Погружение
Шрифт:
— Привет, Бруклин, — услышала я позади. Я обернулась и увидела Паркера. Откуда он взялся? Я только что осмотрела всю парковку за секунду до этого.
— Ты сделал это? — спросила я, указывая на царапины, на моей автомобильной двери.
Паркер тихо присвистнул.
— Черт, это плохо.
— Пошел ты, и держись подальше от меня, — ответила я, ища в своей сумке ключи от машины. Я чувствовала опасность. Почему я никогда не вытаскивала ключи заранее и не держала их в руках, прежде чем выйти из здания?
— Успокойся, Бруклин. Я не трогал твою машину, — сказал
Я не поверила ему ни на секунду.
— Да? Тогда, кто еще это мог быть?
— Возможно, кто-то злится на тебя за то, что лезешь не в свое дело, — ответил Паркер. Он прижал меня к машине. — Ты лезла не в свое дело? — мягко спросил он.
— Я не знаю о чем, черт возьми, ты говоришь, — произнесла я. Вслепую я нащупала ключи, наконец, определив их местонахождение, и вытащила из сумки. — Подвинься.
— А кажется, что лезла, — ответил Паркер, не двигаясь. — Я не могу даже сходить на свидание.
— Может быть, потому что ты мудак.
Уголок рта Паркера поднялся.
— Кто-то должен вымыть тебе ротик, Бруклин. Очень вульгарно.
— Оставь меня в покое или я буду кричать, — предупредила я.
— Уверен, что закричишь, — насмехался Паркер. — Теперь, слушай меня.
Я посмотрела в его глаза. Клянусь, они оказались цвета угля.
— Перестань совать свой нос в чужие дела. Дай мне и моим друзьям заниматься нашими делами, и мы будем счастливы, оставить тебя в покое. Перемирие, что думаешь? Я хочу сказать, что не хотел бы, чтобы кто-то нашел тебя на дне школьного бассейна, понимаешь, о чем я?
Я сильно дрожала, гремя своими ключами.
— Тим был любезным. Не уверен, что я буду, — добавил Паркер.
— Ты мне угрожаешь? — прошептала я.
Паркер расхохотался.
— Боже, Брук! Я не думал, что ты одна из тупых сучек!
Я наполнила свои легкие максимальным количеством воздуха и открыла рот, чтобы закричать. Паркер толкнул меня к машине и закрыл рукой мой рот.
— Не смей, блять, — прошипел он мне на ухо. — Тащи свою задницу в чертову машину и уезжай.
Он сжал мое лицо, прежде чем отойти назад, чтобы я смогла открыть дверь машины. Я оставалась спокойной, пока садилась внутрь, поворачивала ключ в замке зажигания и отъезжала. Как только я выехала на улицу, я разрыдалась, причем плакала так сильно, что, проехав совсем немного, остановилась на обочине, чтобы успокоиться.
«Пошли они! — кричал мне мой разум. — Не позволяй им запугать тебя. Они пугали девушек слишком долго».
— Я знаю! — кричала я в ответ. — Я что-нибудь сделаю! Сделаю!
Но вначале я проплакала до опустошения. Я плакала, пока полицейский не остановился позади меня и не поинтересовался, все ли у меня в порядке. Я сказала ему, что расстроена, потому что мой парень порвал со мной, и он сказал, что я не должна садиться за руль, раз я так взволнована.
— Ну, простите, что я живая, — фыркнула я.
— Серьезно? — сказал он в ответ.
—Тогда простите, что я женщина.
Офицер был терпелив.
— Просто пытаюсь сохранить дороги безопасными, мэм.
— Дороги — это меньшая из ваших проблем, — промямлила я.
Я увидела,
— В смысле?
Я вытерла последние слезы.
— Ну, у вас грабители, наркоторговцы, убийцы, всевозможные подонки бродят, а вы беспокоитесь о машине, припаркованной на обочине дороги.
— Я просто делаю свою работу, мэм. Проверяю, что вы в безопасности.
— Тогда идите, арестуйте парочку насильников или кого-то типа того.
— Я сделаю все возможное. Теперь убедитесь, что ремень безопасности пристегнут, и будьте осторожны.
Я сказала ему идти на хрен, когда он оказался за пределами слышимости. Перебранка — это именно то, что мне нужно. Она дала мне перспективу. Я больше не была напуганной Брук. Я стала воинственной Брук, и я собиралась надрать несколько задниц.
Ты хочешь угрожать мне? Я так не думаю, сука.
ГЛАВА 20
Все готово. Я запаковала все документы в конверт, адресованный Патрику Лэнгстону, начинающему журналисту из «Raleigh News and Observer». Немного изучив штат, я решила остановиться на нем, потому что он новичок, и я решила, что это может стать его большим прорывом.
Я отправила запакованный конверт из манильской бумаги в понедельник утром перед школой, я была взволнована и напугана, конверт намок от пота с моих пальцев. Я не могла сказать, что сожалею об изменении своих планов относительно Кэла. Я поняла, что это неправильно. Кто я такая, чтобы считать, что смогу вынести то, что пришлось пережить другим девушкам, только потому, что меня переполняет желание отомстить? Нет, я просто не могла, и я знала, что отправить информацию о «Воображаемой Блядской Лиге» по почте — правильное решение. Я не нашла неопровержимых улик, чтобы обвинить Кэла, Паркера и Тима в насилии, но я надеялась, что после того, как всплывет история об их непристойном клубе, кто-то из девушек, возможно, наберется храбрости, чтобы дать показания. Мне оставалось только надеяться.
Мне пришлось остаться после уроков, чтобы сделать фото, как парни играют в бейсбол. Я пообещала Райану, что закончу сразу после игры. Мы запланировали невинный вечер видеоигр; его родители и сестра будут дома, и мы собирались провести время все вместе. Я в первый раз проведу столь значительное время с его семьей, и я нервничала. Я виделась с родителями Райана, когда мы только начали серьезно встречаться, но это будет первый вечер, когда я по-настоящему поговорю с ними. Я хотела им понравиться.
— Привет, Брук, — сказал Кэл, проскальзывая на трибуны.
— Не знала, что ты будешь здесь, — ответила я, снова надевая свои солнцезащитные очки, потому что солнце выглянуло из-за облака.
Мне становилось крайне сложно просто находиться рядом с Кэлом. Он заставлял меня нервничать, и он знал об этом. Мы оба знали, что просто прикидываемся дружелюбными, но никто из нас не признался бы в этом вслух.
— В последнюю минуту мисс Кэрриган попросила меня помочь тебе, — объяснил он. — Она видела те последние фото, которые ты сделала, и подумала, что тебе понадобится помощь.