Похищение
Шрифт:
— Ошибаешься, Вася! Я, по-твоему, дурочка, что ли? — рассердилась на него супруга, но взяла себя в руки, и объяснила: — Мне тоже поначалу так показалось, но потом своими глазами убедилась, что все правда!
— Что правда? — с тревогой посмотрел на нее Василий Савельевич.
— А то, что изменял Дашеньке твой отличный парень! — зло бросила Анна Федоровна. — Завел любовницу, когда отвез ее в больницу, а может, даже раньше. Даже устроил эту шлюху к родителям под видом домработницы.
— Не могу поверить! — вырвалось у
— Это истинная правда, дорогой, — с горечью подтвердила свои слова Анна Федоровна. — Я сама застукала Петю с любовницей, но ничего не сказала об этом дочери. По понятным причинам!
— Ты у меня умница, Аннушка! — бросив любящий взгляд, одобрил жену Василий Савельевич. — Поступила правильно: в тот момент иначе было нельзя. Но теперь — другое дело! — в его глазах появился воинственный блеск. — Едем к дочери. Мы ей сейчас очень нужны. Бери все, что у нас есть, и отправляйся за билетами!
Волошину не впервой было сражаться за правду. Он сжал кулаки и непримиримо бросил вслед уходящей жене:
— Мы покажем этому богатому сосунку и всей его аристократической родне, как обижать нашу дочь!
Столица встретила чету Волошиных густым туманом, видимость была очень плохая, и самолет вместо Домодедова посадили в аэропорту Шереметьево-1.
Добравшись до дому и оповестив по телефону дочь о своем прибытии, Анна Федоровна занялась уборкой квартиры, а Василий Савельевич стал обзванивать своих коллег по работе, решая накопившиеся за время его командировки вопросы.
Переделав множество дел и с трудом дождавшись приемных часов, они с волнением вошли в роскошные больничные апартаменты дочери. Даша, сидя у окна в кресле, с грустным видом смотрела что-то по телевизору, но, увидев родителей тотчас его выключила, встала и, радостно улыбаясь, вышла навстречу.
— Спасибо вам, дорогие, что сразу отозвались на мое горе! — расцеловав отца и мать, со слезами на глазах поблагодарила их Даша. — Я так одинока! Как жаль, что у нас нет в Москве родственников!
— Ты что такое говоришь? А как же твоя мужняя родня? Не говоря уже о нем самом, — нахмурился Василий Савельевич.
— У них, папа, случилась беда похлеще моей и им сейчас не до меня, — слезы у Даши полились ручьем. — Бандиты похитили Оленьку и Надю, моих маленьких золовок, — рыдая объяснила она. — Со мной из-за этого… все… случилось, — слезы душили ее, — а мою подругу… Киру… бандиты… уби-или! — жалобно всхлипнула она и, прильнув к отцу, уткнулась мокрым лицом в его широкую грудь, как в детстве, ища у него защиты и утешения.
Немного успокоившись и усадив родителей, она коротко рассказала им обо всем, что произошло, и ради объективности добавила:
— Теперь вы понимаете, почему я не в обиде на родных Пети за то, что не оказывают мне внимания. Светлана Ивановна на гастролях и от нее скрывают
Анна Федоровна, слушая дочь, понимающе молчала, а прямодушный отец все же спросил:
— Тогда объясни, почему предъявляешь претензии к Пете, раз он занят сейчас спасением своих сестер? Он же не виноват в том, что случилось из-за нелепого вмешательства твоей несчастной подруги? Это была роковая случайность!
— Нет, папа, это он виноват в том, что произошло, и в моем несчастье, — с мрачной убежденностью произнесла Даша. — И я хочу от него уйти!
— Ну ладно, доченька, коли так, — согласно кивнув, ласково произнес Василий Савельевич. — Всякое в жизни бывает, кончается и любовь. Может, Петя тебе в чем-то другом досадил, — осторожно коснулся больной темы, — но в случившейся с тобой беде, по-моему, он не виноват.
— Еще как виноват! — прорвало Дашу. — Это же он увез меня из больницы, чтобы передала бандитам выкуп. Свою маму он оберегал, а обо мне и не думал! А для чего я туда легла, разве он не знал? — и она снова горько разрыдалась.
— Но ты же сама сказала, доченька, что иного выхода не было и тебе ничего бы не угрожало, если бы не фатальное появление Киры? — вмешалась мать. — Ты знаешь, я на твоей стороне, но будь справедливой!
Даша перестала плакать, но с мрачным упорством произнесла:
— Нет, мама, это Петя во всем виноват, и я его не прощу! Он не должен был вытаскивать меня из больницы. Обязан был найти другой выход! Почему он так заботился о здоровье матери и бабушки, а о моем нет? — гневно подняла она на родителей заплаканные глаза. — Да просто потому, что не хотел, чтобы у нас был ребенок! Поэтому возражал, когда решила лечь на сохранение. Теперь вы меня понимаете?
Родители удрученно молчали, так как сказать им на это было нечего. «Как хорошо, что она не знает об измене Пети. Тогда было бы еще хуже, — уныло подумала Анна Федоровна, так как здоровый прагматизм у нее все же взял верх. — Надо охладить ее пыл! Может, еще не все потеряно? Не так уж плох мой зять».
— Вот что я скажу тебе, доченька! — вкрадчиво сказала она, ласково взяв ее за руку. — Ты у нас серьезная девочка, и раз так решила, значит, для этого есть основания. Мы с отцом на твоей стороне, и захочешь вернуться — милости просим! Но все же не спеши рубить с плеча.
— Ты это о чем, мама? — недовольно взглянула на нее Даша. — Оправдываешь его, что ли?
— Нет, Петя перед тобой виноват, — убежденно ответила Анна Федоровна. — Но совершенного в природе нет, доченька! И как знать, уйдя от него, встретишь ли человека лучше? Ведь ты же его все еще любишь?
Ее мягкий тон и веские доводы, видно, поколебали решимость дочери.
— Не знаю, может, ты и права, мамочка, — удрученно призналась ей Даша. — Разом из сердца былого счастья не выкинешь!