Чтение онлайн

на главную

Жанры

Поход Суворова в 1799 г.

Грязев Николай

Шрифт:

При таких обстоятельствах было бы безумием вывести из Швейцарии всю армию эрцгерцога Карла и оставить одних русских на явную гибель. А между тем эрцгерцог Карл получил предписание немедленно по прибытии корпуса Римского-Корсакова вывести из Швейцарии все австрийские войска, до последнего солдата. По поводу такого распоряжения Тугута Суворов писал: «Сия сова не с ума ли сошла или никогда его не имела!» Следует заметить, что предписание было отдано вопреки соглашению, по которому русские должны были сменять австрийцев постепенно и в равных силах. Нелепость распоряжений, шедших из Вены, была до такой степени ясна, что эрцгерцог Карл, уходя из Швейцарии, взял на себя оставить там на некоторое время 22 т. чел. под начальством Готце, но, конечно, не потому, что у него совесть зазрила, как пишут некоторые историки, а чтобы прикрыть Граубинден и Тироль, которым угрожала явная опасность: отсюда французы могли вторгнуться в наследственные австрийские земли.

Корпусов Римского-Корсакова и Готце было далеко не достаточно для занятия длинной стратегической позиции в 200 верст; они подвергались крайней опасности от более сильного и более сосредоточенно расположенного противника; до поры до времени их спасала единственно неготовность Массены к наступлению, к которому Директория побуждала его весьма настойчиво. Следовательно, Суворову необходимо было спешить как можно скорее прибытием в Швейцарию, дабы сколько-нибудь восстановить равновесие. И он спешил.

Уже 28 августа он двинулся в поход, но попытка Моро освободить кр. Тортону от австрийской блокады вынудила русского фельдмаршала быстро возвратиться на помощь союзникам. Разумеется, он мог не возвращаться и предоставить

австрийцев их собственной участи, подобно тому, как поступил эрцгерцог Карл с Римс-ким-Корсаковым, но это было бы не согласно с характером русского полководца. Только 31 августа, после сдачи Тортоны, Суворов мог начать свой беспримерный в истории поход и быстротою марша рассчитывал вознаградить потерянное время. Действительно, в 5 дней русские прошли более 150 верст и 4 сентября достигли д. Таверно. «Огромные Альпы, — пишет Грязев, — показали нам издали величественное чело свое; их вершины, покрытые снегом и теряющиеся в облаках, удивили взор наш; цепь их казалась бесконечною. С каким нетерпением желал я видеть вблизи сих гигантов природы, наводящих ужас своею необозримою высотою»… До С.-Готарда оставалось 3 перехода, так что при некотором напряжении Суворов мог атаковать С.-Готард 8 сентября, как предполагал раньше, но вдруг последовала внезапная остановка. Дело в том, что путь через С.-Готард в то время был недоступен для повозок, а потому Суворов не мог взять с собою ни колесного обоза, ни полевой артиллерии. Все тяжести он отправил кружным путем через Верону, Тироль, Форарльберг и по северному берегу озера Боденского, артиллерию же другой кружной дорогой – по озеру Комо, через Киа-венну в долину Энгадин и далее в Фельдкирх; с собой русские взяли 25 итальянских горных орудий, обоз же необходимо было иметь исключительно вьючный. Суворов заблаговременно поручил австрийскому генералу Меласу, заведывавшему хозяйственной частью, заготовить в Таверне 1429 мулов, чтобы поднять продовольствия всего на 12 дней, на людях и во вьюках; 24 августа было подтверждено относительно заготовки мулов с вьюками. Рассчитывая, что все это исполнено, русские прибывают 4 сентября в Таверну. «Здесь-то открылась нам, — рассказывает Грязев, — немецкая подлость во всей своей наготе, интриги гофкригсрата и самого австрийского двора, ибо союзники наши, заманивая нас в сию дикую и почти непроходимую страну, обещали с своей стороны, а при том имели и в обязанности, облегчить различным образом наше следование, дабы к нашему прибытию в Беллинцону заготовить достаточное количество провианта и приличное число мулов как для оного, так и для прочих наших тягостей, и сверх того проводников; вместо того, ни вспомогательного союзного войска, ни должного количества провианта, ни мулов для вьюков, ни проводников и ничего обещанного ими здесь не нашли. Всякий другой начальник, на месте Суворова бывший, найдя такие неудобства, отказался бы от дальнейшего следования в страну вовсе не известную, бесплодную и всеми ужасами исполненную; но великий духом, или лучше сказать, неподражаемый Суворов презрел сей подлый обман и все ковы и, не уважив никакими обстоятельствами и препятствиями, подобно древнему Аннибалу, решился идти далее и со славою проложить себе путь чрез седые, огромные Альпы». «Он созывает совет из военачальников, в числе коих находился и великий князь Константин, раскрывает им все обстоятельства нашего критического и вместе трудного положения и объявляет свою решительность. В сем случае Константин, как подражатель в духе, как герой Севера, первый на то соглашается и предлагает вместо обещанных австрийцами мулов, спешив казаков, употребить их лошадей для навьючения провианта и всяких тягостей. Сие предложение, столько благоразумное, полезное и достойное россиянина, было принято как самим Суворовым, так и всеми военачальниками, и приведено в исполнение. Со стороны артиллерии мы были несколько обеспечены, ибо имели при себе несколько небольших пьемонтских горных орудий с их снарядами, навьюченными на маленьких мулах, и со всеми принадлежащими к ним чиновниками».

