Поход
Шрифт:
И все-таки, не оставаться же теперь в лесу навсегда? Лару решил попробовать все же вернуться домой, посоветоваться там с Дивиром и с кем-нибудь из магов, а уж там решить с местью убийцам.
Было далеко за полдень, когда он отправился в путь. Кочевник решил прикинуться глухонемым и попробовать прибиться к кому-нибудь из местных путников. Сюда они пробрались окольной дорогой, но теперь ему следовало двигаться по большим торговым трактам.
Теперь Лару был вдвойне настороже и внимательно следил за дорогой и окружающим лесом, но то, что случилось на одном из поворотов, оказалось полной неожиданностью. Внезапно у него из-за плеча, из полога кибитки появилась рука и крепко схватила его за правое плечо. И перед глазами Лару появилось…
— Ну, приятель, ты и горазд спать, — продолжая улыбаться, сказал Пророк. — Ворочался так, что чуть кибитку не опрокинул. Вставай! Завтрак уже готов.
Лару сел и начал протирать глаза кулаками, постепенно понимая, что видел всего лишь кошмарный сон. Хотя сон был так реален, что он и сейчас мог описать каждую, самую мелкую деталь своего сновидения.
Все утро кочевник оставался мрачным и неразговорчивым, но на вопрос правителя о том, что ему приснилось, только отмахнулся. Пророк относился ко снам со всей серьезностью — но в то же время считал это личным делом, поэтому с дальнейшими расспросами приставать не стал.
Свейли снова сидела над миской с водой, и снова из миски на нее смотрели холодные голубые глаза Служителя Мага.
— Я проверила сознание спутника избранного, — прошептала она, — и он ничего не почувствовал. Самый обычный двуногий. К тому же, он не слуга, а друг. Это вполне очевидно. И все же о том, с какой целью его господин приехал в наши края, он ничего не знает. Я послала ему сон, в котором он остался один. И он, не долго раздумывая, направился обратно домой.
— Может, он просто решил позвать кого-то на помощь? — высказал предположение Служитель.
— Нет, — покачала головой ведьма. — Первое, о чем он подумал, это что ему следовало бы закончить начатое. Но он тут же прогнал эту мысль, так как совершенно не знал и не понимал, чем занимается его спутник. Я это очень хорошо почувствовала, так как в этом случае эмоции у него возникали довольно сильные.
— Странно, — покачал головой старик. — Меня это начинает все больше и больше интересовать. Подумай сама, каким важным должно быть дело, если ты опасаешься сказать о нем даже тому, кто рискует жизнью рядом с тобой! Подумай и о другом. Мы до сих пор не знали о существовании его народа. Думаю, его народ точно так же не знает о существовании нашего. Значит, каких-то поводов, вызванных отношениями его государства и нашего, для визита сюда нет. У человека с его даром должны быть очень веские причины, чтобы отправиться, рискуя жизнью, в неизвестные земли, да еще и держать в такой тайне цель своего путешествия. Эти веские причины, скорее всего, лежат в той области, которая нас очень интересует. И это меня беспокоит.
— Но, может быть, он просто хочет найти себе союзника в борьбе с сильным противником? — нерешительно высказала свое мнение Свейли. — Найл — очень выгодный союзник.
— Ерунда, — поморщилось лицо в миске. — Во-первых, он бы уже попробовал заполучить себе в союзники князя Граничного. А во-вторых, зачем он тогда ездил к Богине? Теперь он ищет Найла, а ведь Найл тоже не простой смертный. Его интересы лежат где-то в высших сферах. Боюсь, нам следует не помогать ему, а наоборот — всячески препятствовать.
— Не знаю, — пожала плечами ведьма, — решение помогать ему принимала не я, а вы. Не знаю, почему вы решили, что он может быть обращен в нашу веру. Я встречала людей, у которых тоже был подобный дар, пусть и не такой сильный, но которые не только не принадлежали нам, но были нашими врагами.
