Поиск Анны
Шрифт:
— Хейнясенмаа — частная территория. Вот если бы можно было добыть видео или аудиозапись... Но даже не вздумайте туда соваться — это противозаконно!
Анна хмуро смотрела на него. Как ей добыть запись, если на остров нельзя соваться?
— Но если все-таки вдруг представится такая возможность... — Геннадий Резнов многозначительно поднял бровь и достал что-то из портфеля. — Возьмите вот это.
Он протянул ей раскрытую ладонь, на которой Анна увидела небольшой микрофон с записывающим устройством.
— Приклеите лейкопластырем под одежду, — он смотрел в сторону. — Но помните — я
Анна не верила, что ей удастся проникнуть на остров тайно, как в прошлый раз. Она понимала, что тогда ей просто повезло. А еще было ощущение, будто Светорожденный знал о ее действиях. Знал и спокойно наблюдал невидящим, но пронзающем насквозь взором, усмехаясь в черную бороду. Знал — и отпустил. Вот только почему?
Микрофон был надежно закреплен пластырем на груди. Анна посмотрела через зеркало на Свету. Психолог права. Смолина чувствовала себя как японский летчик-камикадзе, в самолете которого пробит бак, и все, что теперь он может сделать — это протаранить вражеский бомбардировщик. Но другого выхода у нее не было.
— Надо же, за это еще и деньги берут! — возмущалась Света.
— Десять тысяч за пять дней, по двенадцать часов каждый, — напомнила Анна.
— Обещай мне постоянно быть на связи! — взмолилась Света. — Каждый вечер встречаемся и ты рассказываешь подробно, что было. Мне необходимо фиксировать твое состояние!
— Да там уже нечего фиксировать, Свет... — сказала Анна, но увидя взгляд Светы добавила: — Хорошо, хорошо, будем встречаться!
Смолина высушила голову, придирчиво осмотрела себя со всех сторон. Из зеркала на нее смотрела совсем другая женщина — коротко стриженная блондинка в очках с родинкой на щеке, одетая неброско, но со стилем — в этом помогла Света, сама Анна в жизни не таскалась по бутикам. Последним штрихом была смена удобных туристических ботинок на туфли с каблуком. Смолина поморщилась.
— И как на этом ходят?
— Зато теперь тебя точно никто не узнает — походка изменится кардинально. Походи по квартире, надо привыкнуть.
Анна неуверенно прошлась по коридору и обернулась на Свету.
— Ну как?
— Я бы тебя сняла, — призналась Света.
— Свет, я не про это!
— Не знаю кто передо мной, но точно не Аня Смолина.
Анна еще раз подошла к зеркалу. Пожалуй, да. Она и сама бы себя не узнала. Потому что она больше не Анна Смолина. Теперь она Мария Костенко.
***
Объявления о тренинговом центре «Роза Рассвета» висели по всему Петрозаводску, поэтому найти адрес было не сложно. Дом культуры в центре города занимал старинное двухэтажное здание, вытянутое длинным полукругом, словно серп молодой луны. Анна приехала на автобусе — Пинин мог примелькаться и привлечь внимание. Расставаясь с ним, Смолина почувствовала глухую тоску в груди, словно навеки теряет что-то очень дорогое сердцу.
— Ты тут не скучай, — она провела рукой по вымытому от болотной грязи боку Пинина. Голос предательски задрожал. — Я вернусь.
Когда Анна вышла из автобуса, было семь утра — тренинг шел двенадцать часов и начинался рано. Смолина оказалась на небольшой площадке перед ДК, заставленной машинами. Несмотря на то, что здесь были и советские «жигули», дорогие иномарки вроде «мерседеса» и «бмв» преобладали — все-таки, тренинг стоил немало денег. Путь к свету зависел от наполненности кошелька.
Каждый шаг до входной двери был словно последний. Анна физически ощущала, как с каждым метром сокращается не только пространство между ней и Детьми Рассвета, но и она отделяется от той привычной жизни, где была хоть никакая, но — семья, работа, друзья. Ей вспомнилась история Сергея из Лахты, его слова о том, как сектанты разрушили его жизнь, и Смолина хмуро усмехнулась — в ее жизни рушить было уже нечего. Но, несмотря на это, идти на тренинг было страшно. Что будет за пока закрытыми дверьми Дома Культуры, Анна не знала. Но точно ничего хорошего.
Смолина открыла тяжелую дверь и оказалась во власти запахов благовоний. Чуткое обоняние тут же определило: ладана среди этого букета нет.
— Добро пожаловать, сестра, — улыбнулся ей приятного вида мужчина в длинных белых одеждах. — Впервые на тренинге?
Анна кивнула. Горло вдруг пересохло.
— Не волнуйся, все будет хорошо! — мужчина успокаивающе приобнял ее за плечи. — Разувайся и проходи в зал! Теперь ты в безопасности.
Смолина отдала пальто в заботливые руки мужчины, сняла неудобные туфли на каблуках и подумала, что здесь белый ошибается — теперь она в еще большей в опасности.
***
Их рассадили прямо на пол на мягкие коврики посреди большого зала, погруженного в полумрак. Люди перешептывались. Анна всматривалась в их лица — это были обычные жители Петрозаводска разного достатка и возраста. Они негромко переговаривались, знакомились, улыбались. Глядя на них Смолиной представлялся аквариум, наполненный мирно плавающими рыбками, которым накидали вкусного корма. Вот только рыбки не знали, что скоро в резервуар запустят хищную щуку.
На сцену вышел худой мужчина лет за сорок в белых одеждах. Анна сразу отметила, что выглядел он скромно и никак на духовного лидера не походил. Впрочем, ожидать Светорожденного здесь не приходилось.
Человек обвел взглядом зал.
— Знаете, кого я вижу перед собой? — его голос оказался на удивление мощным, не соответствующим внешности. — Заблудших, несчастных овец. Вы пришли из мира, полного зла и насилия, частью которого являетесь. Здесь произойдет ваше обнуление. Потому что нельзя наполнить стакан свежей водой, не вылив из него затхлую!
— Ничего себе сравнение! — послышалось из зала.
— Вы не согласны со мной? — обратился к нему ведущий. — Встаньте.
Встал мужчина в дорогом костюме.
— Вы наверняка считаете, что достигли многого. Кто-то приехал сюда на дорогой машине, в дорогой одежде, у большинства есть семья, собственный бизнес или хорошая работа, — начал ведущий. — Но в этом мире все ваши достижения ничего не значат.
В зале послышались перешептывания.
— Если кто-то не согласен с этим... если кто-то хочет продолжать цепляться за свое эго — ему лучше прямо сейчас покинуть этот зал. Корабль, который отправится на остров спасения, всех не вместит. Пусть останутся самые достойные!