Поход
Шрифт:
— Надо будет ночью отойти подальше от города, — сказал Баст. — Сдается мне, что днем нам нынче ходить здесь опасно. Наверное, нас уже хватились. Бьюсь о заклад, эта штука искала именно нас.
ГЛАВА 10
ПРИСТАНИЩЕ
Об исчезновении пленников в городе узнали только после завтрака, а это было уже позднее утро. О случившемся сразу же доложили Нубус. Конечно, первое что она сделала — так это вызвала девушек, Жади и Ману и принялась распекать их почем зря.
Но охранницы уверяли ее, что не спали всю ночь, через дверь никто
— Вчера был праздник Единения: даже если чужаки и смогли улизнуть из заточения, то все равно, далеко они не ушли. Во время Праздника мертвых люди на улицах не выживают.
Девушки, принадлежавшие к братьям по плоти, отлично знали, что случается в такие ночи и откуда появился праздник.
Много десятилетий назад правитель далекой приморской Провинции советник Бродус задался целью добиться того, чтобы взаимное сосуществование людей и смертоносцев не приводило к обидам и конфликтам, чтобы не было рабов и господ, а были существа, необходимые друг другу и не способные друг без друга обойтись. Здесь никто не требовал от людей безусловной покорности во всем, угождения малейшим прихотям восьмилапых властелинов мира. Люди здесь мирно жили семьями в отдельных домах, любили друг друга, растили детей.
Однако на протяжении нескольких поколений двуногим постоянно вдалбливалось, что их состояние — лишь промежуточное положение между состоянием личинки и высшего существа. Как младенец, растущий в утробе матери, со временем покидает свой маленький уютный мирок, чтобы перейти в новое состояние, чтобы вырасти взрослым человеком, так и человек со временем должен перейти в новое, высшее состояние — стать смертоносцем. Путь к новому перерождению один: быть съеденным пауком, раствориться в нем, стать его плотью и кровью. Умерших своей смертью или от болезней людей хоронить запрещалось. Их тела валялись на компостных кучах вместе с прочим мусором, своим гниющим видом напоминая, что случится с теми, кто не сможет спасти свою плоть и душу, перейдя в новое состояние.
Бродус сумел добиться своего — спустя несколько поколений двуногие обитатели Провинции мечтали не о том, чтобы сбросить власть восьмилапых, а о том, чтобы самим быть выбранными, чтобы раствориться в высших существах, стать их частью… чтобы обрести новое воплощение, перейти на более высокую ступень развития.
Когда Провинция признала в Найле Посланника Богини и своего правителя, новый властитель хотел изменить порядок вещей, не превращать людей просто в говорящую, трудолюбивую, растущую без особой заботы со стороны пауков еду. Но новый порядок слишком глубоко въелся в души двуногих. Лишить их права на новое перевоплощение, отнять у них праздник Единения со смертоносцами — означало лишить людей надежды на бессмертие. Посланник, столкнувшись с первым в истории Южных Песков религиозным бунтом, отступил и ограничился лишь запретом на единение для тех, кто не достиг сорока лет.
Как ни странно, запрет лишь упрочил религию. Теперь право слиться своей плотью с пауками получал только тот, кто на протяжении всей жизни вел честный и трудолюбивый образ жизни, честно возделывал поля и содержал в порядке свой дом; кто вырастил здоровых и красивых детей и оставил им после себя крепкое хозяйство.
Поскольку братья по плоти считали себя единой с пауками расой, то тайн между восьмилапыми и двуногими братьями быть не могло — правда, в дни праздников гвардия Посланника Богини размежевывалась: двуногие заменяли восьмилапых на всех постах и в караулах, стараясь при этом на улицу не выходить.
Прогнав прочь со своих глаз горе-охранниц, Нубус села и отчаянно зачесала в затылке. Она была склонна верить девушкам, что из дверей комнаты, где сидели пленники, никто не выходил. Тогда как же они сумели улизнуть? Первое, что приходило в голову, так это то, что пленники воспользовались окном. Они находились не в тюрьме, а в обычном помещении для гостей, и решеток на окнах не имелось. Но спуститься по стене здания без веревок было невозможно.
Нубус даже вышла на улицу и лишний раз удостоверилась в этом. Тогда оставалось только то, что пленники воспользовались каким-то колдовством. И это тревожило. Девушка не знала, насколько сильна магия, которой могли пользоваться чужестранцы, — но если колдовство имело место, то беглецы могли спокойно пережить даже праздник Единения.
В сознании коменданта возникла мысленная картинка: почтовые пауки передали ей эстафету от князя Граничного, естественно, не письменами, а образами. Там она ясно видела двух уже знакомых ей чужестранцев и двух пауков.
Скажи ей кто-нибудь на словах, что было два человека и два смертоносца, она мгновенно поняла бы, куда делись странные гости. Но восприняв картинку, она приняла пауков за охрану, приставленную к иноземцам князем.
Таким образом, первые размышления привели ее к выводу, что в руки пограничников попали два чужестранца, владеющие магией. Но не только это заставило ее насторожиться. Тревогу вызвали дальнейшие размышления.
Она ясно дала понять пленникам, что проверит их рассказ и, если он честен, то им не чего опасаться. Рассказ оказался правдивым, а из дворца в городе Пауков Дравиг прислал эстафету, в которой приказывал Нубус помочь чужестранцам добраться до дворца Посланника, где они могут дождаться его возвращения. Однако пленники сбежали. Это говорило только об одном: с чужестранцами что-то нечисто. Вполне возможно, что они и не собирались идти во дворец Посланника Богини, а использовали это как прикрытие.
Нубус вызвала Гайра — паука, отвечавшего за воздушную разведку, и приказала выслать шар, который внимательно осмотрел бы дорогу. Она попробовала как можно точнее описать чужестранцев, и смертоносец умчался прочь. Впрочем, Нубус особой надежды на него не возлагала. Раз уж беглецы владеют магией, то обмануть воздушный шар им, скорее всего, ничего не стоит. Но использовать надо все возможности. Если раньше она и допускала дружественные намерения у чужестранцев, то теперь они превратились в бесспорных врагов.
Комендант послала эстафету и в город Пауков, предлагая им принять все меры предосторожности. Открытых врагов у страны сейчас не имелось, но как в городе Пауков, так и в Приозерье постоянно случались какие-то загадочные события, и это настораживало. Надо отдать должное, что Нубус не снимала с себя ответственности за случившееся: ей самой следовало быть более строгой с пленниками — но не могла же она в праздник Единения оставить охрану на улице!
Воздушная разведка вернулась через три часа и сообщила, что ничего ни на дороге, ни на озере не обнаружила. Если у беглецов есть в городе пособники, то они вполне могли переодеться, но тогда воздушный шар просто бесполезен: с высоты лица не разглядеть.