Похоже, игра окончена. Том Пятый
Шрифт:
Ещё раз убедившись, что все вокруг точно мертвы, я наконец воспользовался телепатией и призвал маленькую пятиметровую ящерку весом под полтонны.
Арионис выскакивает из голубой вспышки собственной телепортации и мягко падает на пухлые лапки, не издавая вообще никакого звука.
Вообще, если сравнивать внешне, эволюция ящерки пошла в обратную сторону в сравнении с прошлой его версией. Судя по рассказам, до попадания в бездну он был десятиметровым полу-драконом с выпирающими из тела чёрными кристаллами, пятью хвостами-жалами и десятком магических глаз на длинной костяной морде.
Но
В общем, милая зверушка. Он как издавал плюшевые звуки при касании, так и издаёт. Как рвал кости за один укус, так и рвёт.
— Ну что, потопали? — запрыгиваю на Ариониса.
В конце концов, я же всадник апокалипсиса, верно? И плевать, что по словам Смерти, ни у одного всадника нет «коня».
Я за канон.
Прошло десять минут достаточно быстрого похода. На горизонте показалась имперская армия. К слову, весьма большая, но не настолько, чтобы справиться хотя бы со всеми призраками Легиона.
Впереди всех стоял и сам Император. Обычный старик с такими же, как и у Адама, золотыми глазами.
На самом деле, почему-то, когда я смотрю на правителя сильнейшей в Пандее страны, то я не ощущаю никакого волнения от предстоящих переговоров. По идее моё сердце должно долбить быстро как перфоратор, руки слегка дрожать, а голова перебирать сотни вариантов ответа на простое «привет», но единственное, что я ощущал — как слегка онемела кожа. Ничего общего с волнением или страхом.
Наверное, потому что Империей правит не мужик на коне? Или потому, что кто-то остановил время?
Буквально мгновение назад, когда я слегка повернул голову чтобы посмотреть на шагающего рядом Чупика, я никого не увидел. И только лишь я полностью обернулся, как причина его отсутствия стала сразу понятна — вся армия Легиона просто застыла. Как и летящие опавшие листья. Как и звуки.
Как и вообще всё вокруг.
Ещё в самом начале этого временного апокалипсиса я почувствовал невыносимо сильное присутствие Гордыни, словно он внезапно расплодился и обляпал всё моё тело. Затем стало до неприятного тихо, будто сам воздух застыл прямо в моих ушах точно так же, как и застыла кровь в теле, заставляя все мышцы мерзко онеметь.
Я чувствовал невероятно огромной выброс энергии и шёл он не из конкретного направления, а словно само пространство пожертвовало частью своих сил ради исполнения одного приказа могущественного Греха.
Сила Гордыни была повсюду, везде и нигде одновременно. Поэтому, наверное, я всем телом чувствовал результат его махинаций — область вокруг буквально утонула в энергии Акселя.
Мир замер. Это было действительно жутко. В голову сразу приходит аналогия с магией Снежки, за одним лишь исключением — если там застывшие фигуры покрывались кристально чистым льдом, то здесь тебе казалось, словно все вокруг лишь притворяются. Но ты знал, что это не так. И это знание сливалось с чувством притворства,
Может, так оно и было.
Единственный, кто сможет это объяснить — стоящий между мной и императором парень, с перевязанными тряпкой глазами и левитирующей над головой короной.
Аксель ничуть не изменился со времён нашей встречи кроме тех деталей, что я только подметил. Это был всё тот же молодой человек с таким же ростом, теми же чертами лица и той же фигурой. Думаю, можно с уверенностью сказать, что это был именно Аксель. Разве что, доспеха у него не было — лишь удобная повседневная одежда. Хотя зачем они ему, верно?
Он ведь, блять, умеет время останавливать.
Я говорил, что энергия Гордыни чувствуется вокруг, а не с конкретного направления. Так вот — я ошибался. Стоило Акселю возникнуть из неоткуда, как огромной энергический фон сразу же ударил по Обжорству и Похоти, заставляя тех едва ли не трескаться от огромного количества поглощаемой энергии.
«Я даже и не знаю кто выйдет победителем из схватки, если она будет», — невзначай подумал я.
«Он», — ответил в унисон Гнев и Похоть.
«Ч-чего? Вы бредите?! У него всего один Грех и ничего более! Я бог, и у меня комплект из четырёх! Как вы можете быть уверены в его победе?!»
«У него один Гордыня, Валир», — ответила Похоть, — «Сильнейший и единственный Грех, у кого ультимативная способность доступна с первой стадии. Им почти невозможно управлять, но если получится — ты способен управлять реальностью, дорогуша»
«Всё что было до — цветочки по сравнению с тем, кто сейчас перед тобой», — сказал Гнев, — «Сейчас ты стоишь между полем из одуванчиков и огромной ямой с кипящим дерьмом»
«Каким дебилом надо быть, чтобы даже гипотетически поиметь такого врага?», — неожиданно сказал Лень, — «Если хочешь выжить — сделай всё, чтобы избежать битвы с Гордыней. Это ёбнутое существо. Его даже мы ненавидим, потому что такая сила сделала его неуправляемым»
«К слову, имена нам давались не при создании. На самом деле у нас не было имён — мы получили их за деяния», — сказал Похоть, — «И, милый, догадайся по какой причине Гордыня стал таким горделивым»
«И сейчас мне предстоит столкнуться с тем, кто управляет этим чудовищем…»
Что-ж, видимо, я и впрямь на пол ноги в дерьме.
— Давно не виделись, Валир, — раздался голос у меня в голове, — Вижу, времени зря не терял.
— Я смотрю, и ты тоже.
— Терял. В Инферно. Из этих дебрей не так-то и сложно выйти, ты знаешь?
— О да, прекрасно…
Начало диалога как-то не задалось.
— В нашу первую встречу ты казался более дружелюбным, — сказал я, — С кем я сейчас говорю? С Гордыней или Акселем?