Похоже, это любовь
Шрифт:
Вуаля.
Маккол шагнул в кабинет, закрыл за собой дверь и запер. Затем достал из внутреннего кармана пиджака крошечный приемник и сунул в правое ухо.
– Джек, я внутри.
Голос Палласа прозвучал без всяких помех.
– Похоже, у вас с Экхартом все идет как по маслу.
По крайней мере Ник понял, что микрофон, прикрепленный к груди и включенный с момента их с Джордан приезда на вечеринку, работает.
– Повезло Экхарту, что я сегодня такой джентльмен. В противном случае, накинул бы пальто ему на голову, сунул
– И люди говорят, будто это у меня есть темная сторона, – хмыкнул Джек. – Хоть узнаешь парочку вещей о вине. Рад слышать, что ты делаешь над собой такое усилие ради самосовершенствования.
– Федеральный прокурор знает, как сильно тебе нравится проводить субботние вечера за подслушиванием чужих разговоров? – осведомился Ник.
– Федеральный прокурор уж точно знает, как я люблю проводить свои субботние вечера.
Ник ухмыльнулся и, взявшись за дело, принялся осматривать комнату.
Кабинет Экхарта оказался именно таким, каким его описала Джордан: необъятный письменный стол из красного дерева; две стены из встроенных книжных полок; в юго-восточном углу комнаты картотечный шкафчик (Ник проверил – он заперт) и два кожаных кресла с кофейным столиком между ними. Пять прослушивающих устройств легко покроют пространство.
Он перевел взгляд на две низко расположенные электрические розетки, сразу бросавшиеся в глаза, и стеклянный светильник в центре потолка. Отличные места для начала работы.
Еще один «жучок» под кофейный столик, последний под столешницу письменного стола Экхарта, и они готовы к работе.
Ник вытащил из своего набора взломщика маленькую отвертку.
– Вы готовы, ребята?
– Готовы, – отозвался в его ухе Джек. – Как только присобачишь первый «жучок», проверим звук.
Позапрошлой ночью, после закрытия «Бордо» Рид и Дженсен, парни-техники, сидевшие сейчас с Джеком в фургоне, установили на кондиционер маленький передатчик. Передатчик на несколько кварталов вокруг сможет транслировать сигнал из кабинета Экхарта, что, в целях конспирации, позволило припарковать фургон с оборудованием подальше от ресторана.
Ник достал из кармана первый «жучок», приготовившись его установить.
– Агент Симмс на связи?
– Я здесь, – прошептала агент Симмс, барменша из VIP-бара. – Вижу Экхарта и Родс. Они только что поднялись по лестнице.
– Джек, почему я не подсоединен к микрофону Джордан? – нетерпеливо спросил Ник. Он хотел быть уверенным, что услышит ее разговор с Ксадером. Для безопасности работы и просто… потому что.
– Работаем над этим, – отозвался Джек. – Мы имеем дело с восемью различными частотами между вашими тремя микрофонами и «жучками». Ладно, Рид говорит, что теперь ты можешь слышать Джордан и Экхарта.
– Так как ты узнала об аукционе? – спросил Ксандер, стоило им пересечь VIP-бар. – Я ничего не слышал о выставленном на продажу ящике «Петрюса» урожая 2000 года.
– У меня свои методы, – ответила Джордан с намеком на таинственность. Вообще-то никакого секрета там не было; ее друг с Северо-Запада работал в винном отделе «Сотбис» и частенько заранее оповещал ее об особо ценных винах до того, как их вносили в каталог.
Они с Ксандером подошли к бару за напитками.
– Чем могу помочь, мистер Экхарт? – поинтересовалась рыжеволосая барменша. Ее глаза на мгновение остановились на Джордан.
Ксандер жестом позволил своей спутнице заказать первой:
– Что желаешь?
– Трудный выбор. Ты же знаешь, я одинаково люблю «Виньярд 29» и «Квинтессу».
– Закрой глаза. Я удивлю тебя, – предложил он.
Джордан подумала, как бы справилась с подобной ситуацией, не будь вовлечена в секретную операцию ФБР. Она пришла на вечеринку с мужчиной, и, тем не менее, Ксандер явно с ней флиртовал.
В конечном счете до Джордан дошло, что разруливание ситуации старым проверенным способом – роскошь, которой у нее просто нет.
Ее цель – занимать внимание Ксандера. Поэтому пришлось покорно прикрыть глаза.
Джордан услышала, как Ксандер шепнул что-то барменше.
– Ты меня хочешь развести, да? Нальешь бокал десятидолларового вина, чтобы посмотреть почувствую ли я разницу? – спросила Джордан.
– Можно подумать, я когда-либо подавал десятидолларовое вино, – фыркнул Экхарт. – Ладно. Можешь открывать.
Она послушалась и увидела Ксандера с двумя бокалами красного вина.
– Пойдем? – спросил он, кивнув в направлении террасы.
Несколько гостей с любопытством наблюдали, как они вышли из VIP-бара и пересекли главный зал. Стоило им шагнуть на террасу, Джордан почувствовала поток холодного воздуха, обрушившегося на голые плечи.
– Сюда, – позвал Ксандер, подводя ее к нагревательной лампе, примостившейся у балкона, выходящего на Чикагскую реку.
Все остальные гости остались внутри, и Джордан внезапно подумала о том, видит ли их кто-нибудь. Ей стало немного легче от мысли, что Ник мог хотя бы ее слышать.
Ксандер подал один из бокалов:
– Счастливого Дня Валентина. – И чокнулся с ней.
– Спасибо. – Джордан сделала глоток вина, ощутив вкус темно-красных ягод, розовых лепестков, шоколада и молотого чили.
– «Виньярд 29».
– Умница, – похвалил Ксандер.
– Одно из моих любимых. Мне следовало давно это понять.
– Многие ли разбираются в вине настолько, чтобы оценить, как восхитительно «Виньярд»? – Ксандер стоял у перил, вытянув одну руку в ее сторону. – Думаю, лучше задать вопрос, как много людей могут хотя бы позволить себе это вино, чтобы узнать насколько оно хорошее? У нас с тобой столько общего, Джордан.