Погружение
Шрифт:
Я заерзала. Последние фото я сделала на «тренировке» команды по плаванию, где Тим чуть не утопил меня. Мне так хотелось сказать что-нибудь Кэлу на этот счет, но я знала, он скажет, что я сумасшедшая и что Тим просто дурачился, хоть и немного грубо, а еще что мне нужно перестать быть такой истеричкой.
— Так ты не против, что я здесь? — спросил он.
— Конечно, — ответила я. — Вообще-то, ты можешь просто поснимать вместо меня, если хочешь.
Было бы отлично. Я могла бы пойти домой к Райану намного раньше.
— Нет-нет, — сказал Кэл, смеясь. — Так легко ты не отделаешься. Тебе же нужно сделать заметки для резюме
Я пожала плечами и кивнула.
— Наверное, ты прав.
Я отдала камеру Кэлу и достала из сумки ручку. По сути, как-то неправильно — делать заметки в пятницу вечером после школы. Я вздохнула и опустила ручку на бумагу.
— Как дела с Райаном? — спросил Кэл.
Я вздрогнула, и Кэл это заметил.
— Что? Мне нельзя спрашивать тебя о нем? — спросил он.
Я на мгновение задумалась.
— Ты говорил, что он сумасшедший. Просто думаю, что тебе не нравится, что я с ним встречаюсь.
— Ну, я не считаю, что это хорошая идея. Но я уже понял, что ты все равно делаешь, что хочешь, — ответил Кэл.
Я ощетинилась.
— Он добр ко мне, и он мне нравится.
— Это хорошо, — ответил Кэл. Он сделал снимок одного из наших игроков, добравшегося до первой базы.
Не уверена, что правильно поняла фразу Кэла о том, что я все равно делаю, что хочу. Не думаю, что я предоставила ему возможность понять, какая я на самом деле, кроме свидания в боулинге. И вообще-то это тоже была не совсем я. Обычно я не злая. Паркер пробудил это во мне, и это далеко не полная картина. В целом я девушка, которая пытается исправить прошлые ошибки, быть верной своей умершей подруге, быть хорошим человеком. Я почти не разговаривала с Кэлом оставшуюся часть игры. Большую часть времени я делала заметки или рисовала, если ничего не происходило или я не понимала, что происходит. Время от времени я задавала ему вопросы о бейсбольной терминологии, и он довольно охотно отвечал. На пятом круге он спросил, не нужно ли мне чего-нибудь из буфета.
— Спрайт, — ответила я, отвлекшись от телефонного разговора с папой. — Спасибо.
Кэл вернулся с двумя бутылками спрайта, он открыл обе, пока я по-быстрому сделала пару заметок о последнем хоум-ране. Была середина мая, но по ощущениям лето решило прийти раньше. Солнце светило ярко, и мне хотелось пить. Опустошив полбутылки одним глотком, я подумала, что лучше было попить воды. Капли пота выступили у меня под волосами, а задняя часть шеи странно занемела.
Я попыталась сконцентрироваться на своих записях, но слова скакали по странице. Я посмотрела на поле и спросила Кэла, почему на первой базе три игрока.
— Там только один игрок, Брук, — ответил Кэл.
Я потрясла головой и списала все на обезвоживание. Я прикончила свой спрайт и подумала о покупке воды.
— Ты в порядке? — спросил Кэл, нахмурившись и глядя на меня. Вообще-то, передо мной сидело пять Кэлов, и они вращались против часовой стрелки. — Брук?
— Я забавно себя чувствую, — ответила я. Я подумала, что получилось невнятно, и попыталась засунуть ручку за ухо. Я промахнулась, и ручка улетела куда-то мне за спину. Я обернулась, чтобы поискать ее, и ухватилась за чьи-то колени, чтобы удержать равновесие.
— Извини, — пробормотала я, когда она отдернула ноги, и забыла, зачем я повернулась.
— Брук? Ты не очень хорошо выглядишь, — сказал Кэл. — Ты вся
— Ну, я белая женщина, Кэл, — ответила я и захихикала. Это даже не смешно, но, по какой-то причине, мне это показалось самой смешной вещью, которую я когда-либо произносила. Я смеялась до упаду, глядя, как мой блокнот соскользнул с коленей и упал на землю. Кэл поднял его и положил мне в сумку.
— Пошли, Брук, — сказал он, поднимая меня за плечи. — Добудем тебе немного воды. У тебя, должно быть, солнечный удар.
Я снова засмеялась. Мне показалось, что «солнечный удар» звучит забавно. Я повторяла эти слова снова и снова, пока они не стали звучать странно. Я поплелась за Кэлом, который привел меня на парковку для учеников. Я смотрела, как он роется в моей сумке в поисках ключей, открывает дверь моей машины и закидывает внутрь мою сумку. Он сунул мои ключи в карман своих штанов.
— Давай приведем тебя в порядок, — сказал он, крепче хватая меня за руку.
— Я в порядке, — ответила я, но знала, что это не так. Я смотрела на него через полуоткрытые веки, не в состоянии полностью открыть глаза. Мое тело пронзило током, и я хотела любить все вокруг в тот момент, когда поняла, что такое настоящая любовь. Теплая и страстная, как старый черно-белый фильм. Кэл посадил меня в машину, но не в мою. Я предположила, что это его. Я была очарована всеми этими кнопочками на приборной панели и решила, что хочу понажимать их.
— Не делай этого, — приказал он, сев на водительское сиденье.
— Но они мне нравятся, — заспорила я.
Кэл засмеялся и выехал с парковки.
— Куда мы едем? — спросила я, хотя мне было все равно. Я подумала, что мне нужна кровать, чтобы прилечь, и мне было все равно, чья это будет кровать и где она будет.
— Никуда, Брук, — услышала я слова Кэла и задремала под тихие звуки радио.
Я проснулась в темноте. И в тесноте. Я не знала, где я, но меня мгновенно охватила паника, мое сердце бешено забилось, когда я пошевелила руками. Мои запястья были связаны за спиной чем-то тонким и крепким, что больно врезалось в кожу. Я попыталась сосредоточиться, дав глазам привыкнуть к темноте, и поняла, что я в чьем-то шкафу. И он забит коробками, кучами одежды и другим хламом, который валяется вокруг меня. Мне оставлено только маленькое пространство прямо напротив двери. Я непроизвольно дернула ногой, громко стукнув по двери.
— Кто-то проснулся? — услышала я с другой стороны.
Я еще раз ударила дверь. Получилось не так громко. Я поняла, что устала. Мои конечности казались тяжелыми и чужими, и я дергала ногой, как будто мне все равно. Словно мне на самом деле не нужно было делать этого.
— Бруклин, ты проснулась?
Голос был Кэла, и я кивнула.
— Выпусти меня, — сказала я. Слова, казалось, весили тонну. По ощущениям, это было самое сложное предложение, которое мне приходилось произносить.
— Бруклин, я пытаюсь помочь тебе, — сказал Кэл. — Помочь тебе перебороть твой страх замкнутых пространств.
Мне показалось, что я умру. В груди заболело от бешеного стука сердца, и я ожидала неминуемого взрыва. Я находилась в ужасе, но мое тело казалось абсолютно вялым. Я не чувствовала, чтобы адреналин растекался по моим конечностям, призывая бороться за жизнь, сбежать. Только стук в центре груди, угрожающий перерасти в паническую атаку колоссальных размеров. Не паниковать. Не паниковать. Просто найти выход.