Мысль употребить казачьих лошадей под вьюки, действительно, была сообразна с обстановкой, ибо в горах спешенные казаки могли принести больше пользы; но ведь необходимо было устроить хотя какие-нибудь приспособления для навьючивания провианта. Для одного вьюка не трудно достать в любом селении подходящий мешок, конец веревки и несколько палок, но для 1500 вьюков* – это нелегко. Казаки были разосланы по окрестностям для сбора вьючных приспособлений; войска устраивали вьюки; днем и ночью кипела необыкновенная деятельность. Наконец, к 10 сентября все приготовления были окончены. Суворов известил Готце и Римского-Корсакова о выступлении из Таверны к С.-Готарду, сообщил им свою диспозицию и просил, чтобы они с своей стороны содействовали ему, как сами признают лучшим. В этих письмах фельдмаршал рекомендовал особую энергию: «Никакое препятствие, никакие затруднения, никакие пожертвования не должны останавливать нашего стремления к той важной цели, для которой мы соединяемся. Ничто не должно пугать нас: мы можем быть уверены в успехе, если будем действовать решительно и быстро. Это тем необходимее, что всякое промедление усиливает сопротивление неприятеля и препятствия, которые нам должны представиться в этой стране, в особенности же от недостатка продовольствия и удобных дорог». Диспозиция Суворова была составлена весьма искусно. В горах позиции обороняющегося обыкновенно весьма сильны; атаковать их с фронта, в лоб, крайне трудно, а потому обходы имеют решающее значение. Суворов внимательно отнесся к этой особенности горной войны и обходам отвел подобающее место. Позицию французов на С.-Готарде должен был атаковать с юга, со стороны Италии (т. е. с фронта), русский корпус Дерфельдена (10500 чел.) и австрийская бригада Штрауха (4500 чел.), а в обход, через долину переднего Рейна, в тыл позиции неприятеля, послан русский корпус Розенберга (6000). Далее вся армия Суворова должна была двигаться вниз по долине р. Рейсы, причем для облегчения фронтальных атак австрийской бригаде Ауфенберга (из войск Готце) приказано выйти к Амштегу в тыл Чортова моста и других позиций французов. После этого предполагалось движение сил Суворова к г. Альтдорфу и далее по правому берегу Люцернского озера к г. Швицу, куда Готце обязан был прислать свою кавалерию. Затем Суворов идет к г. Люцер-ну, а Готце в Цугу, т. е. Готце во фланг, а Суворов в тыл главной позиции Массены за рекою Лимат, которую Корсаков должен был в то же время атаковать с фронта. Таким образом, в этой диспозиции _ идея обходов, сообразно со свойствами горной войны, была произведена весьма строго, но сложность плана угрожала неудачей от весьма возможных случайностей, требовала в исполнении предначертанного каждому отряду точности и непреклонной энергии в достижении цели во что бы то ни стало, не останавливаясь ни перед какими препятствиями. Заметим, что план Суворова был предварительно послан на заключение таким опытным в горной войне лицам, как Штраух, Линкен и Готце; никто из них в своих отзывах не обратил внимания фельдмаршала, что по правому берегу Люцернского озера дороги не было, – дорога долиною Рейсы шла только до Альтдорфа.

