Поход титанов
Шрифт:
А впереди наши уже дрались на второй линии завалов.
За камнями мелькнула рыжая папаха, другая… Показались дула ружей. Наши не ждали выстрелов и опять в штыки… Несколько стариков легло под ними…
— Да где же у них настоящие джигиты? Тут всё крашеные бороды одни!
— Сказывал я, — все помоложе на газават ушли… Только вы, ваше высокоблагородие, не извольте беспокоиться, — и старики с ихними бабами чудесно драться будут…
Из-за стен аула слышался гул.
В бойницах показывались дымки выстрелов, но они на таком расстояний не были страшны. Сами салтинцы сознали это и перестали стрелять. На вышку минарета вышел будун и громко пропел свой намаз на весь аул… На плоских кровлях его разом склонили колена лезгины. Близость неприятеля не заставила их забыть молитву.
— Хороший народ! — одобрили их солдаты. — Своего Бога завсегда помнят.
Генерал подозвал пленного Гассана и предложил ему пойти в аул и убедить салтинцев принести повинную.
Гассан покачал головой.
— Что он говорит? — спросил генерал у переводчика.
— Отказывается. Он говорит, что души их принадлежат Аллаху и в рай пойдут сейчас, а тело — земле и в землю уйдёт… Он не может и передать своим предложения покорности, потому что его убьют. Да он и не стал бы передавать, — напротив, как старик, которому нечего уже бояться смерти, он бы убеждал их умирать, как следует по заветам тариката… Он говорит, что до газавата он был против войны с русскими, но раз она началась, — и рассуждать нечего, надо драться!
Гассан опустил голову. Поза покорности, принятая им, не соответствовала энергии и отваге его ответа.
— Значит, передай ему, к утру от Салтов не останется и развалин…
— Кысмет!.. Судьба! — тихо проговорил Гассан.
1902