже изведанный бережок о шести-семи метрах до чёрного моря, а с востока уже светало, парочка хоть никого уже и не видела, но хорошо ощущала присутствие. За неимением совка они насыпали песок в канистры голыми руками. Также были заполнены винная бутылка и коробка от сока – дополнительный вес лишним не являлся. Всё содержимое его первого рюкзака со всей мелочью было выпотрошено в походный, куда также был упакован и груз, а сам ранец за верную службу был оставлен у камней, рядом с дневником.
Парочка перенесла матрас на воду и водрузила на него свой песочный якорь. Вцепившись в плот, они проплыли от берега, двигая ложемент перед собою, и уставши, забрались на него одновременно с двух сторон. Получилось достаточно далеко. Юзернейм извлёк из рюкзака два ремня и передал их Свете, а сам надел его, зафиксировав на себе дополнительным поясным ремешком с пластиковым крепежом. Она же продела один ремень
под лямки на уровне его подмышек – чтоб наверняка. Парочка затянулась в засосе, параллельно туго пристегнувшись, живот к животу, вторым ремнём. Это были бесконечно сладкие мгновения. Суккуба потянулась к боковому кармашку рюкзака и достала свой складной ножик. Его ладонь объяла её вооружённый кулачок, и вместе они, наслаждаясь друг другом и не глядя, ненасытно ласкаясь только двумя руками, накололи в матрасе несколько отверстий, дружно засвиcтевших. Юзернейм уже погрузился в неё, аккуратно улёгшись тяжеленным рюкзаком на поверхность сдувающегося матраса. Ножик, тем временем, перекочевал из её правого кулачка в левый, и набив параллельных дыр под их обоюдным управлением, вершив тем самым контрзатопление, был отпущен на морское дно. Теперь Юзернейм схватил её за ягодицы, подтянул и смачно ускорился. Они ошалевши лизались, стараясь насытиться перед неизбежностью, что было и грандиозно, и смешно. Светлана спадала на его лицо дождём волос, перекрывая и заменяя собою тёмное небо – он отчаянно штурмовал её небеса, желая успеть, прикладывая всю свою силу, поглощая её дыхание и нежные стоны, под свист повреждённого судна и всплески любопытствующей воды о ритмичное, согласно их акту, движение оного, мгновение за мгновением нисходящее к непосредственному уровню моря.