_____________________________

* Пришлось ограничиться 7-дневным запасом продовольствия; достигнув Швица и войдя в связь с Римским-Корсаковым, Суворов рассчитывал у Эке от него получать потом все необходимое.

10 сентября, в 4 ч. утра, русские выступили из Таверны. Поход был трудный, хотя переходы и не велики. Обыкновенно в это время года на южных склонах Альп погода бывает теплая, но в 1799 г. она была весьма неблагоприятна. Все время дождь лил ливмя; резкий ветер с гор прохватывал насквозь; в холодные и серые ночи люди дрогли от стужи на биваках в открытом поле, «без обоза (как говорит Грязев) и палаток, вместо коих служили нам шалаши, делаемые на скорую руку из древесных ветвей». Между тем войска оказались снаряженными далеко не подходящим образом для предстоявшей войны в суровых, негостеприимных Альпах. Суворов – первый показывал пример бодрости и, несмотря на слабость здоровья, ехал на казачьей лошади в обыкновенной легкой одежде.

12 сентября, т. е. на третий переход, колонна Дерфельдена и Штрауха, при которой находился и фельдмаршал, дошла до д. Да-чио, сделав в этот день всего 14 верст. До Айрол о, где уже стоял неприятельский передовой отряд, оставалось 10 верст, но Суворов остановил колонну, чтобы дать время корпусу Розенберга обойти неприятеля. В этот день Розенберг уже достиг долины переднего Рейна. На завтра, 13 сентября, обеим колоннам предстояла атака С.-Готарда.

II. По Швейцарии до Мутенталя

Со стороны Италии позиция на С.-Готарде была почти недоступна: только узкая тропинка, едва проходимая для вьюков, извилисто поднималась от Айроло по крутому

свесу горы, пересекая местами горные потоки; во время грозы и бури путь этот становился весьма опасным: нередко путники погибали, не достигнув вершины горы. В начале боя позицию занимала бригада Гюдена (3500 чел. из дивизии Лекурба), а потом подошла другая бригада (4800 чел.). Таким образом, Суворов превосходил неприятеля числом; но при подобной позиции дело заключается не в числе, ибо и горсть защитников может отразить нападение многочисленного противника, который не имеет места развернуть своих сил; к тому же Гюден был весьма искусным генералом и вел оборону превосходно. Только обходное движение Розенберга (6 т.) могло открыть дорогу главной колонне. Но Розенберг несколько промедлил со своей атакой; сообщения между колоннами через горы не было, а потому фельдмаршал, опасаясь за судьбу Розенберга, решился повести фронтальную атаку с охватом левого фланга французов авангардом Багратиона. К такому маневру Суворов был вынужден, чтобы не допустить неприятеля всеми силами обрушиться на Розенберга. Такая ненормальная атака обошлась русским в 1200 чел. Грязев описывает бой при С.-Готарде следующими словами: «С 5 ч. утра мы шли беспрерывно все в гору до самого полудня и при селении Айроло открыли авангард французского корпуса, защищавшего вход в глубину Швейцарии чрез Тейфельсбрике или Чортов мост. Неприятельский авангард, не дождавшись нашего приближения, отретировался далее в гору, и потому не произошло никакого действия. Поднимаясь еще далее в гору, узнали мы совершенно, что неприятельский авангард занял свою позицию на неприступных высотах, а за оным на других находился и весь его корпус, занимавший сей пункт. Ужасные стремнины, высоты, следующие одна за другою, и висящие скалы, между коими сия беснующаяся толпа республиканцев укрепилась, препятствовали нам действовать регулярно, и потому, соображаясь с местными положениями, растянулись мы частями по горе и повели атаку на неприятеля. Авангард кн. Багратиона взял несколько правее. Сим первым, но быстрым и отважным натиском вытеснили мы его из укреплений и понудили отступить еще далее на возвышение горы, чем преследование наше учинилось еще пламеннее, не взирая, что неприятель всегда имел преимущество над нами, соображаясь с занимаемыми им неприступными высотами и утесами; но сии ужасы не остановили нашего стремления; мы взлетали, как орлы, на оставляемые им места и теснили его далее и выше к небесам, где иногда действие прерываемо было бродившими облаками, на нас спускавшимися или проходившими над нашими головами и скрывавшими от нас своею непроницаемостью врагов наших; равным образом и серный дым, от стрельбы происходивший, спираясь в густоте поднебесного воздуха, темнил его и разделял нас друг от друга, словом, все ужасы и чудные явления природы соединились здесь для того, чтобы изумленному свету представить мужество и неустрашимость русского воинства, с каковыми оно преодолевало их. Поднимаясь таким образом беспрерывно на высоты, нам казалось при всякой, что достигаем уже конечной, но за нею следовала другая еще крутейшая, и так далее и далее мы постепенно приближались к самым небесам, пока наконец неприятель избрал самую острую и утесистую высоту, на которой долго и упорно держался; но тою же храбростью и неутомимостью нашего воинства, помогая один другому восходить на каменные утесы и голые скалы, его сбили и принудили ретироваться уже не на высоты, а по противоположному скату горы, по таким же утесам и стремнинам, будучи непрестанно преследуем и везде поражаем. Хотя неприятель на пути своем неоднократно покушался останавливаться за остроконечными или подобными огромным стенам утесами, но всегда был выбиваем и еще далее вниз преследуем самым быстрым и отважным нападением, более штыками, и прогнан до самого ската горы за селение Оспиталь, находящееся уже на луговой отлогости. Здесь распростершаяся темнота вечера прекратила наконец наше действие и спасла врагов от конечного поражения. В сем последнем преследовании первое занятие селения Оспиталя принадлежит мне и капитану Панову, с которым разделяли мы весь пламенный ход сего чудеснейшего сражения, и здесь на долине остановились, дабы дать отдых утомленным нашим силам; к нам же стали присоединяться и все сходящие с высот и здесь расположились провести ночь. И действительно, такое необыкновенное напряжение, которое в жару самого действия казалось неприметным и обыкновенным, столько ослабило нас, что мы вне себя бросились на землю и не скоро могли опомниться, что происходило и что происходит с нами. Мы не могли без сердечного содрогания вспомнить, какие опасности, какие ужасы и сколько смертей протекли мы на сем страшном пути, устланном трупами и обагренном кровию наших соотечественников и нечестивых врагов.

