Похищенный наследник
Шрифт:
Это заставляет меня содрогнуться.
Я хочу стянуть все это с кровати и выбросить в мусорное ведро.
Но я не могу этого сделать. Клара выглядит слишком довольной, слишком обнадеженной.
Она думала, что я буду в восторге от того, что у меня есть что-то получше, чем мое единственное боди.
— Спасибо, Клара, — говорю я, пытаясь заставить себя улыбнуться.
Тем временем мой желудок сжимается в узел.
Я так запуталась. В одну минуту я думаю, что Зверь собирается убить меня, а в другую он покупает
Клара жестом показывает, чтобы я надела один из нарядов.
Боже, как я этого не хочу.
— Tutaj (пол. Вот), — говорит она, выбирая для меня один.
Это лавандовый боди с открытой спиной, с вязаными серыми гетрами для ног и подходящим топом. Очень мило. И как раз подходящего размера.
Я натягиваю его, оценивая тонкий, эластичный материал, и то, насколько он хорошо сидит.
Клара стоит в стороне, улыбаясь с удовлетворением.
— Спасибо, — говорю я ей снова, на этот раз более искренне.
— Oczywi'scie, — говорит она. Конечно.
Она принесла мне завтрак — овсянку, клубнику и греческий йогурт. Кофе и чай тоже. Закончив есть, я сразу же отправляюсь в свою студию, чтобы вернуться к работе.
Никогда раньше я не чувствовала себя настолько обязанной работать над проектом. Миколаш не только не испортил его своим вмешательством, но и дал мне больше идей, чем когда-либо. Я не хочу сказать, что он вдохновил меня, но он определенно пробудил некоторые эмоции, которые я могу выплеснуть в своей работе. Страх, смятение, раздражение и, может быть... немного возбуждения.
Он меня не привлекает. Абсолютно не привлекает. Он монстр, и не такой, как обычные гангстеры. Моя семья может быть преступниками, но они не жестоки, если только им это не нужно. Мы делаем то, что делаем, чтобы продвинуться в этом мире, а не для того, чтобы причинять боль людям. Миколаш получает удовольствие от того, что заставляет меня страдать. Он озлоблен и мстителен. Он хочет убить всех, кого я люблю.
Я никогда не смогу увлечься таким мужчиной.
То, что произошло прошлой ночью, было просто результатом того, что меня держали взаперти несколько недель подряд. Это был какой-то извращенный стокгольмский синдром.
Когда у меня однажды появится парень — когда у меня будет время, когда я встречу кого-нибудь хорошего, — он будет милым и любезным. Он будет приносить мне цветы и придерживать для меня дверь. Он не будет пугать меня до смерти и набрасываться с поцелуями, от которых мне будет казаться, что меня съедают заживо.
Вот о чем я думаю, когда ставлю пластинку обратно на проигрыватель и устанавливаю иглу на место.
Но как только эта жуткая, готическая музыка зазвучала снова, мои мысли начали уплывать в другом направлении.
Я представляю себе девушку, блуждающую
Она очень, очень голодна. И когда она находит столовую с накрытым столом, то садится есть.
Но за столом она не одна.
Напротив неё сидит существо.
Существо с темной, узорчатой кожей. Острыми зубами и когтями. И бледные глаза, похожие на осколки арктического льда...
Он волк и человек одновременно. И он ужасно голоден. И это не из-за того что он не может взять еду со стола...
Я работаю все утро и до самого обеда. Клара ставит поднос в моей новой студии. Я не обращаю на него внимания, пока куриный суп не остывает.
После обеда я провожу некоторое время за изучением своего экземпляра «Lalka» а затем планирую прогуляться по саду. Когда я пересекаю первый этаж дома, я слышу безошибочный голос Миколаша.
Он посылает ток по моему телу.
Прежде чем я осознаю, что делаю, я замедляю шаг, чтобы прислушаться. Он идет по коридору в мою сторону, но еще не заметил меня. Это Миколаш и темноволосый с приятной улыбкой — Марсель.
Я понимаю все больше и больше из того, что они говорят. На самом деле, их следующие фразы настолько просты, что я их прекрасно понимаю:
— Rosjanie sa szcze'sliwi, — говорит Марсель. Русские счастливы.
— Oczywi'scie ze sa, — отвечает Миколаш. — Dwie rzeczy sprawiaja, ze Rosjanie sa szcze'sliwi. Pieniadze i w'odka.
Разумеется. Две вещи делают русских счастливыми — деньги и водка.
Миколаш замечает меня и останавливается. Его глаза окидывают мою новую одежду. Мне кажется, я вижу намек на улыбку на его губах. Мне это очень не нравится.
— Закончила работу на сегодня? — вежливо спрашивает он.
— Да, — отвечаю я.
— А теперь позволь мне угадать у тебя дальше запланирована... прогулка по саду.
Меня раздражает, что он считает меня такой предсказуемой. Он думает, что знает меня.
Я хочу спросить его, какие деньги он дал русским, просто чтобы увидеть выражение его лица. Я хочу показать ему, что он не знает всего, что у меня в голове.
Но это было бы очень глупо. Тайное изучение их языка — одно из единственных моих оружий. Я не могу растратить его вот так. Я должна использовать его в нужный момент, когда это будет важно.
Поэтому я заставляю себя улыбнуться. Я говорю: — Правильно.
Затем, когда двое мужчин уже собираются пройти мимо меня, я добавляю: — Спасибо за новую одежду, Миколаш.
Я вижу, как на лице Марселя мелькнуло удивление. Он так же, как и я, потрясен тем, что мой похититель покупает мне подарки.