Похитители пауков
Шрифт:
– И смертоносцы жуков этих не трогают?
– Не-а, у них с жуками договор. Друг другу помогают, чужих слуг не трогают. С жуками шутить тоже не стоит, если б они захотели, давно бы перевели всех раскоряк...
– Ну нет, - вздохнул Лени.
– Пауки тоже за себя постоять смогут. Говорят, они прежде воевали...
– Да что там раскоряки!
– возмутился Лаанс и остальные бомбардиры согласно загудели.
– Один хороший "Бам!" и половины их Города не станет!
– А люди как же?
– тихо спросила Элоиз.
– Люди?.. Да разве это люди?..
– Лаанс умолк, когда Лени пихнул его в бок, но,
– Так ведь Гнев Небесный нашлют!
– заспорил Эль, не замечая, что девушка умоляюще смотрит на него.
– И еще говорят, что смертоносцев в Городе тьма тьмущая, - такого охотнику никто никогда не говорил, но ему представлялось именно так.
– Как же их одолеть?
– Гнев Небесный?..
– сперва не понял Лаанс, потом догадался.
– Ага... Понимаешь, если всем сразу, неожиданно... Вот. А сперва сделать "Бам!", да такой, чтобы и Повелителя их, и всех кто с ним, и... Вот так.
– Ты просто никогда не испытывал этого на себе, - хмыкнула Элоиз.
Лаанс примолк, остальные бомбардиры тоже приуныли. Скоро сады кончились, по обеим сторонам дороги теперь простирались луга. В одном месте им пришлось остановиться и ждать, пока пройдет стадо тлей, подгоняемых муравьями. Маленькие пастухи не обратили на людей никакого внимания. Подпрыгивающая на каждой неровности телега хоть и катила быстро, но зато и утомляла сильнее, чем ходьба. Охотник почувствовал усталость и попытался задремать. Постоянное встряхивание мешало, Эль боролся, стараясь найти положение поудобнее, и в конце концов каким-то чудом уснул, и спал до тех пор, пока Лаанс не зажал ему нос.
– Хватит храпеть! Приехали!
3
В темноте Эль сумел разглядеть только рассыпанные там и сям огни, означавшие, как он догадался, дома людей-бомбардиров. Телега, поскрипывая, куда-то уехала, люди шумно прощались, затем Элоиз попросила у охотника прощения и покинула его, уйдя вместе с Лаансом куда-то во тьму. Степняк спросонья даже ни о чем не успел спросить девушку. Потом его схватил за руку Лени и повел с собой.
– Переночуешь у меня, я тут с сестрой живу, люди мы одинокие, не стеснишь.
– А Элоиз?..
– Ну, сам понимаешь... Дело молодое... Пусть погостит пока у Лаанса, парень боевой. Осторожно, здесь калитка...
– Кто? Какое дело?
– напрягся было степняк, но его уже вели дальше, позади скрипнуло дерево.
– Утром осмотришься, врача тебе позовем. Сеструхе моей про Степь расскажешь, она большая любительница послушать о разных дальних странах. Да и сам я, в общем, тоже...
Впереди появился освещенный квадрат, забранный толстой решеткой. Свет приблизился и квадрат превратился в окно, за которым тут-же замахал рукой расплывчатый силуэт, послышался приглушенный женский голос.
– Иду, иду, Клара! Знаешь, Эль, она у меня иногда грубовата, но ты не обращай внимания. Иду!
На темной стене дома распахнулась дверь, образовав еще один освещенный прямогуольник, только темнее, тут же прорезался голос сестры бомбардира:
– Где тебя раскоряки носят?! Осторожнее там, сегодня сороконожка во двор заползла, не могла выгнать... Кто это с тобой?
– Это, Клара, мой друг. Его зовут Эль... Да ты дай нам войти, дверь-то не загораживай!
Переступив
– И откуда ж ты такой взялся... Эль? Так тебя зовут, да?
– Мы из Степи пришли, - степняк обернулся и оказался нос к носу с сестрой хозяина, полноватой женщиной средних лет с грубым и властным лицом. Одетая в длинное платье из такого же мягкого материала, как потерянная туника Элоиз, Клара одной рукой держала тонкий меч, а другой поправляла прикрывающий волосы головной убор, круглую твердую шапочку.
– Из Степи...
– протянула она, зачем-то хмурясь.
– А что ж голый такой?
– Накормим, приоденем, - забасил Лени, скидывая на ходу куртку и распахивая одну из дверей.
– Отмоем, подлечим... Гость у нас, Кларочка! Завтра порасспрашиваешь.
– Го-ость...
– снова протянула Клара.
– А чего ж в темноте гостей приводишь? Как я баню-то топить буду?
– Завтра, уж как выспится с дороги, - ответил ей брат из комнаты и тут же высунулся обратно в сени: - Ты не стой, ты проходи! Садись, сейчас перекусим...
Эль робко шагнул навстречу яркому свету и оказался в комнате побольше, кторая, как ему сперва показалось, была сплошь уставлена деревянными предметами. Лавки, стулья, большой стол, еще какие-то высокие сооружения, с маленькими дверцами, многочисленные полочки по всем стенам... Больше всего степняка удивили как раз дверцы, на металлических петлях, а еще красивые круглые диски, стоящие на полочках и столе.
– Небогато живем, да много ли нам надо?
– прервал осмотр комнаты Лени.
– Вот, не стой, садись тут, сейчас перекусим и спать.
– И сам грязный, а гость-то твой вообще с семи потов...
– заворчала Клара, присоединяясь к ним, затворив за собой дверь.
– Ставни-то прикрой, Лени, а то будет жужжать какая тварь, всю ночь не отвяжешься. Ну и чем же вас кормить-то двоих, я ж не ждала?
– Да ты не придумывай, ты давай что есть!
– уселся за стол Лени, справившись с окном, и схватил в руку деревянную ложку, пристукнув ею по грубой столешнице. Ложку Эль узнал по рассказам Элоиз.
– Мы люди не важные, да, Эль? На печке спать будешь?
– Буду...
– осторожно предположил охотник и, пройдя по поскрипывающим доскам пола, присел к столу.
– А ну давайте хоть руки сполосните, что ж вы как жуки навозные!
– возмутилась Клара.
– Вон же в сенях кадушка! Идите быстрей, а я варево достану.
Лени, пожав плечами, покорно выбрался из-за стола, виновато улыбаясь Элю, и мужчины вернулись в сени, где действительно нашелся деревянный сосуд с водой. Охотник тщательно повторил за бомбардиром все движения, намочив руки и лицо, потом вслед за хозяином утерся матерчатой тряпокй, искусно вышитой жуками и мухами.