Неприятель был в числе 4000 человек, под начальством генерала Лекурба; урон его велик, с потерею четырех небольших орудий со снарядами, которые мы присоединили к своим, не бывшим, однако же, при сем сражении в действии; ибо наша быстрота, с какою оно происходило, могла только затруднить ход наш, и потому они оставались на своих вьюках. Что ж принадлежит до неприятельских пленных, то мы оных в сем сражении не имели: ибо штык и приклад разрешали нас от сей излишней тягости сопровождать их за собою. Хотя такая жестокая мера была выше правил человека в отношении к своему ближнему, но необходимость, но наше звание переставляли нас за черту сей священной обязанности, и мы, так сказать, невольным образом преклонялись к сему ужасному убийству.

Сего же числа (13 сент.) второй наш корпус, под начальством генерала Розенберга, следовавший другим путем чрез высоты Фогельберга, имел с неприятелем важное дело и одержал над ним совершенную победу в долине Урзерн, при селении сего же имени, и потом соединился с нами. Таким образом, хотя и с великою трудностью, совершены в одно время две значительные победы над неприятелем, находящимся в Швейцарии.

Когда весь наш корпус собрался у селения Оспиталь и расположился на отлогой долине Урзерн для отдохновения, мы по холодному времени развели огни и, сидя вокруг оных, рассуждали о событиях, происшедших в сей достопамятный день, как наше спокойное положение неожидаемо было нарушено нескольким числом пушечных выстрелов со стороны неприятеля, занимавшего окружные высоты, но без всякого вреда; впрочем, нам не оставалось ничего более, как погасить огни и тем уничтожить цель, которую посредством света мог иметь на нас неприятель, и сим все беспокойство наше окончилось».

