Похищенная
Шрифт:
— Конечно, все стоит там, над плитой.
Мама, после того как принесла мне парующую кружку чаю и тарелку своего фирменного печенья «Мишка Энни», а себе налила приличный бокал красного вина, стоявшего в кухне, села на край дивана и укутала нас обеих пледом.
Она сделала большой и долгий глоток вина, протянула мне пакет и сказала:
— Я нашла альбом, о котором ты говорила. Он просто затерялся среди вещей.
Ясное дело, а как же иначе. Но я не стала ничего уточнять. Она привезла мои фотографии, горячий чай разливался по телу приятной волной, и даже мои ноги, упиравшиеся ей в бок, начали согреваться.
Когда
— Этих снимков у тебя не было, так что я сделала копии.
Удивленная этим неожиданным жестом, я взглянула на первый из них. Они с Дэйзи были на каком-то катке — одинаковые костюмы, волосы завязаны в одинаковые хвостики, одинаковые коньки. Дэйзи на вид лет пятнадцать, так что снимок сделан, видимо, незадолго до аварии, и мама в розовом блестящем костюме выглядит примерно на тот же возраст. А я и забыла, что она тоже иногда каталась с Дэйзи, когда та тренировалась.
— Окружающие часто говорили, что мы с ней могли бы быть сестрами, — сказала мама.
Мне так и хотелось ответить: «Правда? Я бы так не сказала».
— Ты была красивее.
— Энни, твоя сестра была прекрасна.
Я взглянула на нее. Глаза ее горели, и я знала, что ей это приятно. А также я знала, что она согласна со мной.
Пока она ходила, чтобы налить еще вина, я просмотрела остальные фотографии, и, когда она снова устроилась у меня в ногах с полным бокалом, — на этот раз она принесла с собой наполовину пустую бутылку и поставила ее рядом на столике, — задержалась на последней, где они с отцом были сняты в день свадьбы.
Когда я снова взглянула на маму, она пристально смотрела в свой бокал. Это могло быть игрой света, но мне показалось, что глаза у нее влажные.
— Твое платье было бесподобным!
Я рассматривала глубокий вырез, заканчивающийся фестоном в виде сердца, и длинную расшитую бисером фату в белокурых волосах.
Наклонившись ко мне, мама сказала:
— Я сделала его по образцу платья, которое Вэл хотела сшить на свою свадьбу. Я сказала ей, что для этого у нее неподходящая грудь. — Мама рассмеялась. — Веришь, она мне этого никогда не могла простить. То ли платье, то ли то, что я вышла за твоего отца. — Она пожала плечами. — Как будто это моя вина, что я нравилась ему больше.
Вот это новости!
— Так тетя Вэл встречалась с папой?
— Они всего лишь несколько раз вышли вместе, но, думаю, она считала, что между ними что-то было. На свадьбе она была вне себя, со мной почти не говорила. Я рассказывала тебе о свадебном торте? Там было три слоя, и…
Пока мама шаг за шагом описывала банкет, все подробности которого я слышала уже миллион раз, я думала о тете Вэл. Ничего удивительного, что она постоянно пытается отомстить маме. Это также объясняет ее отношение ко мне и Дэйзи. Когда мы были маленькими, они с матерью по очереди подбрасывали друг другу своих детей на выходные, чего мы с Дэйзи всегда побаивались. Меня тетя Вэл в основном игнорировала, но могу поклясться, что Дэйзи она просто ненавидела, не упуская ни малейшей возможности высмеять ее, в то время как Тамара и ее брат хихикали над этим.
Наши семьи почти не общались после автокатастрофы. У дяди Марка было мало общего с Уэйном, они даже недолюбливали друг друга, так что оставались только мама и тетя
Однажды после обеда, после того как я уже снова переехала в свой дом, мама с тетей Вэл навестили меня после совместного похода по магазинам. Тетя Вэл огляделась и спросила, как мне нравится торговля недвижимостью.
— Интересно, мне нравится решать такие задачки.
— Да, Тамара, похоже, тоже здорово преуспевает на этом. В этом квартале их агентство получило награду за самые большие продажи, а ее премировали бутылкой «Дом Периньон» и недельной поездкой в Уистлер. [9] А у вас в агентстве практикуется что-нибудь подобное, Энни?
Славно подколола, утонченно. Мое агентство было довольно крупным по меркам Клейтон-Фолс, но оно и близко не могло сравниться с компанией Тамары из деловой части Ванкувера — мы были бы рады получить за работу просто бутылку вина и пластмассовый вымпел.
9
Уистлер — горный курорт в Канаде.
Прежде чем я успела открыть рот, мама поспешно сказала:
— А, так она все еще занимается жилыми районами? А Энни получила громадный проект, все объекты на береговой линии. Ты ведь говорила, что это будет крупнейшая стройка в Клейтон-Фолс, верно, Мишка Энни?
На самом деле я только-только переговорила с застройщиком, даже презентацию еще не подготовила, и маме об этом было прекрасно известно. Но ей так нравилось поворачивать воткнутый в сестру ножик, что у меня рука не поднялась забрать его у нее.
— Да, большой проект, — сказала я.
— Я уверена, что у Тамары тоже когда-нибудь будет свой проект, Вэл. Возможно, Энни могла бы ей что-то подсказать в этом плане?
Мама сладко улыбнулась тете Вэл, у которой было такое лицо, будто чай у нее во рту только что превратился в отраву.
Но тетя Вэл, конечно, быстро оправилась.
— Прекрасное предложение, но сейчас Тамара занимается зарабатыванием больших денег, продавая жилые дома, и не захочет годами проводить маркетинг проекта, который может никогда и не выстрелить. Но я не сомневаюсь, что Энни замечательно с этим справится.
Лицо мамы так побагровело, что я даже начала беспокоиться за нее, но она сумела выжать из себя улыбку и сменить тему разговора. Видит Бог, эти двое до сих пор ведут себя как дети.
Мама мало рассказывала о своем детстве, но я знаю, что отец бросил их, когда она была совсем юной, и ее мать вышла замуж за еще одного бездельника. Ее старший сводный брат Дуайт сидит в тюрьме. Он ограбил банк, когда ему было девятнадцать, незадолго до маминой свадьбы, отсидел срок, вышел через месяц после той автокатастрофы, а еще через неделю его снова арестовали. В последний раз этот придурок умудрился еще и прострелить охраннику ногу. Я его никогда не видела, а мама отказывается о нем говорить. Я как-то имела неосторожность спросить, не навестить ли нам его, и она вспылила.