Похвала
Шрифт:
Его рот с жаром атакует мой. Когда он отрывается от нашего поцелуя, его слова звучат убежденно.
— Как раз тогда, когда я думаю, что ты не можешь быть более чертовски идеальной, ты это делаешь. Ты продолжаешь удивлять меня, Шарлотта. И не только в сексе. Ты так идеально подходишь мне, и я действительно хочу сохранить тебя навсегда.
Мой рот приоткрывается, когда я смотрю на него снизу вверх, думая, что это все. В тот момент, когда он, наконец, скажет мне, что собирается поставить меня на первое место и рассказать Бо все, чтобы мы
Но потом он утыкается лицом мне в шею и бормочет:
— Боже, как бы я хотел.
И вся эта надежда и восторг летят насмарку.
ПРАВИЛО № 30: ДАЙ ЕЙ ВСЕ — ОНА МОЖЕТ ЭТО ПРИНЯТЬ
Эмерсон
— Я немного смущен, что мне потребовалось так много времени, — говорит Гарретт, заходя в служебный кабинет клуба, где я просматриваю цифры за вчерашний вечер.
— Чтобы сделать что? — Спрашиваю я, не поднимая глаз.
— Чтобы найти свою новую подружку в Интернете.
Что ж, это привлекает мое внимание. Я вскидываю голову, глядя на своего партнера, протягивающего мне свой телефон, на котором открыта страница Шарлотты в Instagram.
Вам даже не нужно далеко листать, чтобы найти фотографии, на которых она и Бо вместе. По понятным причинам там нет ни одной моей фотографии, но это все равно действует мне на нервы.
Я замираю, глядя на фотографии и ожидая, что он что-нибудь скажет.
Он кладет свой телефон в карман и говорит:
— Я, конечно, не из тех, кто судит.
— Это хорошо, — холодно отвечаю я.
— Почему ты мне не сказал?
Когда я замечаю обиженное выражение на его лице, я чувствую вину, которую, вероятно, должен был чувствовать две недели назад.
— Никто не должен был знать.
Он издает смешок.
— Ну, ты сам свистнул в этот свисток прошлой ночью, когда ввязался в эту торговую войну с Кейд и увез ее со сцены, как пещерного человека.
— Я в курсе, — ворчу я. — Но мне не нужно, чтобы все знали о ее связи с Бо, так что, если бы мы могли сохранить это в тайне…
— Я понял, — говорит он, поднимая руки.
Когда он проходит дальше в кабинет и садится в одно из кресел, я знаю, что он не собирается менять тему.
— Итак, я полагаю, ты не хотел, чтобы это произошло.
— Конечно, нет.
Я откидываюсь на спинку стула.
Признаюсь… приятно наконец-то рассказать об этом, по крайней мере, Гаррету. Мне не нужно, чтобы остальные знали, но мне было трудно не иметь возможности поговорить со своим лучшим другом. Особенно в последние две недели, когда мои чувства к бывшей девушке моего сына стали еще более сложными.
Вчера я многое упустил из виду. Я был в том моменте, и когда я с Шарлоттой, я чувствую, что могу сказать все, что угодно, и это опасно, потому что она внезапно заставляет меня говорить ей, что я хочу трахать ее вечно.
Она, должно быть, думает, что
Во-первых, я сказал, что это будет просто временно. Потом я начинаю появляться на мероприятиях ее семьи и умолять о встрече с ней по выходным. Даже сегодня я заставляю себя работать, чтобы удержаться от того, чтобы не написать ей.
— Итак, что случилось? — Спрашивает Гаррет.
— Они с Бо расстались. Однажды она пришла за залогом из их квартиры, которую я оформил для него, и я принял ее за одну из девушек, которых ты присылаешь.
— Уф, — говорит он с гримасой.
— Да.
Я позволяю себе на мгновение задержаться, вспоминая тот день, тот момент, когда я впервые увидел ее в своем кабинете, то, как она упала на колени, как в тот момент я понял, что она другая. Всего за пять секунд я понял, что она каким-то образом создана для меня.
— Я предложил ей эту работу. Я очень ясно дал понять, что это была всего лишь обычная работа секретарши, но потом… Я переступал каждую маленькую черту по очереди, пока мы не начали трахаться две недели назад.
— Господи.
— Я знаю…
— Я полагаю, Бо понятия не имеет.
— Он все еще по-настоящему не разговаривает со мной, но я буду честен… после того, как все началось с Шарлоттой, я не так часто ему звонила.
Он наблюдает за мной, в то время как я отвожу глаза, позволяя всему этому дерьмовому шоу снова прокручиваться у меня в голове.
Как я позволил этому случиться? Я старался быть таким осторожным. Я установил для себя строгие правила, но она заставила меня нарушить их все.
Когда я, наконец, поднимаю на него взгляд, на его лице больше сочувствия, чем осуждения.
— Что, черт возьми, со мной не так?
— Я не думаю, что с тобой что-то не так.
— Но…
— Но… — Он ерзает на своем месте.
— Я могу сказать, что она тебе действительно нравится. Может быть, больше, чем нравится?
Я не собираюсь отвечать на этот вопрос. Если я облеку эту мысль в слова, я очень многим рискую. Позволяю себе поверить, что наши отношения с Шарлоттой — это нечто большее, чем спутанные эмоции и горячий, как грех, секс, и все становится намного серьезнее, чем я предполагал.
Я провожу рукой по лбу.
— Она мне действительно нравится. Я имею в виду… ты же видел ее.
Он кивает, невысказанные слова отчетливо слетают с его губ.
— Что означает этот взгляд?
После минутного раздумья он вздыхает и наклоняется вперед.
— Эмерсон, я знаю тебя больше десяти лет. Я видел тебя со многими девушками. Все они были прекрасны. Это совсем другое дело.
— Я знаю, что это так, но я ничего не могу с этим поделать.
Кажется, я не могу скрыть легкое разочарование в своем голосе. Он указывает на очевидное, но не видит проблемы. Это не так просто, как просто признать, что у меня серьезные чувства к Шарлотте, потому что, несмотря ни на что, я не могу заполучить ее.