Похоже, он доигрался. Том третий

Новиков Николай Васильевич

– Оу…, – она раскрыла глаза и отвернулась, – Спасибо.

– Нет смысла благодарить за простую правду. Так оно и есть.

– Угу, – буркнула сводящая и разводящая указательные пальцы девушка.

“Мило”, – вновь улыбнулся я и почесал зудящий затылок, – “На Атараксисе такого не будет. Да нигде, наверное, такого не будет”, – взгляд поплыл по всему бункеру, – “Здесь приятно. Приятней, чем где-либо”

Я вздохнул. Ева повернулась.

“Мне нужно подумать”

Голова невольно повернулась в ответ.

“Хотя,

почему я должен думать? Я всё равно не смогу остаться здесь навсегда”

– Чего вздыхаешь? – спросила девушка.

– Да так. Свои мысли.

“А хочу ли я здесь оставаться?”

– Ясненько, – она вздохнула и резко, словно боясь промахнуться, опустила голову на моё плечо, – Надеюсь, не плохие.

Даже сквозь ткань я чувствовал теплоту мягкой щеки. Щеки, за которую очень хотелось схватиться и бесконечно долго сжимать и теребить.

“Да, хочу”, – сжал я кулак и положил голову поверх женской, – “Я не хочу возвращаться. Не хочу отсюда уходить”

Наступила тишина и спокойствие.

Я чувствовал теплоту, кою никогда не хотел терять.

– А где Артур? – спросил я после нескольких минут молчания и вновь почесал затылок.

– Воздухом дышит. Сказал, что это помогает от боли.

– Схожу-ка его проверю, – я аккуратно приподнял голову Евы с плеча и пошёл к коридору.

– Угу, – зевнула она и прилегла на мою подушку.

“Мило”, – вновь повторилось в голове.

С недопустимыми ранее мыслями я пошёл дальше по коридору. Долго искать не пришлось.

– Ну чё, как ты? – подошёл я к сидящему у лестницы Артуру.

– Жив, да и ладно, – усмехнулся он и протянул бутылку, – Будешь?

– Что это? – нахмурился я.

– Вискарь.

– Ты чё, напился?!

– Эй-эй, – слегка повысил он тон, – Я обеззараживаю раны, ясно?

– Ну, это немного не так работает.

– Да понимаю я, – вздохнул он, – Ну, не хочешь – мне же лучше, – промямлил Артур и отхлебнул ещё глоток.

“Он определённо набухался”

– Чего это ты так решил? – спросил я и присел рядом.

– Да задолбало что-то всё. Устал, – вновь жадный глоток, – Но ныть не в моём стиле, поэтому просто набухаюсь разок и дальше запущу этот обосранный день сурка, – и вновь глоток, – Усну-проснусь и погнали дальше. Прятаться как крысы и жрать оставшиеся помои, – он протянул бутылку, – Точно не будешь?

– Нет, спасибо. Не люблю пить.

“Да даже если бы и любил, на меня бы это не подействовало. Напился бы, да конструкция не позволяет”

– Ясненько, – вздохнул он, – Значит, опять одному, – глоток.

– Прости.

“Почему я извиняюсь?”

– Да ничего, – его откровенно пьяный настрой сменился поникшим и удручённым, – Не привыкать, хоть делаю так и не часто. Вообще, на самом деле, не пил раньше. А тут война, трупы, отчаяние… ну, весь набор.

Он вновь сделал глоток.

– Мать на глазах снарядом разорвало…

“Нда-уж”, –

вздохнул я, – “Мне не понять, ведь я даже родителей не помню”, – взгляд упал на опустошённое лицо Артура, – “Но всё равно как-то грустно”

– Слушай, у тебя есть мечта? – после короткого молчания спросил парень.

– А? – вырванный из пучины размышлений, я даже не понял вопроса.

– Ну, мечта. Обыкновенная человеческая мечта. Ты же человек?

– Ну-у-у… да.

– Ну конечно ты человек. А раз так, то у всех людей должна быть мечта. Зачем-то же они живут, верно?

– Я…, – голову пробил разряд тока, – Не знаю…

“Мечта?”

– Жизнь без мечты и без стремления к какой-то цели – существование, а не жизнь. Я так считаю. Простое выживание ради последующего дня этого же выживания. Можно сказать, пустая трата времени и чужих ресурсов. Даже представить не могу, зачем живут люди без мечты, – он поставил бутылку на пол, – Ты так и не ответил. У тебя есть мечта?

В голове опустело, а все звуки вокруг на мгновение пропали.

Но то мгновение, разогнанное хроносом продлилось целую вечность. И эту вечность я потратил на размышления.

Размышления, кои ни к чему не привели.

Я не знал, зачем я живу.

– У меня вот есть, – не дождавшись ответа, Артур продолжил выговариваться, – М-м-м… не, даже не так. У меня есть отдельно цель-мечта и просто мечта. То, к чему я стремлюсь, и то, чего всем сердцем желаю, – он выдохнул и съехал на пол, – Хотя, ладно, забей. Тебе, должно быть плева…

– Расскажи! – я оторвал ладони от глаз, – Мне правда интересно!

“Быть может в его мечте я найду и свою?”, – сознание наполнялось надеждой, – “Я лишь существовал. Изо дня в день повторение одного и того же цикла. Убей, принеси, разрушь, взломай. Всё что я слышал – приказы. Всё что я видел – белую комнату и горы трупов”, – в глазах немного зарябило, – “Но я устал. Не хочу. Я хочу жить ради чего-то. Но только вот…”, – вновь рябь и звон в ушах, – “Чего? Что такое мечта? Насколько она осуществима? Ради какой цели стоит жить, а какой нет? Я не знаю. Нужно хотя бы услышать примеры”

– Ну-у-у… на самом деле ничего выдающегося. Цель – пережить этот ужас. Война когда-нибудь же закончится, верно? Думаю, у всех в этом городке похожая цель.

– А мечта?

– А вот она глупая, детская и постыдная. Когда думаю о ней, чувствую себя малолеткой, которая не хочет брать ответственность в руки.

– И что же это?

– Хочу уснуть, проснуться, и чтобы этого всего не было.

– А?

– Я хочу проснуться в новом мире. Просто уснуть и просто проснуться, без выживания и страданий. Вот так легко. Пуф – и всё. Как по щелчку пальца. Будто бы Бог решил исправить всё то дерьмо, что допустил…, – он притих, – Жаль, что Бог давно умер. По крайней мере для меня.