Похищенная. Землянка под заказ
Шрифт:
— Что случилось с Хмарой?
— Акула съела.
— Это я уже знаю. А на самом деле?
Попыталась рассмотреть эмоции Сэя. Освещение террасы это позволяло, а вот умение Кихарвиаса контролировать мимику — нет.
— Отец отдал её на растерзание правосудию. — сообщил он, не выказав никакой реакции.
— Как он?
— А как может себя чувствовать мужчина, который фактически убил свою жену? Старается держаться… Нам всем сейчас непросто.
— А Слоан? Что с ним?
— Переживает. Тебя хочет найти. И мне кажется, что твоё исчезновение волнует его
Испытала смятение. Неужели Слоан правда меня любит? До этого момента мне казалось, что его навязчивость была продиктована привычкой получать всё, что захочет.
— А ты?
— Что я? Лишившись возможности обнародовать открытие, ради которого жил последние двадцать лет, впервые не знаю, что мне делать дальше.
Остатки надежды рассыпались как карточный домик. Задавая ему последний вопрос, я имела в виду нас, а не его работу. Но Сэй чётко обозначил, что для него важнее. Кариса права: он учёный сухарь. А Раниард, утверждающий, что я нравлюсь Сэйлану, просто ошибся, перепутал личную симпатию с научным интересом.
— А как так получилось, что вы с Раниардом друзья с детства, а Эйтан и Кариса его не знают?
— С чего ты взяла? — чёрные брови взметнулись вверх. — Они знакомы. Но дружить с ним отказывались, потому что он ифрит. Кошка и Кос с детства выступали за чистоту крови. И я их не осуждаю. Их так воспитывали. Многие семьи имеют неприятный опыт общения с одарёнными… Теперь и наша его имеет… — Сэй печально усмехнулся.
Подумала, что суккубам, инкубам и ифритам тоже непросто живётся среди людей. В некотором смысле они тут угнетаемые. Отсюда агрессия и нежелание подчиняться закону, запрещающему использовать дар. Да и самоубийц среди них много тоже неслучайно. Ещё не известно, как бы мы себя повели на их месте. Достаточно представить на мгновение, что нам запретили пользоваться тем, что досталось от рождения. Например, зрением. Все ли с этим смирились бы? Я точно нет.
— Но в вашей семье есть инкуб. Вы не можете отгораживаться от одарённых.
— То есть, по-твоему, я должен делать вид, что люблю суккубов, в угоду брату? Считаешь, что лучше жить во лжи?
— Нет. Просто нужно разделять свои чувства: за проступки одного не должны отвечать другие. Ведь среди простых людей тоже есть плохие. Ты ведь не отвечаешь за их деяния. Да, Слоан помогал Хмаре. Но она его мать. Ты бы тоже своей помогал. Я уверена в этом.
— Моя мать никогда не стала бы себя так вести.
— Просто тебе повезло с матерью. А ему — нет.
Повисла тишина. Каждый думал о своём.
Я — о том, что не в праве указывать ему как относится к инкубам и суккубам. В конце концов это он с юных лет терпел насилие со стороны одарённой идиотки, а не я. У меня немного другая история. А может просто я другая. Но сейчас, оглядываясь назад, понимаю, что, в сущности, была не против Слоана, а против того, чтобы он применял ко мне дар тогда, когда ему вздумается.
Стоило мне это осознать, как всё стало проясняться, становиться на свои места. Осталось только проверить правильность выводов опытным путём. И я решила переть напролом:
—
— Вы что сговорились с Раном? Я никогда не ходил во сне.
— Тогда в чём? Скажи, пожалуйста. Мне это важно знать.
— Не понимаю зачем тебе это нужно, но, поскольку ты невольно оказалась втянутой в эту историю, скажу. К тому же именно благодаря тебе я сам многое понял. Тот наш поцелуй в Атлантиде убедил меня, что в моей голове нет и никогда не было блоков в отношении женского пола. Просто мне нужна была одна конкретная женщина.
— Кариса?
— Да. Прости. Когда я тебя целовал, то…
— Не продолжай, я не дура и всё понимаю. Почему тогда ты её не нашёл и не попытался наладить отношения?
— Зачем? Чтобы она в один «прекрасный день» застала меня с Хмарой? Это был бы конец всему.
Он прав. Кариса разбираться бы не стала, у неё нет недостатка в мужчинах. Тем более, что Сэйлан для неё просто школьная любовь, которая не забывается. Но в этом они уже пусть сами разбираются. Меня теперь это точно не касается.
— Дай мне, пожалуйста, номер телефона Раниарда.
Сэйлан, не задавая вопросов, полез в карман.
— А может тебе и номер Слоана дать?
Пожала плечами.
— Зачем он мне?
— Мало ли, вдруг понадобится.
— Нет, не понадобится.
— Пошли в дом. Холодает. — поставил точку в нашем разговоре Сэйлан, после того как продиктовал номер Рана.
— Ты иди, а я ещё подышу.
И он пошёл. Провожая взглядом, решилась:
— Сэй! — молча обернулся и вопросительно посмотрел. — Будь с нею понаглее и напористей, эй это нравится.
Вскинул брови, качнул головой и задумчивый исчез за углом.
Прикрыла глаза. С ума сойти! Это же надо было так вляпаться. Я просто была для него временной заменой. Дублёром. Он, даже целуя меня, представлял её. И за что мне это всё? Что со мной не так? Почему я не влюбилась в кого-то другого? В Эйтана, например? Идеальный муж: внимательный, нежный, и не надоест, потому что всегда на работе. Может присмотреться? Любовь ведь бывает разная, необязательно — с разбега.
Впрочем, с чего я вообще решила, что он на мне женится? Он ведь не скрывает, что ему нужен только секс. Да и мамаша его меня со свету сживёт. Особенно, когда узнает, что беременна не от её сына. Брр… Как мне такое вообще могло в голову прийти? Всё, придерживаюсь прежнего плана: я и малыш — вот моя семья.
На плечи легла объёмная куртка. Эйтан. Больше некому. Оглянулась. Голубые глаза пытались разглядеть мои мысли.
— Ты как?
— Нормально всё. Спасибо, что носишься со мной.
— Пытаюсь примерить на себя роль отца. — усмехнулся адмирал. — Впервые задумался над тем, что уже пора остепениться. Адмиралом я буду не всегда, войны нет, поэтому не убьют, а значит нужна семья, гавань, где будут ждать.
— Ну не знаю… Ты ещё лет пятнадцать — двадцать сможешь смело адмиралить. И кто тебя будет столько ждать? Вот уйдёшь в отставку, потом женишься. Возьмёшь молоденькую, она тебе родит, и в старости …