Поиграем, мышка?

Островская Ольга

— Конечно, маликсар, — кланяется мужчина сначала моему мужу. А потом внезапно и мне, только не так низко. — Малика Мишель, рад знакомству. Пусть ваш союз будет благословенным.

— Спасибо, — смущенно улыбаюсь я, невольно прислоняясь к мужу.

— Благодарим за пожелания, — усмехается Шад, обнимая меня за талию и прижимая к себе еще теснее. Ну конечно, как же без этого. — Есть новости?

— Да, маликсар, — выпрямляясь, с достоинством докладывает Кэмшед. — Совет везиров уже получил уведомления о роспуске. Многие министры попытались выйти со мной на связь, интересуясь причинами вашего решения. Думаю, ваш секретарь уже сейчас отбивается от любопытствующих вельмож. Поскольку о затеянной вами чистке среди служащих казначейства и окружения первого советника везирам уже известно, я распространил слух, что ваши решения касательно всего Совета связаны именно с этим. Как и запечатывание дворца. Пришлось слегка преувеличить вашу реакцию на предательство близкого соратника. Только для того, чтобы отвлечь всех от настоящей причины.

— Хм. Умно. Хвалю, — цокает языком мой супруг. — Что еще?

— Юргар по-прежнему отрицает свою вину и требует встречи с вами.

— Что думаешь по этому поводу? — хмурится Шад.

— Он... весьма убедителен. И если бы не неоспоримые доказательства, я бы засомневался. К тому же мне пока не понятно, чем он мог руководствоваться, вступая в сговор с вашим братом, — задумчиво сводит брови пожилой куард.

— Возможно Хасмиер угрожал его семье, или еще как-то шантажировал, — ровно цедит мой мужчина, непроизвольно сжимая мою талию сильнее. Все-таки предательство этого Юргара его очень сильно задело, что бы он не говорил. — Проверь эту теорию, Кэмшед. Я тебе перешлю данные, которые получил сегодня от эмиссара Бьярена, касательно деятельности моего братца. Возможно, это даст тебе какие-то зацепки. Завтра хочу услышать твои соображения. И о том, что я лично собираюсь допросить Юргара утром, пока никому не говори. Хочу увидеть его настоящую первую реакцию.

— Как скажете, маликсар. Будут еще распоряжения?

— Пока нет. Если что-то будет, я с тобой свяжусь. Можешь идти, старый лис. И до утра меня не дергай. Я хочу уделить внимание своей связанной, с которой слишком долго не виделся.

Кэмшед понимающе усмехается, щуря золотисто-карие глаза. И что-то отеческое ощущается в его взгляде, направленном на моего супруга.

— Тогда доброй ночи. Маликсар, малика.

Поклонившись нам, он также неслышно удаляется, как и пришел.

— Пойдем, Мышка. Хочу успеть показать тебе наши личные покои. Завтра у меня не будет на это времени, — ведет меня к другому выходу Шад.

— А что, слишком много показывать? — хмыкаю я, послушно семеня за ним.

— Ну как сказать. Двадцать три комнаты твоих и тридцать с лишним моих, — невозмутимо сообщает мне супруг.

— Ско-о-олько? — вскрикиваю я, невольно тормозя.

— Шучу, — ухмыляется лукаво он, за руку увлекая меня дальше. — Все показывать не буду. Сегодня, по крайней мере.

— Их что, действительно так много? — уточняю почти жалобно. — Зачем мне столько?

— Для всех твоих нужд, какие только тебе в голову придут и душа пожелает Можешь даже лабораторию себе в них устроить, — хмыкает Шад. — Любым оборудованием я тебя обеспечу. Как и теоретической базой.

Мы уже покинули зал и теперь движемся огромной и широкой террасой, возвышающейся над роскошным внутренним двориком, больше похожим на райский сад, с фонтанами, альтанками, благоухающими цветами и деревьями. Я даже птичье пение слышу. Как же тут невероятно красиво.

— Ты серьезно? — вскинув брови, поворачиваюсь к нему. И тут до меня доходит. — А твоя личная лаборатория тоже во дворце?

Он в ответ лишь широко улыбается. Многозначительно так.

Бинго! Точно во дворце!

— Покажешь? — я даже забегаю наперед Шада, чтобы развернуться лицом к нему и умоляюще заглянуть в глаза. Делаю бровки домиком: — Пожа-а-а-алуйста.

— Что тебе показать, хитрая моя Мышка? — иронично вскидывает он брови, явно забавляясь.

— Свою лабораторию гениального изобретателя, — чуть ли не подпрыгиваю я от нетерпения. Нет, ну правда, моего мужа тут в Ильмондаре каждый второй гением обзывает. Как тут не попытаться пробраться в его лабораторию?

— А что мне за это будет? — щурится мой хитрый котяра, притягивая меня к себе за талию.

— А что ты хочешь? — выдыхаю я уже ему в губы. Обнимаю за шею, перебирая столь любимые мною кудрявые иссиня-черные волосы.

— Я очень много чего с тобой хочу, малыш, — хрипло шепчет Шад.

Но поцеловать меня не успевает, потому что где-то позади меня внезапно со стеклянным дребезгом открывается какая-то дверь, слышатся чьи-то тихие поспешные шаги. И удивленный женский вскрик.

Неохотно отрываясь от меня, Шад поднимает голову. И хмуро сдвигает брови.

— Что случилось, Ясмина? — недовольно интересуется он. А я несмотря на его явное нежелание отпускать меня, выскальзываю из мужских рук и тоже разворачиваюсь к той, что нас прервала.

— Простите, маликсар. Я услышала ваш голос... и хотела... Я не знала, что вы не одни, — опустив очи долу, лепечет нежное хрупкое создание с большими оленьими глазами и смущенным румянцем на щеках. Вся такая миниатюрная и воздушная в своем многослойном шифоновом платье бледно-голубого цвета.

Сердце сжимается от нехорошего предчувствия. А кровь вскипает от самой настоящей злой ревности.

И кто это такая? Уж не гаремная ли девочка? Из того самого гарема, которым мой муж вроде как не пользуется…

ГЛАВА 53

А собственно, с чего я решила, что он не пользуется? Просто Шад тогда назвал свой гарем формальным, а потом Вася выдвинула такую теорию, а я, как дура наивная, ухватилась за то, что хотелось услышать. Растаяла и лужей растеклась, когда он сказал, что ему одна я нужна.

— Что именно ты хотела? — не особо благожелательно интересуется Шад у этой Бемби, явно уловив мои эмоции.

Девушка, корчит извиняющуюся моську. Заламывает тонкие рученьки, во все свои огромные глазищи смотря на моего мужа. Как на кумира, которому готова ноги целовать и отдаться прямо тут.

— Я хотела спросить, — произносит смущенно, бросив на меня осторожный взгляд. — Я слышала, что все жилое крыло сегодня запечатали. И много арестов было. Испугалась, не случилось ли чего-то страшного?

— Нет. Я всего лишь в очередной раз чищу свое окружение. А дворец закрыт из соображений безопасности. Тебе нечего бояться, Ясмина. Тут тебя никто не тронет, — немного смягчив тон, сообщает мой благоверный. — Возвращайся к себе. И остальным передай, что все в порядке.

— Как скажете, маликсар, — кланяется она, прежде чем удалиться нежной лебедью в том направлении, откуда пришла. По пути два раза оглядываясь на нас.