Поход в неизвестность
Шрифт:
– До нашего прибытия будете обеспечивать больного всем нужным. Мы оставляем вам все необходимое, кроме собак. Вам будет достаточно провизии на десять, двенадцать дней. Задача ясна?
–Так точно господин боцман, ясна! – подтвердил Веретяйло.
И скоро два человека из оставшихся четырех тронулись к северу в обратный такой не легкий и непредсказуемый путь в сторону бесконечной белой пустыни. Туда, где уже гуляла среди торосов пронизывающая холодная метель. Она жаждала отыскать вокруг все живое, чтобы потом, встретив, наконец, насладиться над ним своим невиданным ужасным коварством.
ДРЕЙФ
Глава 6
В это время на «Екатерине Великой» команда готовилась к высадке, необходимый груз был вынесен заблаговременно и уложен в проходах на палубе, другой же спущен на поверхность льда. Капитан отдавал четкие указания. Был составлен график дежурства людей. Необходимо было следить за тем, чтобы лед не успевал нарастать вокруг судна, иначе посудину могло бы просто раздавить. Рубать его стало довольно сложно из-за низких температур. Все ждали с нетерпением возвращения группы от берега, чтобы сразу тронуться в путь. Не зная, что их ждет там, на берегу, люди были в приподнятом настроении. День сменялся другим, наступала долгая полярная ночь, вслед за уходящими сумерками капитаном отмечались на календаре прожитые дни красным жирным крестом, а известий от берега все не было. Как-то неожиданно к нему в дверь громко постучали.
– Прошу! Открыто. Входите.
– Господин капитан! – прозвучал сухой раздраженный голос Аркчеева. – У меня нехорошая новость!
– Что может быть хуже того, что с нами здесь происходит, – сухо улыбнулся Рубинов, не придавая большой серьезности словам штурмана и думая о чем-то, смотря на линию горизонта.
Евгения Александровна, сидевшая рядом отнеслась к сказанному Григорием Исаковиечем сдержанно и довольно осторожно.
–Новость моя довольна не приятна, крайне неприятна и я хотел бы с Вами поговорить лично.
– Я выйду на палубу, – проговорила Женя.
– Да, конечно, если это действительно так нужно, – согласился капитан.
Здесь, наверху, воздух морозил ей лицо и руки, ветер поднимал полы одежд, вынуждая от него отворачиваться.
Она не знала, о чем начнет говорить Аркчеев, но чувствовала непонятную тревогу. А там, в каюте, шел напряженный разговор между Петром Григорьевичем и штурманом.
–Нус? Так я готов слушать! Что же Вы мне изволите сказать?
– Я выполнял необходимые штурманские измерения и, согласно моим хронометрическим расчетам, наше судно дрейфует вместе со льдинами на север. Мы отклонились от прежней точки севернее немногим менее, чем на градус по широте.
– Этого не может быть! Вы возможно что-то путаете! Ранее от Вас не было данных о такой подвижке льдов в этом квадрате.
– Я сверил все несколько раз по своим приборам, согласуя с небесными светилами, которые появились в ночи после непогоды только сегодня. Ошибка, господин капитан, исключена. Мы сейчас медленно двигаемся и уходим все дальше от материка на север, как я уже сказал.
–Бред! Почему Вы об этом только говорите! Ведь это же дикое отклонение! Своими запоздалыми данными Вы подвергаете нас всех дополнительному риску.
– Мне сложно было предугадать и я могу только подтвердить Ваши же слова, что у нас до сих пор не было сведений, что в этих районах, так недалеко от берега дрейфует лед. Будем надеяться, что все обойдется и нас после провидение возвратит на место. Таковое может иметь, все – таки, место в последующем и у нас остается только возможность надеяться все же на благоприятный исход.
– Вы свободны. Каждые шесть часов докладывайте о нашем местонахождении.
–Слушаю капитан.
После его ухода Петру Григорьевичу стало немного не по себе. Было душно, жарко. Он ходил из стороны в сторону по каюте. До сих пор он просто не мог представить такой развязки событий. Мысли кружились в голове. Хотелось тут же отдать указания к выгрузке и к пешему походу по льду к большой земле. Но отнесло их уже достаточно далеко. К тому же льдина продолжала дрейфовать, удаляясь от берега и оставить шхуну в данный момент могло означать и погибель всей команды, так как скорость движения по торосам людей могла быть равной, или еще хуже, меньше, чем скорость движения самой льдины. Тем более, на глазах погода начинала ухудшаться и за каютой уже творилось что-то невообразимо страшное. Задувал порывами южный ветер и повсюду сыпали сухие кусочки льдинки. Снега же намело столько, что он местами доставал края палубы.
– Благоразумие, еще раз благоразумие, – твердил капитан.
Потом он медленно опустился на колени и начал долго и усердно молиться. Он беспрестанно совершал поклоны, шептал, просил у господа пути к спасению, а ветер за окном напевал свои жуткие песни со страшной силой и стучал, стучал и стучал, словно просясь ворваться вовнутрь, чтобы потом, забравшись навсегда, заморозить своим смертным дыханием все живое, сразившись с людьми в неравном жестоком поединке.
– Ох, если бы я был один, господи, я бы не задумываясь, отправился к берегу, чего бы мне это не стоило. И я бы дошел, обязательно дошел. Но, как же Женя? Она не сможет идти с нами. Этот поход опасен и для остальных. И я могу быть виновен в их гибели. Нет. Надо ждать…
– Петр Григорьевич, – послышался нежный женский голос, – Вы позволите войти?
– Да, конечно да, Женечка! Вы замерзли? У Вас такие холодные руки.
– Ничего. Это даже полезно.
– Что полезно?.. – переспросил капитан.
– Моя прогулка на свежем воздухе. Там, на берегу, не будет такого пейзажа, к которому я начала привыкать. После прихода Аркчеева Вы изменились на лице. Что он Вам сказал?
– Женя. Вы должны отнестись спокойно к сказанному мной.
– Я Вас слушаю. Я спокойна.
– Дело в том, – Петр Григорьевич сделал паузу, кашлянул, немного опять помолчал, готовясь сказать самое важное.
– Наша шхуна движется вместе со льдом, который находится вокруг нее…
– Куда движется? – недоуменно посмотрела на него Женя. Не по нашему ли маршруту, – пошутила она.
– Я Вам все это говорю безо всякой на то иронии. Вы, неверное, толкуете по своему мои слова и придаете им не совсем серьезную направленность.
– Постойте! Постойте еще раз. Поясните пожалуйста, что значит движется со льдом?
–Это значит Евгения Александровна, что наше судно, увлекаемое льдом, этой вокруг нее ледяной громадой, движется все дальше от берега к северу!
Женя опустилась в кресло. На ее лице навернулись слезы.
– Неужели ничего нельзя предпринять? Далеко ли мы ушли? Что Вы считаете нужно делать в этот судьбоносный ответственный момент для всей команды?
– Мое мнение таково. Погода сейчас против нас и выйти к берегу небезопасно.
– Но потом это может стать совсем невозможно.