Похороны викинга
Шрифт:
Лежон стоял на середине крыши, сильный, энергичный и уверенный в себе. Он был великолепным солдатом.
– Где же наш любезный Шварц? – продолжал он. – Послушай, собака, – закричал он Шварцу, – живо на вышку и смотри за этими пальмами, пока тебя не пристрелят туареги… Смотри за оазисом. Понимаешь… Там наверху можешь придумывать новый заговор, но торопись, потому что времени у тебя много не будет… – И, положив руку на приклад револьвера, он пошел к Шварцу. Тот немедленно вскочил и взбежал на вышку, высоко поднимавшуюся над крышей.
– Теперь смотрите во все глаза, – заревел Лежон, – и стреляйте, как только будет по кому стрелять!
Минут десять спустя Болдини вернулся с теми солдатами, которых он водил вниз. Теперь они были одеты, как на параде. Они заняли свои места, и капрал, проходя по фронту, поочередно каждого третьего солдата уводил вниз. Еще через десять минут вернулась вторая партия. Все признаки безумия и мятежа исчезли. Солдаты выглядели веселыми и довольными. С третьей партией спустился и я, надеясь возвратиться раньше, чем что-либо начнется. Моя надежда оправдалась. Пока мы спешно проглатывали наш завтрак и кофе, сверху не раздалось ни единого выстрела.
– Милейшие туареги, – с трудом сказал Майкл с набитым ртом, – пришли и сняли с нас наше проклятие, теперь не будет никаких разговоров о мятеже.
– Может быть, вообще никаких разговоров не будет, старик, – ответил я. – Они могут нас всех прикончить.
– Сюда не влезут, – заявил Майкл, – без пушек им форта не взять.
– Хотел бы я знать, что они делают?
– Окапываются на гребнях песчаных холмов, – ответил Майкл. – Не смогли нас взять ударом в лоб и теперь собираются устроить состязание в стрельбе по живым мишеням.
– Да, а что если они устроят регулярную осаду? – спросил я. – Даже если они будут убивать одного из нас, а мы будем убивать нескольких, то у нас скоро не хватит людей, чтобы занять все амбразуры.
– Что ты скажешь по поводу подмоги из Токоту? – спросил Майкл.
– Больше ста миль, – ответил я, – и нет проводов. Гелиографом через пустыню не передашь.
– Вот тебе шанс получить награду, – усмехнулся Майкл. – Пойди к Лежону и скажи: я проберусь сквозь кольцо врагов и приведу вам подкрепление. А потом мужественно проползи сквозь это самое кольцо. Каково?
– Можно было бы сделать ночью, – сказал я.
– Не думаю, – ответил Майкл. – Милейшие туареги ночью будут сидеть вокруг форта, взявшись за руки, как на спиритическом сеансе. Едва ли они кого-нибудь пропустят.
– К тому же сейчас полнолуние, – заметил я. – Во всяком случае, я им очень признателен за то, что они пришли…
– Просто жаль по ним стрелять, – согласился Майкл, и на этом наш разговор прекратился, потому что Болдини выгнал нас всех обратно на крышу.
Все было готово, и туареги могли начать свою атаку когда им угодно. Лежон ходил по крыше, как тигр в клетке.
– Наверху! – крикнул он Шварцу. – Что видно?
– Никто не двигается, господин сержант, – ответил Шварц.
Минуту спустя он что-то закричал, но его голос потонул в треске и грохоте внезапного ружейного огня. Туареги залегли кольцом по гребням ближайших песчаных холмов и со всех сторон открыли по нас огонь. Это совсем не было похоже на их первую бешеную атаку, когда они рассчитывали захватить врасплох спящий форт и ворваться на стены, влезая друг другу на плечи. Теперь они были не видны, и солдат, стрелявший из амбразуры, имел столько же шансов получить пулю, сколько туарег, лежавший за камнем или окопавшийся в песке.
Против меня метрах в ста лежал туарег. Он иногда появлялся над песчаным гребнем – в виде маленького черного пятнышка. Это была его голова, и он показывал ее только на несколько секунд, когда стрелял. Я почувствовал, что рано или поздно либо он получит пулю, либо я. Он был одним из стрелявших по моей амбразуре.
Это было похоже на стрельбу в тире по исчезающим мишеням, с той только разницей, что в тире не мешает сознание, что ты тоже являешься исчезающей мишенью. В стену вблизи моей амбразуры часто и громко ударяли пули; иногда они с пронзительным воем рикошетировали и летели над головой. Это было очень неприятно и отнюдь не улучшало моей стрельбы. Я почему-то не думал о том, что могу быть раненым, и действительно не был ранен. Но чем дальше, тем сильнее я ощущал невыносимую жару и сильную головную боль. Возможно, что нервное напряжение усиливало ощущение жары, а может быть, день действительно был жарче, чем обычно.
Стоявший справа от меня солдат вдруг прыгнул назад, несколько раз повернулся волчком и лицом вперед упал на землю, бросив свою винтовку к моим ногам. Я повернулся и наклонился над ним, это был Гунтайо, пуля пробила ему переносицу. Я не успел выпрямиться, как сзади кто-то налетел и со страшной силой ударил меня о стену. Это был Лежон.
– Черт! – заорал он. – Если ты еще раз сойдешь со своего места, я тебя пристрелю. Долг! Ты все болтаешь о долге, собака, так исполняй свой долг и оставь эту падаль в покое…
Я повернулся назад к своей амбразуре, а Лежон поднял стонущего и захлебывающегося своей кровью Гунтайо и бросил его в амбразуру, из которой тот упал.
– Стой, прохвост! – заорал он. – Если ты попробуешь выскользнуть из амбразуры, я пригвозжу тебя к ней штыками! – И он установил умирающего так, что туарегам были видны его голова и плечи. – Я не позволю вам умирать, – заорал он. – Все вы останетесь в амбразурах живыми или мертвыми до тех пор, пока эти чертовы туареги не уберутся…
Внезапно огонь противника ослабел и прекратился. Может быть, они понесли сильные потери от нашего огня, а может быть, собирались переменить тактику. Я представил себе, как позади этих холмов проехал всадник на верблюде и вызвал начальников частей на совещание с командовавшим эмиром. Что-то они придумают?
Наш горнист сыграл отбой.
– Стоять вольно! Раненым лечь на своих местах, – раздался голос Лежона и человек шесть село на землю в лужи своей крови. К счастью, Майкла между ними не было. Сержант Дюпрэ и Кордье, принявший на себя должность доктора, обошли раненых с перевязочными материалами и возбуждающими средствами.
– Капрал Болдини, – гаркнул Лежон, – разделите солдат на три смены. Посменно вниз. Десять минут на суп и пол-литра вина. Если услышите сбор, бегом на места… Сент-Андре, дополнить запас патронов. Каждому человеку по сто штук… Кордье, пошевеливайся…