14 сентября совершился знаменитый переход через Чортов мост. Оставив бригаду Штрауха на южной стороне С.-Готарда для обеспечения тыла, Суворов на рассвете 14 сентября двинулся по долине р. Рейса, которая в записках Грязева, так же как и во всех документах того времени, называется Рус. В одной версте за д. Урзерн дорога, по правому берегу Рейса, преграждена громадными утесами, которые отвесно упираются в самое русло реки. Сквозь эти утесы было пробито отверстие, называемое Урнерскою дырою (Urner-Loch), около 80 шагов длины, и едва достаточное для свободного прохода одной лошади с вьюком; выйдя из этого отверстия, дорога огибает гору в виде карниза и круто спускается к знаменитому Чортову мосту, расположенному в 400 шагах от Урнерской пещеры. На этом пространстве река, стесненная высокими горами, низвергается с высоты 200 футов несколькими водопадами. На высоте 75 футов над водою, между отвесными скалами, перекинута через бурный поток каменная арка. Пройдя по этому мосту, дорога упирается в отвесную скалу левого берега и, поворотив круто направо, спускается по искусственной каменной аппарели к другому мостику. Ясно, что горсти французских стрелков было достаточно, чтобы остановить здесь движение всей армии Суворова. Лекурб мог достигнуть того же самого, если бы взорвал арку Чортова моста; но французы решились оборонять выход из Урнерского прохода, позади которого расположен был небольшой передовой отряд с одною пушкою, а главные силы арьергарда (2 батальона) находились за Чертовым мостом. Для атаки этой теснины надо было прибегнуть к обходам. Полковник Трубников с 300 охотников взобрался на горы вправо над самым проходом, а майор Тре-вогин с 200 егерей пошел влево, через р. Рейс, по пояс в воде, и начал взбираться на скалы левого берега. За егерями Тревогина пошел целый батальон полковника Свищова. Трубникову удалось ранее левой колонны взобраться на горы над Урнер-Лох; неожиданное появление его принудило французский передовой отряд бросить свою позицию и начать отступление, а войска, стоявшие позади Чортова моста, начали второпях разрушать каменную аппарель на левом берегу. Однако угрожаемые обходом французы начали отступать, а русские бросились вперед, притащили несколько бревен, перекинули их через провал; офицеры связали их своими шарфами, и войска стали перебираться по ним, под самым близким ружейным огнем. В это время Тревогин и Свищов уже спустились с гор и заставили французов начать поспешное отступление. Устройство моста через провал замедлилось до 4 ч. пополудни, после чего все русские войска двинулись далее через д. Гешенен. Отступавший неприятель портил мосты, и починка их до того замедлила движение армии Суворова, что главные силы ее только поздно ночью дошли до д. Вазен, не доходя до Амштега. В этот же день бригада Ауфен-берга успела достигнуть д. Амштег, но Лекурб с главными силами бросился ей навстречу и оттеснил австрийцев. Этим он очистил путь своему арьергарду, отступавшему от Чортова моста.

Поделиться:
Популярные книги

Охотник за головами

Вайс Александр
1. Фронтир
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
5.00
рейтинг книги
Охотник за головами

Кодекс Охотника. Книга XXIII

Винокуров Юрий
23. Кодекс Охотника
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXIII

Раб и солдат

Greko
1. Штык и кинжал
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Раб и солдат

Без Чести

Щукин Иван
4. Жизни Архимага
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Без Чести

Убивать чтобы жить 3

Бор Жорж
3. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 3

На границе империй. Том 4

INDIGO
4. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
6.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 4

Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга вторая

Измайлов Сергей
2. Граф Бестужев
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Бестужев. Служба Государевой Безопасности. Книга вторая

Строгий Режим

Тесленок Кирилл Геннадьевич
3. Гарем вне закона
Фантастика:
фэнтези
юмористическая фантастика
5.45
рейтинг книги
Строгий Режим

Чехов. Книга 2

Гоблин (MeXXanik)
2. Адвокат Чехов
Фантастика:
фэнтези
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Чехов. Книга 2

Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Марей Соня
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Боги, пиво и дурак. Том 3

Горина Юлия Николаевна
3. Боги, пиво и дурак
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Боги, пиво и дурак. Том 3

Идеальный мир для Лекаря 24

Сапфир Олег
24. Лекарь
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 24

Дайте поспать!

Матисов Павел
1. Вечный Сон
Фантастика:
юмористическое фэнтези
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Дайте поспать!

Мятежник

Прокофьев Роман Юрьевич
4. Стеллар
Фантастика:
боевая фантастика
7.39
рейтинг книги
Мятежник