Похищение феи. Ночной и недоброй!
Шрифт:
– Присмотрите?
– Безусловно. Не торопитесь. Людовик будет вам сильно обязан, Надежда. Меня зовут Федор Игнатьич, берегу особняк и слежу за порядком уже несколько сотен лет, - улыбнулся мужчина своей шутке.
– Очень приятно. Джошуа, веди себя хорошо.
– Конечно. Вы разговаривали с призраком? Не знал, что люди их видят. Или вы тоже ведьма, как Марцелла и Эльза?
– Я гувернантка, а это круче, чем ведьма. И так просто меня не напугать, имей это ввиду.
– Вы предполагаете освободить Его Светлость, моего папу?
– Если он ничего серьезного не сотворил, то обязательно. Ты случайно не знаешь, где его паспорт?
– Отец хранит все бумаги у себя в сейфе.
– Жаль. Ну да ладно. Накорми кота, не забудь. И поставь ему воду, если найдешь, во что ее налить. Никуда не уходи. Я обязательно вернусь через несколько часов самое большее. В розетки ничего не суй. Если будет страшно, сядь у окна и смотри на прохожих.
– Я ничего не боюсь.
– Вот и отлично, - захлопнула я дверь и почти сразу остановила машину. Даже такси заказывать не пришлось.
– Уф. До отделения полиции не подбросите? Триста рублей хватит? У меня больше нет.
– Подброшу.
Немногословный таксист. Вид усталого города за окном. Дома выстроились в ряд вдоль канала, словно усталые красотки перед зеркалом. Одни наклонились чуть вперёд, разглядывают в темной воде отражение фасадов, сияющих окон. Другие, напротив, откинулись чуть назад, слишком уверенные в своем непревзойденном величии. Ни один дом не стоит ровно, коварные болотные воды точат фундаменты особняков, раскачивают почву, прорезают асфальт в одних и тех же местах паутиной трещин, разрывают старинные, доставшиеся городу ещё со времён шведских гатей, ложбинки, копят в них воду. Сизая дымка тумана укутывает чугунное ограждение канала, делает его ещё более призрачным, ненастоящим. Ярко подсвечены дворцы, парадные, холеные, ухоженные, настолько нереальные в своем величии, что кажутся миражом, тем, чего коснуться нельзя, сколько ни пытайся. Мерное движение машины убаюкивает, то и дело я пытаюсь провалиться в дурман сна, выпасть из мутной реальности. День, ночь, вечер, утро – все смешалось. Трудно понять какой сейчас час, ещё только вечер, или уже наступила ночь. Все погрузилось в неясную дымку, растворилось и потеряло четкие очертания. Есть только намеки, какие оставляет акварель на холсте. Узнаваемые образы, разноцветные пятна, перетекающие одно в другое. Воспоминания этого сумасшедшего дня одно за другим встают перед глазами, не дают забыться, расслабиться по-настоящему. Туфли спадают с усталых ног, таксист хмурится, нервно дергает рычаг переключения скоростей.
– Снижаемся?
– бурчу ему сквозь дрёму.
– Уже сели.
– Как?
– окончательно прихожу в себя я и обнаруживаю улыбчивого парня.
– Вон там участок. Идите.
– А деньги?
– Со стюардесс не беру. Удачи вам, девушка, все наладится. Напился, козел, и подрался?
– Кто?
– Парень ваш?
– Людовик? А черт его знает. Спасибо, - выбралась я наружу, путаясь в туфлях. Скорей бы домой. Интересно, воспитанника придется укладывать спать? Может, и мне место в особняке найдется на эту ночь.
Глава 10
Надежда
Дежурный хмур и совсем неприветлив. Тяжёлая у него работёнка, попробуй, вот так постой, отвечая на массу большей частью грубых вопросов.
– Добрый вечер, - улыбнулась я как можно приветливей.
