Похищенная
Шрифт:
Но стоило девушке пошевелиться, адмирал тут же выпрямился и оглянулся.
Инга коротко выдохнула.
Он был без маски.
Впервые она видела его лицо при свете дня, если искусственное освещение можно назвать таковым. Бледно-голубая кожа тарианца, испещренная нитями амуэ, одновременно и отталкивала, и привлекала. Резкие, будто чеканные черты лица можно было назвать красивыми, но это была красота ледяной статуи. Она была пугающей и холодной. Не человеческой.
– Ты проспала весь день.
– Он заговорил первым, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Оно так и осталось холодной маской, не способной передавать эмоции.
–
– Да... перекусить не помешает...
Инга медленно села, придерживая ткань на груди и не спуская с мужчины удивленного взгляда. Нет, не так она представляла себе свое пробуждение.
– Что-то не так?
– он сделал шаг в ее сторону.
– Твое лицо...
– она нахмурилась, - что с ним? Ты выглядишь странно...
– Я могу включить защитный экран, - он потянулся к виску.
– Нет!
– возглас был слишком резкий. Теперь уже в ледяных глазах Алларда возникло легкое удивление.
– Не надо! Мне нравится смотреть на тебя... ты красивый мужчина. Только... я не знаю, как это сказать, но в твоей красоте есть что-то пугающее...
Она улыбнулась, чтобы смягчить свои слова. Но улыбка вышла бледной.
Аллард пару минут молча смотрел на нее ничего не выражающим взглядом. И Инга постепенно начала понимать, что с ним не так. Его лицо было статичным. Что бы Аллард ни говорил, что бы ни делал - на его лице не отражалось ни единой эмоции. Это была еще одна маска, только из плоти.
Наконец, он разжал плотно сжатые губы.
– Я позову Стеллу...
– Аллард, - Инга потянулась к нему.
– Ты не хочешь поговорить?
– Меня ждут дела.
– Они подождут. Я думала... после того, что произошло между нами, ты изменишь свое отношение. Или я все не правильно поняла?
Лицо адмирала оставалось застывшим, но его сияние немного усилилось, нити амуэ зашевелились, будто чувствуя что-то.
– Я знаю, о чем ты, - заговорил он изменившимся голосом. И Инга услышала в нем неуверенность.
– Но это долго объяснять, а времени у нас нет.
Он уже хотел сделать шаг к дверям, но не успел. Вскочив на ноги, Инга схватила его за руку. Это прикосновение будто запустило цепную реакцию. Лицо тарианца вспыхнуло ослепительным светом, заставив девушку на секунду зажмурить глаза, а в следующий момент он уже сам прижимал ее к своему телу и его губы искали ее. Сквозь лихорадочные поцелуи, которыми он осыпал ее лицо, Инга услышала жаркий шепот:
– Ты хоть представляешь, что со мной делают твои самые невинные прикосновения, моя маленькая арайя?! Что я испытываю в этот момент? Ты награда моя и погибель. Я должен был держаться от тебя как можно дальше, но не мог, и теперь это сводит меня с ума.
– Что «это»? Объясни!
– Я не могу! Этого не случалось уже тысячи лет. Мы с детства добровольно отказываемся от эмоций - эта наша плата за силу. И теперь я не знаю, что с ними делать. Не знаю, чем все это может грозить. Ты каждый раз будто открываешь во мне плотину, и то, что я пытаюсь сдержать, накрывает меня с головой.
– А может не надо сдерживать?
– обхватив Алларда руками за шею, Инга привстала на цыпочки, чтобы самой его целовать. Его кожа оказалась чуть теплой и немного шершавой,
– Может, дать себе волю?
– Нельзя, - он снял ее руки и прижал их к своей груди. В его глазах Инга увидела сожаление.
– Это очень опасно.
– Да, я помню, стабилизация...
– Верно, - уголки губ Алларда чуть дрогнули, и это было первым проявлением чувств на его лице, если не считать сияния амуэ.
– Я должен защитить тебя... Инга...
Она даже замерла от неожиданности, услышав свое имя из его уст. И тут же ее сердце забилось сильнее от волнения.
– Защитить от чего?
– Не важно. Просто сделай, как я скажу, хорошо?
Она закусила губу, обдумывая его слова.
– К чему эта скрытность?
– Клянусь, - он прижал ее крепче, - я все объясню через два дня, когда мы прилетим на Альфу. Всего два дня! Я не прошу больше.
– Почему не сейчас?
– Просто поверь мне. Ты можешь мне просто поверить?
Сжав плечи девушки, он заглянул ей в глаза. В его взгляде было столько невысказанной мольбы, что Инга сдалась.
Этот мужчина впервые в жизни что-то почувствовал, и не ведает, что делать с этими чувствами. Его лицо не приспособлено их выражать. Он не знает, как с ними жить. Они бурлят внутри него, будто в котле с плотно подогнанной крышкой, и не могут выйти наружу. Он просто не знает, как их отпустить.
Но она знает. Она может его научить. Нужно лишь подождать пару дней, и между ними не останется тайн.
Плевать, что она клон, он видит в ней женщину - Инга была уверена в этом. Плевать, что где-то там, на Альфе, его ждет амани. Пусть себе ждет. Она, Инга, сделает все, чтобы занять в его сердце первое место. И у нее хватит мудрости, чтобы заставить его забыть о невесте.
– Хорошо, - она улыбнулась ему.
– Я согласна. Два дня.
От нее не укрылось облегчение, с которым он принял ее слова.
– Запомни, что бы ни случилось, не притрагивайся ко мне или к кому-либо за границами этой каюты. Никому не позволяй даже случайно коснуться тебя. Нашими законами запрещено трогать чужую ливарри, но я уверен, Его Высочество захочет тебя испытать, и тут я не смогу помешать ему. Он не посмеет публично применить свою силу, все же я не последняя личность в Империи, но постарается сделать так, чтобы ты сама совершила ошибку. Ничего не говори, пока тебя не спросят. Не поднимай головы, ни с кем не встречайся с ним взглядом. И отвечай, только если вопрос задал кронпринц. Остальных игнорируй. Не открывай ни клочка собственной кожи. Это опасно. Поверь мне и сделай, как я прошу.
– Хорошо.
– Умница, - он поцеловал ее в макушку, будто ребенка, - Стелла знает, что ты должна одеть.
– У меня есть варианты?
– На этот раз нет.
Он ушел, оставив ее в распоряжении Стеллы, которая появилась так быстро, словно все это время ждала за дверями каюты. Оставив споры и пререкания на потом, Инга послушно обрядилась в кружевную рубашку, шелковый хатсан, открывавший лодыжки, и глухой схети. На ноги пришлось надеть чулки и мягкие сапожки без каблуков.
Стелла уложила ее волосы в высокий узел, закрепив его золотистой сеткой, расшитой мелкими сверкающими кристаллами, и парой острых палочек с искусной резьбой. Потом подвела ей глаза, подкрасила губы. Хотя Инга не поняла зачем, все равно же ее лица никто не увидит. Но надо, так надо. Она молча стерпела и это.