Похищенная любовь

Волошина Наталья

Часть 8

— Девочки-красавицы, что не поделили? Пудры и помады? — Денис почти пританцовывал возле нас. Мои собеседницы поддержали его шутку дружным гоготом. Не смеялись лишь двое присутствующих: я и Сергей. Последний, по своему обычаю, смотрел словно мимо нас, исподлобья.

— Вероника, — он удостоил взглядом брюнетку, и обратился к ней. — Ты че тут творишь?

— Сережка, мы поговорить хотели. Девочку надо образумить, познакомить с нашими порядками…

— Ночью твой подвиг? — он стоял напротив девушки,

засунув руки в карманы. — Не вздумай тут мне лажу толкать.

— Я не пон-нимаю о чем ты.

— Темная это твоя идея? Так яснее?

Вероника хлопнула, слипшимися от густой туши, ресницами.

— Ничего ей мы не сделали. И идея не моя. Ты сам знаешь как эту выскочку не переваривают — Она ткнула в меня указательным пальцем и посмотрела на присутствующих, как будто ища поддержки.

— Ты сам ее терпеть не можешь…

— Пасть, дура, закрой!

На лице парня выступили желваки. Он приблизился к Веронике вплотную, под гробовое молчание всех присутствующих.

Вероника явно была напугана, ресницы захлопали очень часто. Мне показалось, что она сейчас заплачет. И я даже испытала что-то похожее на сочувствие. Но, похоже ей оно не сильно было необходимо. Даже после такого ответа и поведения Седого, она по-прежнему видела одну проблему — меня.

— То есть эта… — она указала пальцем в мою сторону, — тебе дороже чем… — её подбородок неестественно задрожал.

Ситуация начала приобретать оттенок театрального представления. Но фальшь главной героини заметила не только я.

— Еще раз спрошу. Ты лично поднимала на нее руку? — на Сергея уловки Вероники не имели воздействия. В голосе парня послышались нотки раздражения.

Все присутствующие словно застыли, а Вероникой, судя по срывающемуся голосу, овладевала паника.

— Ну, я! — выкрикнула девушка. — Подумаешь, твою ЦАЦУ подпортили. Где я, а где она. В гробу я видала эту шлюху… — Она добавила еще пару грязных сравнений, некоторые мне пришлось услышать впервые.

Но успеть договорить последнюю фразу ей не удалось. Мощная пощечина сбила девушку с ног, и наверное, не из-за нее, а по вине очень высоких каблуков, девушка не удержалась и плюхнулась не пол. Сергей мгновенно вернулся в ту же позу что и раньше, не предпринимая попыток помочь подняться Веронике.

— Еще одно слово посмеешь… Ты меня знаешь. И ее, — он кивнул в мою сторону, — оставишь в покое. Узнаю — раздавлю.

Меня начало трясти. Пусть она не ангел, злобная и недалекая. Но что это за мир, в котором на глазах у всех можно так?

— Ты чудовище! — слова сами по себе вырвались из моих губ. — Как ты смеешь бить девушку?

Казалось, мои слова произвели эффект холодного душа. Сергей перевел взгляд на меня. В прозрачном взгляде мелькнула тень угрозы и что-то еще. Я не опустила глаза, не отвернулась и продолжала смотреть на него.

— Тебя никто не просил вмешиваться.

Все уставились с недоумением на меня, словно я пациент психбольницы. Все ждали что скажет Седой, но он молчал.

Только мне не было дела до его реакции.

Пусть делает что угодно — хоть изобьет, мне глубоко плевать.

— У нас с Вероникой нет проблем. Мы разберемся без тебя и твоей шайки.

Выражение угрозы на лице Сергея сменилось маской гнева, и на мгновенье мне показалось, что сейчас я повторю участь Вероники, но он вдруг улыбнулся, словно мы старые приятели:

— Мышка решила попищать?

Краска залила мое лицо.

— Или для тебя три дня слишком долгий срок? Понравилось играть со мной? — Седой угрожающе двинулся ко мне. Почему он меня так ненавидит?

— Не переживай! — старалась вложить все презрение в этот ответ. — Трех дней мне хватит, уж поверь.

— Уже два дня, — от его наглой усмешки мне стало не хорошо.

— Я помню, — переборов страх, ответила я — А теперь можно идти?

— Валяй

— Не вздумай прятаться, — услышала дружный хохот за спиной, пока превозмогая боль я открывала входные двери.

***

Трудно было определить по лицу Валика, как он воспринимает мой слезливый рассказ. Конечно многие подробности я решила упустить, но вот слезы отчаянья скрыть не удалось. Когда дошла очередь до условия Сергея, стало жутко стыдно, запнувшись, я уперлась взглядом в свои переплетенные пальцы, лежащие на коленях.

— Он хочет переспать со мной. Либо он, либо… — даже произнести подобное было тяжело.

— Ты всерьез думаешь, что он на такое способен? — Валика, видимо, не смутил и не привел в замешательство мой рассказ. Словно он слушал подобное если не каждый день, то довольно часто.

Я передернула плечами.

— А что, нужно было остаться и проверить?

— Нет, не нужно. А полет с крыши для тебя более приемлемое решение? Ну, там, поход к директору, например, в голову как вариант не приходил?

Я зло посмотрела на него.

— Ты знаешь что такое стукач, и что ожидает ученика моей школы, который решит сдать учителю такого, как этот? — я горько усмехнулась.

— Какие бы не были отношения с матерью ты могла ей позвонить, попытаться поговорить.

Я сжала ладони сильнее.

— Я попыталась и пришла домой в тот день.

Он молчал, правая рука в черной перчатке с обрезанными пальцами, лежала на ободе руля. Мелькнула мысль. что такие перчатки больше подходят байкеру. И пальцы длинные, пластичные словно у музыканта.

— Тома, — голос Валика прозвучал мягко.

— Она в тот день они пила с соседкой с третьего этажа, — я закрыла глаза

— Мать была пьяна, никак не могла понять, что я от нее хочу.

Мы молчали оба. Мне было плохо, хотелось не просто плакать, а разрыдаться во весь голос, одно дело все это носить в себе, другое раскрыть все перед абсолютно незнакомым человеком. Неожиданно мне стало себя жаль. На меня обрушились все переживания сразу. И осознание, что могла умереть, и боль от ударов, и стыд за свой вид перед этим красивым молодым мужчиной. Я даже не замечала, что я плачу. Слезы просто текли одна за другой.