Похороны ведьмы
Шрифт:
Двор излучал запах смерти. Дебрен внезапно почувствовал его. Сильно выветрившийся, но все еще ощутимый.
Он вздрогнул, услышав топоток копыт за стеной. Мул. Явно истосковался в одиночестве. Но скорее всего просто общипал всю окрестную траву и отправился на поиски новой ближе к воротам. Казалось бы, что тут такого, но Дебрену не понравилось, что он так хорошо слышит животное. Кто-нибудь, укрывшийся во дворе, тоже мог…
Но ведь двор-то пуст! Дебрен осмотрел его локоть за локтем, постепенно высовываясь за край помоста, чтобы наконец взглянуть под собственный живот на кровлю какого-то неказистого домика, прятавшегося в тени боевой платформы. Домик был покрыт сланцевым гонтом, и, возможно, поэтому, из-за тяжести, конструкция прогнулась и каменные
Три месяца?
Из-под завала выглядывало что-то вроде перчатки. Он заострил зрение и понял, что это окаменевшая человеческая рука. Картина странная, но не шокирующая. Окаменевшие трупы он в общем-то увидеть ожидал, хоть и не в таком количестве. Поражало другое: все выглядело так, словно здесь пронесся ураган. Это никак не укладывалось в известную ему магию, применяемую при петрификации [10] . Впрочем, и ураган тоже не укладывался – при таком количестве валявшейся всюду соломы.
10
Петрификация – превращение в камень.
Что здесь произошло, чума и мор?
Ясно одно: того, что убило ночью тех двоих, сейчас нет в замке, оно не целится в спину волшебной палочкой или из арбалета. Арбалет давно бы выпустил болт, а палочку он бы отсканировал.
Оставались подземелья. Ну и, возможно…
Да нет, вряд ли убийца скрывается в одной из ютящихся к стенам хижин. Даже самые разрушенные почти все заперты наглухо, да и окон практически нигде не сохранилось. В складских помещениях окна не только не нужны, но и вредны: к чему облегчать жизнь кошкам, крысам и нищим слугам? Так что укрытий, конечно, в достатке, но укрытий малопригодных для внезапного нападения.
Дебрен не отреагировал, когда из-за ворот до него донеслись приглушенная брань, отголоски возни и, наконец, грохот жуткой системы, состоящей из мула и бочкоката. Не отреагировал он и тогда, когда виновник шума промчался в жерло ворот и влетел во двор. Только выругался, увидев то, что грохотало за бочкой: самотолкач, или как там его, с Вильбандом, уцепившимся одной рукой за петлю на бочке, а другой за шест, выполняющий роль универсального рычага управления.
– Ты должен был ждать! – крикнул магун, поднимаясь с колен. Прятаться дольше не имело смысла. Стоять на коленях тоже. Просто атака произошла чуть раньше, чем он думал.
Из-за того, что Дебрен принял за основу для возведения донжона, выглянул маленький блестящий предмет, и тут же невидимая, но мощная рука ударила его по телу. Не в голову, грудь, руку или ногу – по телу как таковому. То есть по всему сразу. Как порыв ветра – только ветер не ударяет так внезапно, таким узким языком, не валит стоящего на коленях мужчину, словно тряпичную куклу, при этом даже не всколыхнув пыль, покрывающую землю двумя локтями дальше.
Проектировщик замка сэкономил и на зубцах, так что Дебрен не вылетел за них именно потому, что все еще стоял на коленях.
– Тот хамила!.. – Вильбанд вдруг увидел, что творится, и прикусил язык. Кажется, буквально.
Дебрен, прежде чем дать нырка к доскам помоста, чтобы, растянувшись, уступить дорогу мчащемуся на него кирпичу, успел заметить, что тележка-самодвиг подскакивает на какой-то выбоине, а пассажир, получивший в лоб поперечиной рычага, валится на ящик с инструментами. На брусчатке и щебне для засыпки ям здесь экономили тоже.