— Это Тивар обратила внимание на его дар, — заметил Служитель Мага. — Она рассказала об этом мне. При этом она заметила, что избранный относится к нам без всякой враждебности, а может быть, и с симпатией. Поэтому мы и решили, что его можно сделать одним из нас, поэтому мы и стали ему помогать. Пока он принимал нашу помощь и, думаю, испытывает к нам определенную благодарность. Это уже неплохо. Так что продолжим оказывать ему содействие, не показывая все наши возможности. Подождем его встречи с княжной. Найла в городе нет. После его разговора с Ямиссой мы попробуем прощупать ее сознание. У нее нет особых ментальных способностей, и она не сможет сохранить от нас тайну. Насколько я понимаю, без Найла решить свою задачу избранный все равно не сможет. Мы получил некоторую передышку, чтобы спокойно принять правильное решение.
— Хорошо, — согласилась колдунья. — Я буду продолжать помогать ему, хотя скоро он выйдет из сферы моего влияния.
— Это уже не твоя забота, — оборвал ее старик. — Степняками теперь займутся другие…
И опять его лицо поблекло, и поверхность воды в миске покрылась рябью.
ГЛАВА 17
ПОИСКИ
Баст почувствовал какую-то тревогу. Он не мог сказать, откуда она родилась, и что из этого следует. Ему просто стало не по себе. Он сидел на козлах повозки, держа в руках вожжи. Тревога нарастала с каждой секундой. Пророк придвинул к себе оружие и огляделся. Дорога практически не отличалась от той, что ложилась под колеса час, два, три часа назад: те же прогалины и тот же лес. Впереди, правда, снова начинался густой дубровник. Вход в эти заросли обозначили два древних кряжистых дуба, которые росли по краям дороги. Их раскидистые ветви соединялись над дорогой и образовывали некое подобие арки. Прогалина у леса казалась пустынной. День уже клонился к закату, воздух стоял спокойный и неподвижный, вечерние лучи солнца ласкали кожу. Казалось, все говорит о мире и покое. Но чувство тревоги все равно нарастало.
С той самой ночи, когда на Баста и Лару напали бандиты, правитель постоянно прислушивался к своим ощущениям и доверял им. Нынешнее чувство тревоги было каким-то странным, оно словно бы не рождалось внутри него, а было навеяно откуда-то извне, казалось чуждым, и это настораживало еще сильнее.
После долгих раздумий, Баст решил, что предыдущее нападение никак не было связано с его миссией: бандиты были всегда и везде. Нападение на караван паломников и нападение на его собственный отряд он рассматривал как происшествия одного и того же порядка, но никак не связывал с причиной, что привела его в эти земли.
Сначала ему показалось странным, что преступники зачем-то захватили младенцев: в степи очень верили в наследственность, поэтому детей врагов старались не брать. Но еще во владениях князя Граничного он слышал о том, что страна пауков скупает младенцев, да и вообще детей. Это вполне объясняло желание заполучить малышей, как выгодный товар.
Чувство тревоги нарастало с каждой минутой и теперь требовало каких-то действий. Баст повернулся и заглянул в повозку, Лару лежал на подстилке из сухой травы и безразлично рассматривал натянутый над ним полог. Вообще, товарищ ему сегодня не нравился: ночью он очень беспокойно спал, утром, когда Баст его будил, спросонья схватился за кинжал, а дальше весь день был каким-то раздражительным и вялым. Сам кочевник объяснил это скверным сном. Пророк знал, что плохой сон может выбить из колеи на весь день, и не больно-то теребил Лару. Но сейчас предчувствие опасности требовало от него вывести приятеля из этого ступора.
— Не нравится мне этот лесок, — сказал правитель. — Вылезай-ка из кибитки и пройдись немного рядом по обочине.
Лару кивнул головой и поднялся. Он тоже знал, что плохой сон может вывести человека из равновесия на весь день, но он точно так же знал, что это не повод, чтобы увиливать от исполнения своего долга. Только после этой ночи он понял, насколько сейчас зависит от Баста. Степняк выскочил из повозки и, положив руку на рукоять сабли, пошел вдоль обочины дороги. После предупреждения друга о подозрительных местах он откинул все ненужные мысли и весь превратился во внимание.