– Ещё, кажется, день, - устало посмотрел на часы мужчина, - впрочем, вы правы, действительно вечер. Заявление решили подать? Кража, грабеж?
– Нет, ну что вы. Мне бы забрать...
– Если это вещественное
– Я не знаю. Мне позвонил один из ваших сотрудников.
– Точно из наших? Как зовут, какой чин?
– Я не расслышала. Только номер отделения и адреса разобрала. Мне бы забрать Людовика. Крупный такой.
– Пёс? Кот? Заявление о пропаже подавали?
– Барон. С придурью.
– Этот?!
– подскочил на месте дежурный, - А с виду такая приличная! Он даже наших бомжей ограбил! Шулер, картежник, два часа сидит в обезьяннике, а шороху навёл как стадо слонов! То воды ему принеси, то давайте позвоним Эмилю! А то ещё хуже придумал, паршивец! Нет, ну какой все-таки гад! Выжег на штукатурке иероглиф. Чем, я вас спрашиваю? Мы его обыскали! У него при себе не было ничего!
– Так я могу его забрать?
– Сейчас, Павлова позову. Он вам выдаст этого. А впрочем, идите сами. Нет, ну на кой черт он вам всё-таки сдался?! Правильно говорят, чем более здравомыслящей выглядит девушка, тем больший… ,прости Господи, ей достается. И чем вы только думаете, бабы?
– Он мне деньги платит.
– Ясно, - качнул головой служивый.
– Не в этом смысле. Я гувернантка.
– А бейджик на блузке для красоты висит? Впрочем, не мое дело. Павлов! – крикнул он так, что у меня уши заложило. Подозреваю, что Павлова просто припечатало в коридоре. Бежит! Молодой, усики топорщатся. С таким будет проще договорится.
– Вон родственница нашлась у нашего болезного. Проводишь?
– Вы его заберёте?- сколько надежды в глазах.
– Заберу. А что случилось?
– Все случилось! Мы уже хотели его в больницу отправить. Но туда не берут тихих. Майор как раз сейчас договаривается, чтоб всё-таки взяли. У нас тут не странноприимный дом! Так полковник сказал. После первого взрыва.
– После чего?
– уточнила я. Дежурный так и вовсе взвился на месте.
– Вот что он взрывает? Мне кто-нибудь может сказать?! Иллюзионист х... Хороший бы вышел, не при дамах будь сказано! Мы его до белья раздели! Гад! У него что, взрыв пакеты в з...заначке спрятаны?
– Нет у него ничего при себе. Я наблюдал. Сидит-сидит и как стрельнет на спор с этим, как его, с который без бороды.
– Забирайте вашего Людовика, чтоб ему провалиться к бесам!
– подскочил дежурный, и на секунду мне показалось, что у него из штанов выпрыгнул хвост. А на голове заблестели крохотные рожки посреди мелких кудрей. Брр. Надо как можно скорее попасть домой и лечь спать. Круглосуточная работа до добра не доводит. Так и рехнуться недолго, причем окончательно.
– Идёмте со мной. Так вы его точно заберёте?
– Куда ей деваться, шаб...? Заберёт.
– Это вы мне?
– Нет.
– Хам.
– Я при исполнении!
– Пройдёмте, - очень настойчиво раскрыл передо мной серую дверь молодой полицейский. Первое, что я увидела, была огромная клетка и, самое страшное, что она предназначена для людей. Улыбочку на лицо. Профессиональную. Милую, с ноткой доверительности. Ну, же, ну! Надя, здесь тебе боятся нечего, это же не рейс над тундрой зимой. Тут тепло и куча народа. Подумаешь!
– Узнаете кого-нибудь?
– вывел меня из смятения голос Павлова. В клетке раздался ужасающий рык. Огромный мужчина, больше напоминающий зверя со всей силы бросился на стальную решетку в попытке раздвинуть толстые прутья. Обнаженный торс, вздыбленные мышцы, безумие, плеущееся в черных глазах.