На магии – по крайней мере в данный момент – не экономили. В трех саженях к югу от Дебрена зубец, получивший невидимый и беззвучный удар ветра, с грохотом развалился и рухнул сперва на каменную подпорку, а потом и на ведущую в замок дорогу. В пятнадцати саженях к востоку не столь мощное, зато гораздо более действенное заклинание рикошетом метнулось поперек главного фасада строения, с жутким треском разбив с полдюжины остекленных окон. С крыши полетела черепица. От сквозняка вовсю захлопали двери.
– Прячься! – рявкнул припавший к доскам магун.
– Это голем? – прокричал в ответ Вильбанд. Его слова заглушал грохот колес бочкоката. – Он укрылся под…
Дебрен, успевший выхватить палочку и приподнять голову, недоверчиво смотрел на планирующий к воротам… самсобоюлет. Потому что так, видимо, следовало именовать мчащуюся в трех локтях над землей тележку. Другой вопрос – можно ли это назвать планированием? Тележку вместе с пассажиром перевернуло, пожалуй, только раз, зато вокруг всех возможных осей, и Вильбанда спасло лишь то, что предок графа Крутца построил именно такой замок. Не больше, но и не меньше. Лишь поэтому тележка столкнулась с караулкой сразу же после первого пируэта, не успев войти во второй. Вместо того чтобы удариться о балку головой или позвоночником, Вильбанд врезался рычагом управления в край камышовой крыши, слегка получил ею по макушке и вместе с тележкой рухнул на землю.
Это подарило магуну бесценные мгновения, которыми он, увы, не смог воспользоваться из-за перепуганного вусмерть мула и идиотского бочкоката. Несущееся в панике по двору животное тащило дурацкую конструкцию за собой, переворачивая все, что попадалось на пути, выбивая искры окованными колесами и заполняя тесное пространство непрестанным движением, ржанием и паникой. Из-за этого Дебрен никак не мог узреть притаившегося под чем-то противника.
Другое дело, что сам он тоже взопрел от страха. Голем? На академических занятиях по самообороне о големах не говорили! Чума и мор, здесь должен был таиться призрак чародейки, а не какая-то там каменная или глиняная мерзопакость!
Очередной кирпич взвился над кучей стройматериала, направился в его сторону. Заклинание было слишком быстрым, Дебрена задело краем снаряда, протащило подоскам и отодвинуло с линии удара. И тут он понял.
Около арки ворот Вильбанд сражался с камышом, стоящей торчком тележкой и какой-то доской. Кричал что-то об убийстве и говне, а может, об убиении говном. Дебрен не был уверен, что это лишь образные выражения, потому что со стороны фундамента несостоявшегося донджона действительно летело нечто продолговатое, как колбаска, темное и явно липкое. На стене караулки осталось большое пятно, разбрызгавшееся многолучевой звездой. Однако это был всего лишь побочный эффект – мгновение спустя камнереза накрыла туча пыли и соломы. Фактором поражения должен был быть удар силой. Тележка еще раз встала дыбом, рубанула задом о будку и застыла распоркой между ее стеной и фундаментом. Напирающая на дно тележки сила отнюдь не уменьшалась. Мгновение спустя послышался грохот разваливающейся рамы инструментального ящика, и тележка-распорка еще глубже втиснулась в угол. Она наверняка раздавила бы застрявшего головой вниз пассажира, но Вильбанд в последний момент исхитрился воткнуть самый большой свой молот между стеной и рамой и застопорил ползущий по земле конец шасси.
– Яйца оторву!! – рявкнул Дебрен, поднимаясь на четвереньки и устремляясь к ближайшей лестнице. – Калеку бьешь, трус?!
Идея с лестницей была не из лучших: нападающий шмякнул чародея о стену и собрался было добавить кирпичом, но промахнулся. Дебрен чуть не сломал себе руку, когда торчащий над помостом верх лестницы неожиданно перевесил длинную, в двадцать локтей, нижнюю часть, и массивная конструкция описала дугу со скоростью рычага баллисты. В последний момент он отдернул руку, повалился на спину и тоскливо попрощался с улетающей за стену лестницей.